Николай Какурин - Гражданская война. 1918-1921
Восстание правых эсеров в Ярославле и других городах было организовано представителями Антанты и руководителями русской контрреволюции. Кроме политического значения, о котором мы говорили ранее, оно имело целью объединить действия интервентов на севере и чехо-словаков на востоке с внутренним антисоветским фронтом. Мятеж был поднят правыми эсерами в ночь со 2 на 3 июля 1918 г., опираясь на тайные офицерские организации, созданные Б. Савинковым на деньги, отпущенные французской военной миссией. Начальник этой миссии ген. Лаверн настоял на ускорении начала мятежа. Менее значительные выступления [80] произошли в Рыбинске и Муроме, но были быстро подавлены местными советскими силами. Ликвидация ярославского мятежа, протекавшего в крайне упорной борьбе, затянулась на две недели и потребовала присылки подкреплений из Москвы.
Восстание левых эсеров в Москве имело целью сорвать Брест-Литовский мир с Германией. Началом его можно считать убийство 5 июля 1918 г. германского посла графа Мирбаха, за которым последовало 6 июля вооруженное выступление левых эсеров в Москве, окончательно подавленное 8 июля. Эти восстания, несмотря на свою кратковременность, также отразились на только что возникавшем красном Восточном фронте.
Главнокомандующий этим фронтом Муравьев, левый эсер, отдал приказание своим войскам двинуться на Москву — на помощь левым эсерам{21}.
Выступление чехо-словаков отразилось и на положении в оренбургских и уральских степях. Среди оренбургских казаков начало вновь развиваться притихшее за зиму повстанческое движение.
Этим обстоятельством воспользовался Дутов и с отрядом в 600 бойцов с 5 пулеметами вышел из тургайских степей и двинулся на Оренбург, который и занял 3 июля. Произведя реорганизацию своих сил, Дутов начал действовать от Оренбурга по направлениям на Актюбинск, к Верхнеуральску и на Орск. [81]
Красные отряды, оказавшиеся в гуще этого движения, вынуждены были очистить Оренбургский край, причем отряды Блюхера и Каширина отошли на Верхнеуральск, орские отряды ушли на Орск, а туркестанские отряды возвращались в Туркестан через Актюбинск.
Екатеринбург в сложившейся стратегической обстановке к середине июня в районе Урала и Волги при группировке чехо-словаков в районе Пензы, Челябинска и Омска имел огромное значение. Для чехов он важен был как находящийся на их фланге и угрожавший их сообщениям при наступлении к Волге; для Советской России он представлял значение как крупный промышленный и рабочий центр, соединенный, к тому же, кратчайшей железнодорожной линией через Вятку, Вологду и Пермь с Петроградом.
Северо-Западная группа чехо-словаков вела наступление вдоль железной дороги Омск — Тюмень — Екатеринбург. Здесь ее успешно сдерживала входившая в состав 3-й армии так называемая 1-я Сибирская армия т. Эйдемана. Армия Эйдемана состояла из малочисленных отрядов, еще не сведенных в полки, и не превосходила 3000–4000 бойцов, но ее основное ядро состояло из пермских, тюменских и омских рабочих.
Эта армия оказывала чехам упорное сопротивление, отступая от одного рубежа к другому. На линии р. Нишма (восточнее Тюмени) она имела несколько удачных для себя боев.
Данная группа красных далеко вдавалась в общий фронт белых, занимая также Камышловский район и грозя, таким образом, флангу чехов, развивавших одновременно наступление и от Челябинска на Екатеринбург. Челябинская группа чехо-словаков по соединении с Пензенской группой и русскими белогвардейцами достигала численности до 13 000 бойцов. Ею командовал Войцеховский. Наступление последнего развивалось более успешно. 25 июля 1918 г. чехо-словаки взяли Екатеринбург со стороны Челябинска. Только тогда группа Эйдемана, переименованная в 1-ю Сибирскую дивизию, в связи с общим отходом 3-й красной армии отошла на Алапаевск.
В дальнейшем до конца первой половины октября на Урале продолжалась борьба в районе Екатеринбурга и перевалов Среднего Урала; красные стремились обратным занятием Екатеринбурга отвлечь силы чехо-словаков с Поволжья, [82] а последние, наоборот, пытались расширить пределы захваченного района. Эти взаимные цели притянули в район Екатеринбурга значительные силы обеих сторон.
На фоне этих событий на Восточном фронте обе стороны продолжали развертывать свои силы: внутренние контрреволюционеры и чехо-словаки — путем местных мобилизаций, советское командование — путем местных формирований и стягивания значительных подкреплений, в том числе первых регулярных формирований Красной Армии из различных мест страны.
К половине июля 1918 г. общая численность красного Восточного фронта достигала уже 40 000–45 000 человек, растянутых на фронте 2000 км. Эти силы постепенно переходили от случайной организации к началам правильной войсковой организации, причем впереди в этом отношении шла 1-я красная армия, действовавшая на Симбирском направлении и находившаяся под командованием т. М. Н. Тухачевского. Наибольшей боеспособностью отличалась 3-я красная армия на Пермско-Екатеринбургском направлении, состоявшая под командованием т. Берзина. Она состояла, главным образом, из рабочих местных заводов — высокосознательного элемента, нуждавшегося только в военной выучке.
Наступательный почин по-прежнему оставался в руках противника. К 25 июля он занимал уже целиком Самарскую, Уфимскую и Екатеринбургскую губернии, овладел Симбирском и в некоторых местах выходил уже на р. Каму{22}. [83]
Новое командование красным Восточным фронтом в лице т. Вацетиса первой задачей своей поставило приостановить продвижение противника, что и было достигнуто на некоторых направлениях.
Своей второй целью т. Вацетис ставил упорядочение организации войск и, наконец, стремился создать себе стратегический резерв. Кроме того, озабочиваясь прикрытием важного Казанского направления, совершенно доступного для противника, командвост приступил к сосредоточению на этом направлении частей, из которых должна была образоваться 5-я армия. Численность ее предполагалось довести до 3500–4000 штыков, 350–400 сабель, 3–4 легких и 2 тяжелых батарей. Основным ядром этой армии должны были явиться латышские части.
28 июля 1918 г. т. Вацетис разработал план встречного наступления, сущность которого сводилась к захвату в клещи сил противника, действовавших на фронте Симбирск — Сызрань, двойным ударом по левому берегу Волги: с севера — со стороны Чистополя на Симбирск и с юга — со стороны Урбаха на Самару. Выполнение этой задачи возлагалось на три армии (1, 5-ю и 4-ю), тогда как остальные две (2-я и 3-я) должны были наносить вспомогательные удары на Уфу и Екатеринбург.
Смелый по замыслу план Вацетиса требовал широкой маневренности от подчиненных ему войск, к чему они еще не были способны; кроме того, одна из армий (а именно 5-я), [84] предназначенных для нанесения главного удара, только еще начинала сосредоточиваться. Тем не менее наступление было начато в первых числах августа. Но развития своего в достаточной мере оно не получило из-за неготовности армий к широким и согласованным маневренным действиям и малого количества сил, которое удалось выделить для этой операции.
Наступление начали только 2-я и 3-я армии. 2-я армия отрядом в 1000 штыков пыталась наступать на Бугульму, но это наступление было ликвидировано противником уже 5 августа. 3-я армия действовала более решительно и успешно; она, нанося удар с севера из района Нижний Тагил, почти достигла Екатеринбурга, но неустойчивость одной из ее дивизий вынудила и ее начать отход. Во всяком случае, наступление 3-й армии имело известные стратегические результаты — оно принудило противника стянуть на это направление значительные резервы.
В свою очередь, противник организовал нападение на Казань отрядом в 2000 чел. при 4 орудиях и 6 вооруженных пароходах.
Силы противника двинулись на Казань от Симбирска частью сухим путем, частью по Волге. В течение пяти дней (с 1 по 5 августа) они вели бои на подступах к Казани, причем энергичное сопротивление им оказали лишь несколько латышских рот во главе с командвостом Вацетисом, остававшимся в Казани до последней минуты. Однако 6 августа 1918 г. противник ворвался в город, где в течение целого дня шел упорный бой нескольких рот 5-го латышского полка под руководством командвоста И. И. Вацетиса. Интернациональный сербский батальон, занимавший Казанский кремль, перешел на сторону противника. Поздно вечером т. Вацетис с кучкой своих стрелков пешком покинул город.
Захват противником Казани имел не столько стратегические, сколько экономические последствия. В Казани был захвачен золотой запас РСФСР в количестве 651 1/2 млн рублей золотом и, кроме того, 110 млн кредитными билетами. Этот запас переходил затем преемственно к Уфимской директории, колчаковскому правительству и лишь при завершении Гражданской войны частично вернулся обратно в руки советского правительства. [85]
