Четверо в каменном веке. Том 2 (СИ) - Селиванов Дмитрий
Михаил вернулся – требовалось обсудить дальнейшие действия.
– Здесь всё тихо, – сообщил он жёнам, и выдал понравившееся ему сравнение про осень.
– Фу-у-у, Сапегин! Как ты мог? При дамах... Стоп! – Ольга выставила руку, зная диапазон его шуток. – Не вздумай повторять анекдот про «дам-недам».
– Ну, вот. Сама сказала. А вообще, я предлагаю посмотреть, что вообще происходит.
– На Скалу пойдём? – Уточнила Ольга.
– Ага. Давайте собираться.
Природа просыпалась. Собаки по дороге услышали шорох в кустах и бросились туда, беря потенциальную жертву в клещи. Короткий шум, непонятный взвизг, небольшая пауза – и они вынырнули обратно, облизывая окровавленные пасти.
– Пообедали? – Хмыкнул вождь. – Тогда продолжим путь. Нас обед ждёт наверху.
Совмещая приятное с полезным, они тащили перекус для пикника. Мишка навострил уши и весело оскалился: Будет еда? Здорово, хозяин! А то это ж не обед совсем. Так, на один кутний зуб.
***
Лошадей оставили пастись возле огорода. В отличие от листьев, трава ещё зеленела. Только чуть подёрнулась бурым и жёлтым. Да и зимой в эти времена, как помнил Михаил описания учёных, дикие животные продолжали выкапывать из-под снега уже засохшую растительность. Собаки забирались наверх вслед за людьми. Гека, за его покладистый нрав, тоже решили причислить к зарождающемуся виду. Хвост у него, конечно, не вился колечком, но он уже научился у приёмного отца активно махать им. А ещё тявкал, пусть коротко и неумело.
Картина наверху открывалась тоскливая. Вся степь потемнела, потеряла яркие зелёные краски. Множество буро-жёлтых пятен портили настроение. Да и сама зелень приняла тёмные оттенки.
– Новая волна, – Ира обречённо смотрела на север.
Вождь обернулся. В отличие от остального неба, с той стороны голубизну отсекала тёмная, почти чёрная полоса. Михаил приложился к подзорной трубе. Некоторое время он пытался удержать её ровно, потом плюнул и опёрся на камень солнечных часов. Долгие пять минут он трепал нервы жёнам, мрачно отмахиваясь от вопросов.
– Ну, что там? – Ира нетерпеливо подпрыгивала и дёргала за плечо. – Это гнус? Это точно гнус? Ну, скажи!
– Да не дёргай ты! Ничего не видно.
Девушка обиженно отступила.
– Я... Ты...
– Ира, не тереби. – Ольга взяла её за руку. – Так ведь действительно всё размазывается.
– Ой! Извини, Миша.
Раздражение, внезапно возникшее, когда ему помешали, отпустило мужчину.
– Ничего... Всё в порядке.
Он разогнулся.
– Это не мошкара, не гнус. Слишком высоко для насекомых. – Пояснил он. Оля, помнишь ту скалу? Ты её показывала в прошлый раз. Так она на фоне этой тьмы выглядит как... Да никак. Слишком мелкая.
– Всё-таки дым?
– Нет. Думаю, что это настоящая осень. Тучи ползут. Сплошной фронт дождя. Я бы даже сказал – ливня.
Он попробовал ветер пальцем:
– Чувствуете? Ветер всё ещё с севера. Но теперь гораздо холоднее. Думаю, нам грозит резкое похолоданее.
– Ну, теперь-то можно не спешить и не бояться. – Улыбнулась Ольга. – Весь урожай собран.
– Сено осталось, – возразил муж. – Не всё сметали ещё. И одну копну лучше приволочь домой.
Ирина вклинилась в разговор:
– Ребят, я тут подумала... Если такие тучи... Миша, ты ведь тоже на Камчатке вырос. Помнишь, какие ливни там, как всё заливает? Какие потоки по склонам?
– Помню, конечно. Это ты к чему?
– К тому, что дом в яме стоит!
Лицо девушки выражало крайнюю тревогу.
– Мля-а-а-а! – Сматерились Михаил и Ольга в голос.
Теперь им тоже стало не по себе.
– Значит так, – решил глава семьи. – Здесь нам делать нечего. Надо хоть объём работ определить. Возвращаемся!
Он подходил к спуску, когда Мишка требовательно гавкнул.
– Что тебе?
– Гав!
– Еда? – Мужчина достал кусок мяса.
– Гав-гав!
