Шэрон Кендрик - Запретная женщина
Эшли пристально поглядела на Джека, словно ожидая, что он вот-вот рассмеется и скажет, что его признание – шутка, а кольцо – бижутерия. Но его черные глаза были убийственно серьезны.
– Джек… – Эшли так дрожала, что не смогла продолжить.
– Я тебя шокировал?
– Еще бы.
– Но не удивил, верно? Прежде чем ответить, подумай о нас, Эшли. Разве мы не подходим друг другу как рука и сделанная по ней перчатка? Разве к нам нельзя применить определение «половинки одной души», которое я всегда так презирал? Это чувство возникло у меня с самой первой нашей встречи: когда смотришь в глаза другого человека и понимаешь, что нашел свой дом. А у тебя?
Эшли кивнула. Она с трудом сохраняла самообладание и смотрела на кольцо, страшась обжигающего взгляда, под которым так просто было растаять в безвольную кашу и наделать глупостей. Ведь Джек только что произнес слова прямо из ее недосягаемой мечты – и они позволили ей краешком глаза взглянуть на счастливый, полный любви мир, о котором она знала, но частью которого никогда себя не ощущала. До этого момента, давшего ей законное право мечтать.
– О, Джек, я в жизни не видела ничего красивее, – прошептала она. – Но мне не нужно кольцо, чтобы любить тебя. Мне кажется, я любила тебя всегда.
– Моя милая Эшли. – Даже в словах любви она была щедрее, чем Джек заслуживал. Он взял девушку за руку и погладил большим пальцем ее ладонь, чтобы заставить Эшли поднять глаза. – Не знающая коварства и притворства. Сильная и полная собственного достоинства, несмотря на все испытания, которым подвергала тебя судьба. Знаешь ли ты, как я восхищаюсь твоим характером? Твоей бесстрашной честностью, спокойствием, способностью утешить и успокоить мужчину одним лишь ласковым взглядом или мягкой улыбкой.
На несколько секунд Эшли потеряла дар речи и только всматривалась в его лицо.
– Любимая, тебя не затруднит стать моей женой?
Дар речи все еще не вернулся, сколько бы Эшли ни шевелила губами, поэтому она кивнула, хотя слова в ее голове толпились и толкались в стремлении быть услышанными. Неужели это ей, Эшли Джонс, девочке, которая не смогла понравиться ни одному опекуну, делал предложение аристократ Джек Марчант? Это ей он говорил, что любит и хочет прожить вместе остаток жизни? Наяву, не в мечтах?
– Нет! То есть да, конечно, да, я стану твоей женой! Как же нет, если я так сильно люблю тебя? Я не могу… Не могу поверить, о, Джек…
Он надел кольцо ей на палец и поцеловал дрожащие губы.
– Ты счастлива?
– Я больше чем счастлива. Я… в экстазе. Как будто сбылся чудесный сон.
– Только одна просьба. – Джек коснулся губами руки невесты. – Пока не стоит никому рассказывать, хорошо? Еще не время.
Радуга счастья Эшли покачнулась.
– Есть какая-то особенная причина?
– Это сложно. Ты можешь просто довериться мне?
Повисла небольшая пауза. Да, Эшли доверяла ему. Как она могла сомневаться в человеке, которому отдала сердце? Как ей казалось, она понимала, почему Джек сказал: «Еще не время». Он был закрытым человеком, наверное, ему хотелось, чтобы их любовь как можно дольше принадлежала только им двоим.
– Значит, мне пока нельзя носить кольцо?
– Лучше не надо. Пока. Но ты можешь надевать его в спальне. – Джек склонился, чтобы еще раз поцеловать ее. – Скажем так, это единственная вещь, которую я разрешаю тебе носить в спальне.
Условие показалось Эшли столь же разумным, сколь и провокационным. Она старалась адаптироваться к желаниям Джека, потому что хотела этого. Так же сильно, как хотела его самого – больше, чем чего-либо в своей недолгой жизни. Если бы она была взрослее или мудрее, возможно, потребовала бы объяснений или хотя бы задумалась о том, почему Джек продолжает настаивать на сохранении тайны. Но любовь слишком ослепила Эшли, чтобы в душе остались силы сомневаться или подозревать. Каждое утро она подносила кольцо к свету – и холодное сияние камня напоминало ей, что помолвка не была плодом ее воображения.
Но именно это всепоглощающее счастье сделало ее беззаботной и неосторожной…
Джек уехал на несколько дней в Лондон, чтобы встретиться с литературным агентом и юристами, оставив Эшли корпеть над рукописью. Он не позвал ее с собой, да она и не ждала приглашения, но они еще ни разу не разлучались с тех пор, как стали любовниками, и она безумно скучала по нему. Продолжала спать в его постели, хотя ее расстраивало пустое место рядом. В таких случаях Эшли прижималась лицом к подушкам, вдыхая запах Джека и торопя момент его возвращения.
