Алексей Рюриков - КОНТИНЕНТАЛЬНЫЙ СОЮЗ
— Персик – сказал он.
— Чего персик? — не понял Заковский.
— Операцию так назовем – тоже вспомнил разговор Буденный. Хорошее название, значащее…
* * *Уншлихт поставил отозванному из Испании бригкомиссару Салныню, советнику 14 партизанского корпуса Испании, замначальника спецотделения "А" Разведупра, задачу по разработке мины для ликвидации руководства фалангистов. Мину по легенде предполагалось заложить в трибуну либо рядом с трибуной, на съезде фаланги. Салнынь действительно был специалистом. Образец мины он изготовил к первому ноября.
Первого же, Вышинский возбудил уголовное дело по факту совершения террористического акта в отношении Сталина и государственного переворота, и принял его к своему производству. В деле собрали материалы, дающие возможность предъявить обвинение всей группе Косиора-Якира. Как полученные от Мануильского, так и наработанные спецгруппой Заковского. Компромат получился убийственным, оставалось грамотно им распорядиться.
В тот же день, Дагин, сообщил о собрании в честь седьмого ноября. Собрание должно было пройти в Большом театре, стало известно, что планируется присутствие всего Политбюро, руководителей ЦК, ЦИК, армии, НКВД…
Мину установил Салнынь. Уншлихт, имеющий собственный, дореволюционный еще опыт подобных мероприятий, лично привез его в театр шестого ноября, днем, когда все уже было готово к празднику. С помощью Дагина провел взрывника в зал. Салныню была поставлена задача, заложить мину "в учебных целях". Начальника бригкомиссар не заподозрил, приехав из Испании, вариант с покушением на Франко он рассматривал как вполне логичный, сложности работы там понимал, и с необходимостью проверки не спорил. Мину он вмонтировал в пол под трибуной, вставил радиовзрыватель…
Назад, на спецдачу военной разведки, диверсанта везли люди из спецгруппы Заковского, и до дачи он не доехал.
2. Поворот исполнения
В президиуме собрания посвященного празднованию двадцатилетия октябрьской революции, действительно собрались только сторонники новой власти.
— Косиор, Чубарь, Петровский, Якир, Гамарник, Егоров, Зеленский, Бауман, Агранов, Дубовой – перечислял Уншлихту выскочивший в коридор из зала Дагин.
— Как выйдет Федько, звони Лонгве – приказал шеф военной разведки. Лучшего шанса не будет.
Отчет начался…
После начала доклада Федько, Дагин набрал прямой номер начальника Управления связи РККА:
— Я на праздник персиков купил – сообщил он. Собираемся, как договорились.
Через десять минут мина сработала, Лонгва с узла военной связи дал радиосигнал на подрыв. Салнынь был отличным специалистом – невредимых в президиуме не осталось, а уже в первом ряду от взрыва не пострадал никто.
— Косиор, Гамарник, Егоров, Федько и Агранов – погибли. Чубарь, Якир, Петровский, Зеленский, Бауман и Дубовой – ранены, некоторые тяжело. Сейчас их перевяжут и увезут в госпиталь – доложил после взрыва в фойе Жданову и Буденному первые результаты Заковский. Пора начинать.
— Начинаем – согласился Андрей Андреевич, и пошел к выходу.
* * *Жданов немедленно овладел ситуацией, ведь отличие от растерянных и лишенных лидеров сторонников Косиора, он уже начал драку. Но оправиться противники должны были быстро, и заговорщики действовали решительно.
Прямо из театра, всех членов Политбюро, Совнаркома и руководства ЦИК охрана увезла в Кремль. На становящееся традиционным инструментом передачи власти расширенное заседание. От армии присутствовал единственный оставшийся в стране маршал и старший по должности в наркомате Буденный, от НКВД замнаркома Заковский.
На заседании Жданов уверенно занял председательствующее место. Оспорить его действия оказалось некому, большинство оставшихся членов и кандидатов Политбюро принадлежали к заговорщикам. Литвинов, Рудзутак и несориентировавшийся вовремя в обстановке Эйхе были, естественно, против. Но, сделав ставку на Косиора, теперь, после смерти и ранения практически всей верхушки их группы, они не имели кандидатов в вожди и поддержки среди присутствующих. А других "косиоровцев" в кремлевском зале не было. Часть возможных преемников сейчас оперировали в госпитале, часть – остывала в спецморге.
"Нет, молодец Уншлихт – в который раз подумал, оглядев собрание, Жданов. Это ж как рассчитал? Всех основных выбило. А с оставшимися – справимся. Даже без всяких договоренностей, из этих точно никому не светит. Я, Калинин, Мануильский, Межлаук, Микоян, Постышев – шесть против трех. Наркомы, ЦИК – это вообще не серьезно, пойдут за нами. До съезда, во всяком случае".
