Олег Петров - Один из немногих
— И ты не побоялся сказать об этом Лине? — немного недоверчиво спросила Альбина, снова чуть не хватая Ивана за воротник. — Вот что меня беспокоило все это время!
— Я это обдумал заранее, — медленно ответил он, мысленно возвращаясь к тому моменту, когда принял решение. — Она последняя Рьялхи и нам нужна ее помощь. Я пытался удержать ее, заинтересовать. Ведь понятно, что она чувствует себя потерянной, но логика не сработала. Она просто отмахнулась от моих слов. Что-то с ней случилось, но что?
— Это еще может выйти нам боком, — покачала головой Альбина. — Бзик у нее когда-нибудь пройдет, но я сомневаюсь, что она забудет твои слова. И тогда она захочет узнать, что ты задумал.
Иван извлек из архива запись и бегло прогнал ее, найдя нужный момент и спроецировав картинку поверх длинной пустой стены. Он уже просмотрел этот фрагмент не один раз, но так и не сделал окончательных выводов. Может быть, Альбина поможет? Он включил воспроизведение.
— От вас толку нет, — донесся голос девушки, чей взгляд был устремлен куда-то вверх, в небо. — Я здесь застряла.
— Что ты видишь сейчас? — Иван поставил запись на паузу. — Что у нее на уме? Скажи, что в голову придет, хоть на уровне интуиции. Ты с ней больше моего общалась.
— Прогони этот кусок еще раз и покажи лицо крупнее, — попросила Альбина и всмотрелась в радужную инфракрасную картинку. Такая Лина и для нее была чужой и непривычной. Знакомая ей девушка обладала завидным самообладанием, и даже испытывая сильные эмоции, не поддавалась им, не подчинялась сиюминутным позывам. А на записи прекрасно видно, как дрожат ее губы, и дыхание учащено. Выражение лица все время меняется, словно она каждую секунду борется сама с собой. Сейчас она растеряна, раздавлена, неспособна к трезвым рассуждениям, это прекрасно видно. Но почему? Альбина жестом попросила пустить запись дальше.
— Не застряла, — произнес голос Ивана за кадром. — Через год или полтора сможешь вернуться домой. Я не могу сейчас раскрыть всего, но у нас будет корабль.
И снова звучит неискренний смех Лины, прерываемый грубоватой тирадой:
— Издеваешься? Нет от вас толку!
И снова пауза, радужная картинка замирает, но диагноз не меняется.
— Она и вправду думает, что ты издеваешься, — с уверенностью заключила Альбина. — Она сейчас думает, что ты врешь, чтобы ее удержать. По крайней мере, мне так кажется. И все те же непонятные эмоции, ее просто трясет, посмотри!
— Я тоже так думаю, — согласился Иван. — Но что будет, когда она успокоится? В тоннелях она была не такая нервная, но чем дальше, тем хуже. Что же случилось?
— Может, обыкновенный нервный срыв? — не очень уверенно предположила Альбина. — Она уже год в непривычной обстановке. Можно сказать, в тылу врага. Может быть, она просто сорвалась и потеряла самообладание? Отлежится, отоспится…
— И тогда, я надеюсь, вспомнит мои слова, — кивнул Иван. — И захочет узнать, о чем речь. И попытается проведать, чем мы с тобой занимаемся и что делаем. Вдруг этот туповатый землянин не шутил?
— Зря ты так, — упрекнула Альбина. — Она, когда трезвая, ко всем нам хорошо относилась. Для Рьялхи…
— Вот именно, — подтвердил Иван. — Но у нее, все же, есть своя гордость. И я почти уверен, что она не станет связываться с нами и проситься обратно. Она не сможет просто явиться и сказать, мол, простите, погорячилась, примите меня обратно в вашу песочницу.
— Будет наблюдать на расстоянии? — предположила Альбина. — Но как он нас найдет? Разве что…
— Вот именно, — кивнул Иван. — Она не дурочка, и очень многое знает. И ее почти год учили оперативной работе, в основном ты и Джина…
Оба вздрогнули, вспомнив недавний бой, но развивать тему не стали.
— Она сможет прятаться от земных властей и от Сарги, — медленно произнесла Альбина. — Но не от нас, да?
— Именно, — улыбнулся Иван. — Как минимум, ей придется где-то спать и что-то кушать. Да и одежда, знаешь ли, не вечная. Отследим.
— Лина любит хорошо одеваться, — усмехнулась Альбина. — Красиво и со вкусом, как Варвара, без всякой пошлости.
Имя Варвары тоже заставило их обоих помрачнеть, но Иван тут же вернулся к деловому разговору.
— Все это мы с тобой успеем обсудить, — сказал он мягко. — Нам предстоит какое-то время быть вместе.
— Я очень на это надеюсь, — вздохнула она. — Наши встречи раз в месяц выбивают из колеи.
