Пионер в СССР (СИ) - Ларин Павел
— Завтра утром, перед завтраком Василий организует вам пробежку по территории лагеря. — Добил Толстяка Константин Викторович.
— А я? — Спросил вдруг Богомол.
Все присутствующие теперь сменили объект внимания и уставились на нашего неадекватного друга. Во-первых, любая его фраза вызывала интерес, потому что звучали от него связные предложения редко. Во-вторых, никто не понял столь странного энтузиазма. Очевидно же, дополнительные обязанности Костик придумал в отместку за наше поведение. Это, может сказать, наказание. Ни один человек в здравом уме не будет нарываться на геморрой добровольно. Ключевое слово «в здравом». Думаю, наконец, не только мне стало понятно, что Богомол — удивительный псих.
— Тебе? — Константин Викторович посмотрел на него так, будто вообще впервые видит. Еще одно свойство Богомола. О нем постоянно забывают. — А ты…Ах, да… Ты тоже…Ну…Ты будешь отвечать за поведение товарищей в душевой и туалете. То есть, контролировать, чтоб там никто не баловался. А то вечно на полу какие-то лужи непонятного происхождения. Чтоб не бегали втихаря курить, о чем, кстати, я тоже в курсе…
Прилизанный сурово уставился на подростков.
Договорить он не успел, потому как Богомол расплылся счастливой улыбкой и рванул из спальни в неизвестном направлении.
— Куда это он? — Костик изумлённо посмотрел ему вслед.
— Контролировать душевую и туалет. — С усмешкой ответил я вожатому. — Вы же за эти несколько дней не смогли понять, что данному индивиду лучше вообще ничего не доверять. Он все понимает буквально.
— Так…Ванечкин! — Костик зыркнул на меня злым взглядом. — Немедленно догони его. И объясни, что конкретно я имел в виду… Дурдом…
Бросив последнюю фразу с которой я был впервые солидарен, Прилизанный крутанулся на месте и отправился в свою спальню.
Бедный Мишин попытался зареветь, как только вожатый вышел из комнаты. Мы с Ряскиным начали его успокаивать, но Вася был уверен, стоит ему пробежать более пятидесяти метров, как у него случится аневризма мозга, взорвется голова и он умрет на бегу от адской боли в жесточайших муках. Ткнув пальцем в свой большой живот, он сказал:
— Вы только посмотрите. Похож я на человека, который рожден бегать?
И я, и Ряскин согласились, что точно не похож.
— Даже совсем не похож. — Поддакнул один из пионеров, направляясь к своей кровати.
— Тебя не спрашивали. — Рявкнул на него Мишин и вытер ладонью три одинокие слезы, которые до этого размазывал по физиономии.
Я же в этот момент прислушивался к звукам, которые раздавались со стороны комнаты вожатого. Судя по хлопнувшей двери, Костик зашел к себе. Через минуту мы услышали его радостный голос, который принялся напевать что-то весёлое. Видимо, адресат получил письмо.
— Ладно, пойду Богомола разыщу. — Сообщил я своим друзьям.
Оба они заявили, что отправятся со мной. Тем более, в душевую все равно идти. Нужно помыть ноги. Тоже, кстати, удивительный факт. Все эти подростки ухитрялись принимать душ частями. Буквально. То есть утром они мыли лицо. Днём и вечером — ноги. Это происходило относительно добровольно. Затем перед сном в спальне появлялась Нина Васильевна, которая морщила нос и в приказном порядке отправляла их мыть все остальное.
В душевой Богомола не оказалось.
— И где его искать? — Растерянно спросил Вася.
— Думаю, во втором месте, за которое он теперь отвечает. — Я развернулся и направился к сортиру. Вообще, их на этаже было два. Один считался девчачьим, второй числился за мальчиками. Мы, что вполне логично, пошли в тот, который «наш». Однако там Богомола тоже не оказалось.
— Черт… начинаю нервничать. — Высказался я вслух.
Просто именно сейчас мне точно ни к чему, чтоб этого неадекватного пацана искали хрен его знает сколько. До отбоя осталось всего минут двадцать. Срочно надо всех распихать по местам, чтоб они заснули быстрее.
В этот момент наше внимание привлёк шум в соседнем помещении. Оно, как раз, являлось женской частью туалета.
Мы переглянулись, а потом, не сговариваясь, выскочили из одной двери и забежали в другую, соседнюю. Просто, судя по звукам, там кто-то сильно возмущался голосом, похожим на голос Богомола.
Так и есть. В женском сортире имелись кабинки, которые были даже с дверьми и защелками. Не знаю, по какой логике кто-то решил, что девочкам уединение нужнее.
Рядом с одной из кабинок, стоял Богомол. Он возмущённо что-то высказывал непонятно кому. В руках неадекват держал неизвестно откуда появившийся блокнот и карандаш. За дверью раздавались тихие всхлипывания. Вся эта картина напоминала сумасшедший дом.
Буквально через секунду мы поняли, о чем талдычит наш не вполне здоровый друг. Его возмутило, что кто-то осмелился рыдать в туалете без спросу. Без его личного разрешения. Богомол вырвал лист из блокнота, написал на нем предупреждение и подсунул бумажку под дверь. Я пытался было остановить его, но он пригрозил настучать на меня Прилизанному за непотребное поведение в туалетах и на прилегающей территории. Откуда в его башке взялась подобная формулировка, затрудняюсь даже предположить.
Затем Богомол начал дубасить в дверь. Однако, ответа не последовало, а тихие рыдания стали чуть громче.
Наш друг психанул еще сильнее, нацарапал второе предупреждение и снова просунул его в кабинку. К сожалению, записка попала в лужу сортирной воды, которая вытекла из-под двери. Пока Богомол в ярости строчил вторую версию второй предупредительной записки, гневно бурча себе под нос, как ненормальный, Ряскин догадался поинтересоваться, что вообще происходит. Богомол сказал, что в туалете засел преступник. Ряскин вдохновился неожиданным квестом и ответил, мол, единственный способ выманить крысу из норы — затопить сортир сверху.
— Затопить сортир, — завороженно повторил Богомол, будто Ряскин только что раскрыл ему секрет лекарства от смертельной болезни.
Антон заржал, а потом, не долго думая, набрал в ведро воды из маленького крана, расположенного внизу, и плеснул ее в кабинку через верх двери. Раздался треск, писк, стон а затем наступила тишина. Богомол яростно застучал в дверь и приказал преступнику покинуть укрытие. Щелкнула задвижка, из кабинки, пошатываясь, вышла Нина Васильевна. Глаза у нее были заплаканы, а в дрожащих руках она держала промокший лист бумаги.
— О, черт… — Пробормотал Ряскин. Мишин просто застыл, открыв рот, я не сказал ничего. Бегемот, что удивительно, прошаркала мимо и скрылась за дверью. При этом она не произнесла ни слова.
— Что это было? — Наконец нарушил я тишину.
— Это было странно. — Ряскин посмотрел на дверь, за которой исчезла Бегемот. — Может, они поругались с Родионом Васильевичем?
— Ага. — Мишин почесал затылок. — Видели, у нее была какая-то записка. Он, наверное, сообщил ей, что их роман окончен и Нина Васильевна не смогла спокойно пережить такой поворот.
— Ну, ты вообще… — Ряскин повернулся к Богомолу и покрутил пальцем у виска. — Тебе просто сказали следить, чтоб в мужском туалете и в мужской душевой никто не творил разной ерунды. А вообще, Константин Викторович на тебя даже не рассчитывал. Он хотел наказать только нас. Вот и ляпнул, что первое в голову пришло. Придурок…
Богомол явно расстроился. У него только что забрали недавно полученную власть. Он больше не являлся Повелителем Сортиров и Королём Душевых.
— Все… Идем. — Велел я своим товарищам. — Быстро моемся и шуруем в спальню. А ты…
Я посмотрел на Богомола, который выглядел теперь совсем несчастным. Блокнот он, кстати, спрятал в карман брюк. Похоже, таскает его с собой.
— Ты проследишь, чтоб все очень быстро помылись, а потом рысью вернулись в комнату.
Богомол разулыбался и кивнул в ответ. Мы, наконец, смогли покинуть женский сортир. Не хватало, чтоб Нина Васильевна очнулась, пришла обратно и вкатила нам по первое число.
К моему заданию Богомол подошел ответственно. Встал посреди душевой и каждые две минуты сообщал всем присутствующим, что им немедленно нужно покинуть данную территорию или он донесет Прилизанному о неподобающем поведении. Думаю, еще никогда подростки не мылись с такой скоростью, как в этот раз. Их явно пугала настойчивость Богомола и его фанатичный взгляд. Да и вообще, мыть различные части тела, когда за твоей спиной несет ахинею странный тип, весьма сомнительная радость.