– Понятно с тобой всё, проглот. Держи... И ты держи!
Он бросил собакам по куску и глянул на девушек.
– Вам тоже мяса?
– Не откажемся. Только не кидай, пожалуйста. – Усмехнулась старшая.
– Ну, что ж вы! Я ж не...
– Не «кто»?
– Не знаю, как таких называют. Ну, всякие такие, кто девушек на поводке держат и кормят из собачьей миски.
– Ф-ф-фу! Сапегин! Ты где такие извращения видел?
Михаил засмущался.
– Да так... Мелькало в сети.
– И часто ты такое «мелькало» смотрел? – Ольга подозрительно прищурилась.
– Ничего я не смотрел! Это всё поклёп! Всё врут!
– Кто врёт?
– Все! Все врут! А я белый и пушистый.
– Сапегин! Признавайся!
Она навалилась на него, прижимая к солнечным часам, и поцеловала – грубо, в засос. Михаил вывернулся и отскочил.
– Твою же нафик! Хватит! Пошли уже домой. Дела не ждут.
***
Ольга так и не отстала, время от времени выпытывая у него, какое ещё «мелькало» он смотрел. Используя при этом методы допроса, не разрешённые международной конвенцией по правам человека: щипки, укусы и шлепки по заднице. Каждый раз она комментировала Ирине невнятные ответы мужа. Или их отсутствие. За короткую дорогу от Скалы до дома она всё-таки умудрилась вывести его из себя.
Михаил никогда не поднимал руки на женщин, но тут какая-то пелена окутала мозги. Почти не контролируя себя, он выломал гибкую ветку и, улучив момент, поймал жену за шею, а потом и в локтевой захват. Заставил наклониться. Так, чтобы она выставила попку.
– Ты что делаешь? – Послышался глухой голос из подмышки.
Михаил промолчал. Только сопел, пытаясь справиться с сильной женщиной.
– Эй! Ты чего задумал? – Голос стал испуганно-злой.
Михаил нанёс первый удар. Несильно – правая рука до сих пор почти не могла работать.
– Ай! Твою мать!
Попало не столько больно – через плотные штаны почти не чувствовалось, но очень обидно. Ольга ударила в ответ кулаком по рёбрам. Михаил снова стегнул вичкой. Ольга замахнулась и вдарила со всех сил. Но в таком положении не очень размахнёшься. Да и бить получалось только в левый, здоровый бок. Но и этого хватало. К тому же удар отдавался с другой стороны. Боль раз за разом вгоняла мужчину в ожесточение. Он уже перестал жалеть раненый бок и замахивался изо всех сил. Это было какое-то странное наслаждение: бить и чувствовать боль в ответ, боль от своего удара, моральную боль от того, что поднял руку на любимую. Закушенные в кровь губы немного отвлекали от боли ударов, которые получал от жены. Но моральная – моральная боль не проходила, и глаза застилала пелена слёз.
Внезапно он почувствовал резкую, перехватывающую дыхание вспышку в левом боку. Взвыв, мужчина схватил жену за волосы, бросил на землю и... Очнулся.
Рядом ревела в голос Ира, пытаясь их разнять.
– Хватит. Пожалуйста, прекратите. Хватит. Не надо.
Мужчина отошёл на пару шагов, чуть не упав от нахлынувшей слабости. Перед ним поднималась жена: заплаканная и оттого красивая странной красотой. И всё так же любимая, несмотря на её недавние выкрутасы.
Усмехнувшись уголком рта, она тряхнула растрёпанной косой и внезапно заржала.
– Импотент, мля! Нормально не можешь уже?
– Тебе добавить?
– А добавь!
– И добавлю!
– Добавь-добавь, если по-другому не встаёт.
Михаил замахнулся. Но ударить не успел: между ними выскочила Ира и снова заревела:
– Хватит, пожалуйста. Хватит уже. Не надо ссориться.
Она жалобно смотрела на них заплаканным личиком. Внезапно что-то промелькнуло в её глазах, девушка решительно задрала подол куртки, наклонилась.
– Если это поможет, то ударьте меня. Пусть злость перейдёт ко мне, а не друг в друга. Я... Я не буду защищаться.
Ольга долго смотрела на девушку внимательным взглядом. Из груди вырвалась смешинка, другая – и женщина расхохоталась. Но уже не злобно, а легко и душевно.
– Тоже мне, Иисуска выискалась! Думаешь, не ударю? Ошибаешься.
Дружеский, но не сдержанный по силе шлепок заставил девушку взвизгнуть и потереть попку. Она глубоко вздохнула и повернулась к мужу:
