Александр Конторович - Черные тропы
А в административных корпусах (ну, хотя бы - на этажах) палат не бывает.
Уф!
Что-то всё у меня кисло выходит...
Ладно, будем думать.
Но особо пораскинуть мозгами мне не дали - принесли обед.
Вот, кстати, и об этом тоже.
Кормят тут неплохо, я бы сказал, что очень даже неплохо.
Но!
Во-первых - минимум специй.
Отчего? Я же не язвенник.
Во-вторых - выбор блюд.
Он здесь, весьма невелик, но готовят хорошо.
Гороховый суп - через день.
Ещё какой-то овощной и рыбный.
Каши... почти совсем не дают. Манка была... раза три. Или четыре. А уж как у нас в госпиталях, да в прочих медучреждениях любят этот продукт... даже описать не могу!
Капуста во всех (аж - в трех!) видах.
С мясом (хм...), просто сама по себе, тушеная - как гарнир. И нечто, типа бигуса (с армии ненавижу это кушанье - и что в нём только поляки нашли?), правда, здесь он вполне съедобный.
Макароны - ну, здесь никто Америки не открыл, они у всех есть.
Компот, как ни странно отсутствовал, как явление.
Чай, кофе - это имело место быть.
Причем, кофе здесь давали без молока, как это у нас, обычно принято.
Хлеб - сероватый, немного пресный.
Кусочек масла - раз в день.
Вся еда подавалась в тяжелых фаянсовых тарелках - такой и убить можно, если очень захотеть.
А вот ложки-вилки в больничном обиходе явно были добыты где-то в невообразимой старине. Основательные. Мельхиоровые - я такие и не помню, когда видел. Не иначе - военный трофей, я и не представляю даже, когда такие приборы и видел-то в последний раз, тем более - в больницах. Там все больше стандартный люминь, да изредка - нержавейка. Короче - что попроще...
Вывод?
Да, простой - это не наш госпиталь.
Не современный и вообще - не русский.
И не советский, если уж на то пошло.
А чей?
Самый простой вывод - немецкий, судя по языку.
Так?
А вот и нет!
Представьте себе ситуацию, когда к вам в руки попадает некто, бегло говорящий по-немецки. Из каких-то соображений он вам нужен. Причём, желательно создать у него видимость того, что он у своих.
Можно ли это сделать?
Легко.
Сажаем немецкоговорящую сиделку, такого же врача. Кормим его типа немецкой пищей.
Почему так?
Да не кормили они так в госпиталях! Помню я их рацион - он совсем иначе выглядел, приходилось читать... Это, скорее кухня какого-нибудь хитрого (и немаленького по своему значению) учреждения, нежели обычная госпитальная еда для выздоравливающих. Да и масла солдатам не полагалось - маргарин. А такие столовые приборы давать... это уж и вовсе - чудеса!
Но ведь меня и по-русски спрашивали?
Было такое?
Было.
И как это объяснить?
Да просто - именно потому и заинтересовались таким товарищем. Немолод, легко и непринужденно переходит с одного языка на другой - точно, не обычный солдат. Знать бы ещё, чего я там им наговорил...
Вопросы я помню через пень-колоду, но вроде бы впрямую у меня никто ничего такого не спрашивал?
Хотя... сейчас этого утверждать не возьмусь.
Ладно, едем дальше.
Полевой телефон на столе у "медбратка" - это что за новости?
Обычный аппарат поставить лень? Или, попросту нет такой возможности? А раз так, то все вообще запутывается. Что это за контора такая, что нормальных телефонов не имеет?
Далее.
"Браток", между прочим, со стволом! Он, когда повернулся, халат натянулся, и ствол очень даже рельефно прорисовался.
Справа, чуть сзади, ближе к спине - чтобы достать проще было, халат-то спереди не расстегивается!
Справа - так как у нас!
Свои?
А если по-другому оружие никак не достать?
Ну, повесит его "медбраток" слева, как у немцев и полагается, так каким макаром его тогда вытаскивать? Халат разрывать?
В данной ситуации никак иначе не придумаешь.
Нет, на наш госпиталь это, все-таки, не похоже. Даже и не потому, что персонал по-немецки говорит. Кстати, даже фразы строит не по нашему - " Как сегодня наш пациент, сестра? Много лучше, доктор!"
По-русски так не говорят. Намного лучше - так можно.
"Viel besser, Arzt" - так может сказать именно немец. Не сильно задумывающийся над тем, кто его сейчас (кроме этого доктора) слышит.
А вот русский (или любой другой не немецкоговорящий человек), думать об этом станет, он же комедию передо мною разыгрывает, поверить я ему должен. И, стало быть, фразу построит безупречно, так, чтобы клиент (переведя её) никакого ляпа бы не усек.