По крайней мере, отсутствие Джека означало, что у Эшли появилось время поработать. Ничто не отвлекало ее в пустом доме, она стремительно наверстывала упущенное и разбиралась уже с десятой главой, когда однажды в кабинет вошла Кристин. Эшли посмотрела на нее в изумлении.
– Ты как будто привидение увидела, – заметила домоправительница.
– Н-но я не знала, что вы придете сегодня!
– На почту пришла посылка для мистера Марчанта, и меня попросили занести ее, потому что в особняке никто не отвечал на звонки. Или я должна была сначала согласовать это с тобой? – спросила Кристин с ноткой сарказма.
С замиранием сердца Эшли вспомнила, что не сняла кольцо, и быстро уронила руку на колени. «Успела ли Кристин увидеть? – в панике спрашивала себя девушка, начиная, против обыкновения, злиться на Джека. – И будет ли заметно, если я попытаюсь снять кольцо под столом? Но нет, это какой-то идиотизм! Какого черта Джек это делает? Из-за его дурацких секретов я скоро начну стыдиться того, что любима!»
– Я не хотела показаться грубой, Кристин.
– Конечно нет. – Пожилая женщина посмотрела на нее со странным выражением. – Возможно, тебе стоит знать, что пошли слухи.
– Слухи? – Эшли замерла. – Что конкретно вы имеете в виду?
– Маленькие деревушки – рассадник сплетен. Тут больше нечего делать, кроме как обсуждать чужие дела. Одна из уборщиц рассказывает, что вы с мистером Марчантом стали очень…
– Очень что?
– Близки.
«Не поддавайся!» – приказала себе Эшли, все-таки стаскивая кольцо и стискивая его в кулаке.
– Мы проводим вместе много времени, работая над книгой.
Кристин неловко помолчала.
– Ты хорошая девочка, Эшли. Мне бы не хотелось, чтобы ты страдала. – Лицо домоправительницы порозовело. – Помни, что жизнь богатых не такая шоколадная, как кажется со стороны, они тоже плачут. У них есть и свои секреты, и свои невзгоды.
Эшли хотела попросить, чтобы Кристин объяснила яснее, но как она могла заводить такие разговоры, пряча под столом обручальное кольцо Джека? Царапая кожу ее сжатой ладони, бесценный камень напоминал, что каждое лишнее слово может осложнить и без того сложную ситуацию.
– Я постараюсь запомнить, – сказала она, как будто речь шла о чем-то несущественном.
Но на самом деле странное предупреждение Кристин разбудило все задремавшие было сомнения. Особенно Эшли не понравилась фраза: «Мне не хотелось бы, чтобы ты страдала». Неужели домоправительница уже видела, как Джек соблазняет секретарш и выбрасывает их из своей жизни, когда они ему наскучат?
Нет. Эшли упрямо сжала губы. В это она не поверит ни на секунду. Джек не был способен на подлость, так ей подсказывала женская интуиция, хотя почему – не объясняла. Люди сплетничают, потому что им интересны скандалы. Если история о предполагаемом романе бедной невзрачной секретарши с богатым аристократом помогала местным жителям коротать долгие зимние вечера – так тому и быть, пожалуйста, на здоровье. Возможно, огласка даже принесет пользу, и Джек поймет, что скрываться и прятаться дальше не имеет смысла.
Эшли решила сама поговорить с Джеком, как только он вернется из Лондона. Сказать, что любит его, но ее тревожат все эти тайны.
Он должен был приехать в шесть вечера, и Эшли провела весь день в радостных хлопотах. Бесконечно взбивала и причесывала волосы, но в конце концов оставила их свободно лежать на плечах облаком цвета карамели. Выбрала простое шерстяное бежевое платье, прихваченное под грудью ремешком. Единственным украшением было кольцо, сиявшее на пальце ледяным бриллиантовым светом.
Услышав щелчок ключа в замке, Эшли бросилась навстречу любимому мужчине. В черных волосах Джека таяли белые снежинки, лицо показалось ей напряженным и усталым.
– Джек…
– Ты скучала? – прорычал он.
– Безумно.
Он неуверенно рассмеялся. В разлуке ему иногда казалось, что мир и покой рядом с Эшли, их страсть – не более чем его вымысел, отчаянная попытка сочинить себе счастье. Но всего лишь один миг в ее обществе убедил Джека в обратном.
– Тогда где мой поцелуй?