Похоже, не созрела она еще, чтобы просто сказать, что разлука невыносима…
— Я тоже скучаю, когда тебя нет рядом, — просто сказал Иван, взяв ее за руку, и от этого ее настроение резко улучшилось. — Это естественно. Но сейчас, тебе нужно учиться более тонкой работе с имплантами и с новыми мощными «демонами». Только после этого мы сможем эффективно работать поодиночке.
— Ты считаешь, нам надо разделиться? — Альбина совсем неуловимо нахмурилась.
— Нам придется гоняться минимум за двумя зайцами, — объяснил Иван. — Это научная работа по порталу и поиск доверенных людей из твоего списка. Лучше делать это параллельно. А поскольку научная часть всегда на мне, то…
— Логично, — кивнула она, не желая отпускать его руку, — А где мы будем жить на время обучения?
Хоть что-то хорошее выйдет из этого кризиса, подумал Иван, не скрывая улыбки. Они смогут снова быть рядом, хотя бы ненадолго. Пусть пока не вместе, в романтическом смысле слова, но рядом. А все остальное, о чем они оба давно мечтают, но вслух не говорят, будет уже после. Если будет. Для этого, нужно сначала победить.
— У меня есть несколько подходящих убежищ, — жизнерадостно заверил он, осторожно прижав Альбину к себе. — Условия спартанские, но мы с тобой, чай, не баре?
— Все предусмотрел, — в шутку проворчала она, обняв его и улыбнувшись в ответ. — С чего начнем?
Его улыбка пропала довольно резко, и сам он нахмурился, приняв какое-то решение.
— Знаешь, — начал он. — Я хотел отложить это на потом, но сейчас я вижу, что зря. Тем более, мы Варвару вспомнили. Пока все свежо в памяти…
Альбина кивнула, хоть даже не догадывалась, о чем пойдет речь. Она уже привыкла ему доверять.
— У меня есть послание от Варвары, — мрачно сказал Иван. — Она отправила его перед подрывом базы вместе с предупреждением. Там должно быть что-то важное, но послание зашифровано, и я пока не сумел подобрать ключ.
Альбина кивнула, вспомнив тот момент, когда они едва не взорвались сами.
— Я уверен, — продолжил Иван. — Что Варвара сама подорвала базу, когда увидела, что мы ушли достаточно далеко, за линию безопасности. И наверняка это послание зашифровано так, что подобрать ключ сможем только мы. Или ты.
Альбина снова кивнула, хотя ее тревожил один важный момент. Их было четверо, когда Варвара, как утверждает Иван, взорвала базу. Джины Лаваль, увы, больше нет. Лина теперь прячется неизвестно где. Что, если послание было направлено Рьялхи и предназначено только ей? Тогда все попытки его расшифровать будут тщетными.
— Что я должна сделать? — спросила Альбина, даже не стараясь заранее угадать, что придумал Иван.
Он выдержал небольшую паузу, собираясь с мыслями. Возможно, ему предстояло познать какие-то откровения, а возможно, в этих крупицах информации не будет ничего нового. Но чем больше этих крупиц, тем больше шансов на успех. Чуть отстранившись, он доверительно посмотрел ей в глаза и медленно произнес:
— Я хочу, чтобы ты вспомнила все, что знаешь про Варвару Нартову, чего не может знать никто другой.
1980 годЖарко! Рука сама тянется к регулятору «холодильника», постепенно подкручивая его все сильнее и сильнее. Вскоре, он дойдет до упора, и что тогда делать? Уже сейчас истрачена треть охлаждающей воды, а до тени еще почти десять минут. К счастью, есть запасные баллоны, которые можно подключить при необходимости.
Жарко! Такое ощущение, что солнце сегодня жарит сильнее обычного, но на высоте почти в пятьсот километров все дни и ночи одинаковы, а личные ощущения есть самообман. Тяжел труд монтажника, хотя в тени будет легче, а работа уже близится к завершению. Еще пара витков…
— Валя, сделай перерыв, — донесся голос сменного руководителя полетов. — Медицина настаивает.
Валентин Лебедев мысленно обругал себя. Нельзя так зацикливаться на дискомфорте, даже врачи заметили, как он напряжен. Напрягаться при такой работе должны только мышцы, а мысли должны быть спокойными и четкими. Как учили. И ведь не первый полет и не первая сборка в космосе, но все равно волнуется, как новичок. С другой стороны, небольшая пауза сейчас не помешает. Можно еще раз продумать самые важные моменты этого выхода, чтобы потом не забыть записать в дневник. С дневником вышла забавная вещь, ведь поначалу он и не собирался этим заниматься. Не испытывал в предыдущих полета такой тяги к ведению собственной «хроники». Разумеется, те полеты были короче, и программа более сжатая, максимум две-три недели, и обратно. Некогда размышлять и записывать свои мысли, уж лучше поспать лишние полчаса.