"Viel weitaus, Herr Doktor" - вот так и в переводе на русский звучать будет вполне логично.
Кстати, "Herr" медсестра почему-то упустила... Сознательно?
Ой, ли?
Отвечала-то она ему абсолютно автоматически, ни разу не задумываясь... Это немецкая-то м е д с е с т р а - д о к т о р у?
Да, ладно вам...
И тот, очкастый, в кабинете - тоже никакого особенного почтения ему не оказывал. А должен бы!
Он ведь сбоку от стола сидел - значит, не хозяин кабинета!
Посетитель?
А врач его по дуге обходил...
Ох, неладно тут что-то!
Логики нет!
За каким, простите, хреном, держать какого-то подозрительного потенциального "фрица" с такими выкрутасами? Что он может такого важного рассказать? Да ещё и по собственной воле? Прям, так все (что?) выложит!
Хорошо, допустим, что его как-то убедили в том, что он у своих.
Дальше-то что?
Придёт он в себя и затребует уполномоченное лицо.
"Доставьте меня пред светлые очи оберштурмбанфюрера такого-то!"
И?
Кому станет легче?
Где брать означенного оберштурмбанфюрера?
Где-где...
Сказал бы я вам...
Так, наши отпали.
Фрицы?
Союзники?
На этих - похоже. Те же англы подобные штуки мастера устраивать.
Ну и что с того?
Сильно на душе потеплело?
Как в том анекдоте про заблудившегося туриста, который своими воплями привлек внимание медведя.
"Ну, я услышал, пришел - тебе сильно полегчало?"
Мне сейчас ни те, ни эти - и в хрен не уперлись!
Почему?
Да потому, дорогие вы мои "доктора", что подполковник Котов, сотрудник управления "В 2", никому из вас душу свою раскрывать не должен! И никакой любви и дружбы, ни с кем из вас, у меня быть не может - просто по определению.
Вот так и живём...
По крайней мере, теперь есть какая-то ясность - кругом... ну, если и не прямые враги, но явно недружественные "товарищи" с непонятной пока целью, ломающие комедию перед означенным подполковником. В таком разе, и меня тоже никто не обязывал к тому, чтобы двумя руками подыгрывать вам в этой непонятной ситуации.
Однако события развивались гораздо быстрее, нежели я рассчитывал...
После снятия повязки, дела мои пошли (сказал бы, что вообще - понеслись) прямо-таки галопом.
Меня стали вывозить, а после того, как больной выразил своё активное несогласие, то и выводить на прогулку.
Пока - в небольшой огороженный дворик, но и на том спасибо. Всё-таки, свежий воздух... Тут приятно побродить, посидеть на деревянной лавочке и послушать чириканье птиц. Судя по всему, сейчас весна... или начало лета. За высоким кирпичным забором (совсем недавно надстроенным) время от времени проезжают автомашины, слышен звук работающих моторов. А вот самолетов в небе не видно - ни одного! Чудеса...
В то время как мы (медсестра, молчаливый "медбраток" со стволом под полой и я) неторопливо шествуем по коридорам, они пустеют. Практически полностью - даже звуков никаких не слышно. Но какая-то жизнь тут имеет место быть. Я чувствую запах табака - кто-то совсем недавно курил, иногда слышу отдаленные голоса и ещё какие-то звуки. Пару раз даже людей замечал - в стандартных белых халатах.
Тут есть ещё какой-то народ, несомненно!
Но, мы - ни с кем не пересекаемся. И никто из медперсонала не лезет мне в душу с какими-либо вопросами. Это весьма странно, если не сказать больше.
Точнее - не пересекались.
В один из наших выходов во двор, мы несколько замешкались - у "медбратка" развязался шнурок. Пока он его завязывал, что-то бормоча сквозь зубы, в коридоре раздались шаги, скрип колес - и в дверях появилась процессия.
Крепко сбитая медсестра катила кресло-каталку, поскрипывающее своими большими колесами.
А в кресле, откинув голову на спинку, полулежал... лейтенант Демин.
Он самый - я хорошо его узнал.
Немного бледный, с перевязанной головой - тем не менее, он был вполне себе узнаваемым.
Вспыхнув всем лицом, медсестра, катившая коляску, резко развернула её лицом к стене.
- Ох! Прошу меня простить, но, сейчас наша очередь на прогулку!
- Это наша оплошность, дорогая Марта! - возражает моя сопровождающая, бросая гневный взгляд на смущённого "медбратка". - Просто, мы нечаянно задержались здесь...