Он не ошибался. Да и не за кем было собравшимся идти. Сейчас по весу в партии с хозяином Ленинграда теоретически мог бы потягаться разве что Постышев, но он к косиоровцам не относился. И исполняющим обязанности генерального секретаря стал Жданов. Путем голосования, как Устав партии предписывает. После этого, уже без особых затруднений, исполняющим обязанности наркома обороны назначили Буденного, внутренних дел – Заковского, председателем ЦИК – Калинина. Съезд партии решили отложить, а на следующий день, восьмого ноября, провести расширенный пленум ЦК, тем более что все члены ЦК уже прибыли в Москву к съезду.
В СССР объявили военное положение, армию и чекистов вновь, как и в мае, подняли по тревоге. Войска НКВД Кручинкина заняли центральные учреждения и взяли на себя охрану наиболее важных объектов. Буденный, под предлогом недоверия к войскам МВО, перебросил в Москву из Ленинградского округа войска 5-го кавкорпуса, комдива Рокоссовского. С Рокоссовским маршал встречался за неделю до этого. Про переворот тот не знал, но к "возможным провокациям" готовился. И первые части корпуса, заранее подготовленные к погрузке, развернулись в столице уже к утру. К утру восьмого ноября, части Рокоссовского и Кручинкина контролировали столицу.
* * *Расширенный пленум ЦК, с участием коллегии ЦИК и наркомов, вел исполняющий обязанности генерального секретаря Жданов. К схватке он шел уверенно, всех своих сторонников оппозиционеры успели подготовить, и теперь треть сидящих в зале ждала только сигнала. Сигнал получился впечатляющим, первый доклад получил Вышинский. Прокурор СССР, выйдя на трибуну, хорошо поставленным голосом гособвинителя зачитал "меморандум Мануильского" и собранные в дополнение к нему материалы из уголовного дела. Доклад произвел эффект еще одного взрыва. А уж когда следующим с трибуны то же самое изложил сам Дмитрий Захарович…
Сидящий в президиуме Литвинов, единственный, кроме Мануильского, оставшийся невредимым из руководителей прошлого заговора, пытался оправдываться, но его мало кто слушал. Из присутствующих ста девяти членов ЦК, только восемнадцать были ярыми сторонниками Косиора. Они попытались добиться изменения решения, но… тридцать три члена ЦК были людьми Жданова.
Мнения остальных членов ЦК, приглашенных наркомов, и членов президиума ЦИК разделились, все-таки Жданов явным кандидатом в "наследники" не являлся, и изменить свое мнение о Косиоре и его людях вот так, сразу, они готовы не были. Но Буденный произнес ключевую фразу:
— Если большинство не поддержит это решение, думаю, нам придется обратиться напрямую к партии – маршал усмехнулся в усы и веско добавил: через армейские первичные организации!
Усилил его выступление Заковский:
— НКВД поднято по тревоге. Наши первички тоже готовы участвовать в обсуждении…
Оставшихся пятьдесят восемь "нейтралов", повторные выступления Вышинского и Мануильского убедили. А может, их убедили заявления Буденного и Заковского, кто знает? В том, что армия и чекисты выполнят любое указание своих начальников, явно поддерживающих Жданова, делегаты пленума не сомневались. Как и в содержании указаний, если до этого дойдет. В любом случае, Жданов выиграл этот раунд.
* * *Но элита приучалась к осторожности. Сдавать своих, пусть даже и действительно разоблаченных убийц Сталина и заговорщиков просто так, они не собирались. Все помнили недавние сталинские суды над оппозицией, потом косиоровские над группой "Ежова-Кагановича", ныне оказавшихся невинными жертвами, потом над Тухачевским… Сталину они противоречить не посмели бы, и вступать в открытый конфликт с новым руководством партии тоже опасались. Но Жданов пока был всего лишь одним из них. Вырвавшимся в гонке лидером сильнейшей на сегодня команды, но и только. Арестовать "косиоровцев" пленум согласился. Но за поддержку, они попробовали заставить Жданова заплатить усилением роли ЦК, потребовав для начала обязательный надзор его членов за следствием.
Против ожиданий, Жданов немедленно согласился. Он точно знал, что и заговор, и убийство Сталина, абсолютно реальны, и контроль ЦК работал только в его пользу. А с настроениями верхушки он вынужден был считаться и демонстрировать свою приверженность коллективному руководству. Закрепляя свой успех, он немедленно постарался успокоить делегатов, заявив о своей приверженности коллективному руководству партией:
