Константин Мзареулов - Испытатель истории. Войны и миры "попаданцев"
Подумав, Леонид Федорович провозгласил решение:
— Макулатуру тоже купим, для общего развития. За работу, товарищи. Не забудьте, читать будут много людей. Поэтому чисто военную литературу берем в трех экземплярах, а по нашей линии — в четырех. Вечером приедет начальник главка, он будет разбираться на месте.
То и дело консультируясь с Вадимом, Егор Сергеевич, Леонид Федорович и дядя Гриша (остальные учителя отошли к другим отделам) бойко занялись покупками. Вскоре на прилавке перед ними громоздилась солидная гора ламинированных и коленкоровых кирпичей.
Первым делом они отложили мемуары прославленных маршалов, адмиралов и конструкторов, монографии «Приграничное сражение 1941 г.», «Начальный период войны», «Котлы 41-го года», «Крах блицкрига», «Когда не стало внезапности», «От Дубно до Ростова», «Роковые решения», полное издание «Военной энциклопедии» (нашелся всего один экземпляр) и «Истории Великой Отечественной войны», «Механизированные корпуса РККА в бою», «Советские танки — бронированный кулак Сталина», «Запрещенная Курская битва», воспоминания англо-американских и немецких военачальников, «Флот и война» Роскилла, «Флот, который уничтожил Хрущев», «Кампании войны на Тихом океане», «Сломанный меч Империи». Очень заинтересовали селян-историков иллюстрированные, с хорошими чертежами, издания по боевой технике времен войны — описания танков, кораблей, самолетов, артиллерийских и реактивных установок.
— Ну, кое-что из этого, даже получше, мне внук Ходынцева обещал, — сказал коллегам дядя Гриша и попросил продавца: — Покажите, что у вас имеется по стрелковому оружию.
Внезапно лицо его, до сих пор вполне добродушное, исказилось, как будто учитель увидел ядовитую змею без ошейника и намордника. Проследив, куда нацелен взгляд приезжего, Вадим обнаружил в конце воображаемого луча бульварное издание «Народ выиграл войну вопреки Сталину», «Большевистский геноцид воинов Третьего Рейха» и тому подобную графоманию.
— Автор считает, что раз его жена могла рожать детей не благодаря, а вопреки законному супругу, то и народ мог выиграть войну вопреки Верховному, — сострил старший лейтенант.
Укоризненно покачав головой, Леонид Федорович молча провел большим пальцем поперек горла. К удивлению Вадима, селяне попросили отложить по две штуки нескольких изданий подобного рода.
А гора книг продолжала расти, к великой радости Мозырского, давно потерявшего надежду реализовать древние залежи. Учителя сметали с полок даже сборники статей о боях на Халхин-Голе и в Финляндии, монографии по истории создания ракетного и ядерного оружия. Убедившись, что гости областного центра сами прекрасно разбираются, Вадим попросил Мозырского показать новинки, ради которых он, собственно говоря, наведался в «Солярис».
Ефим Евсеевич показал ему на мониторе новые поступления. В основном, конечно, полная лажа, но были отличные сборники «Директивы главного командования вермахта» и «Документы кануна Второй мировой войны». Вадим купил обе книги, а подоспевший Леонид Федорович схватил их же по три экземпляра.
Брянская делегация принялась обсуждать животрепещущий вопрос о том, сколько баулов понадобится, чтобы упаковать их покупки. Незаметно подошедший Петрович немного послушал их, потом громко кашлянул и предложил поглядеть его находку из серии «Органы госбезопасности в годы войны».
— Десять томов, — гордо сказал Петрович. — В конце каждого — трофейные документы немецких разведок.
Леонид Федорович и дядя Гриша, застонав, бросились к отделу политической литературы. Егор Сергеевич попросил Мозырского упаковать отобранные книги, после чего поинтересовался, нет ли в продаже книги про героев борьбы против большевистского тоталитаризма.
— Если можно, с жизнеописаниями, — вкрадчиво добавил Богдан Трофимович. — Нас интересуют предки героев.
— Было что-то про диссидентов и отсидентов, — припомнил Ефим Евсеевич и послал молоденькую продавщицу поискать в завалах. — И еще у нас много литературы про времена Большого Террора.
Нахмурившись, покупатели переглянулись, и Богдан Трофимович осторожно поинтересовался, какие именно времена имеются в виду. Владелец «Соляриса», весьма удивленный такой реакцией на широко известный термин, объяснил в доступных выражениях. Кажется, его снова не поняли.
— Что вы имеете в виду под «сталинским террором»? — переспросил Егор Сергеевич.
— Ну как же, это про те аресты и расстрелы, которые были в тридцать седьмом, в тридцать восьмом, — Ефим Евсеич даже ладошками всплеснул. — Страшное время было, НКВД хватал всех подряд, и простых людей, и партийных работников. Деда моего взяли, полгода в камере держали. Потом, правда, разобрались, освободили…
Он замолчал, настороженно глядя на свирепую мимику деревенских историков. После тяжелого молчания Леонид Федорович осведомился:
— Вашего деда звали Арон Маркович?
— Совершенно верно, он был нэпманом…
— К моменту ареста он был замначальника облснабсбыта, — уточнил мрачный Егор Сергеевич. — Ваш дед посмел перечить первому секретарю, отказался подписывать липовую бумагу. Шевелев велел его арестовать и выбить показания на всех работников, от которых избавиться хотел. Когда майор Асриян арестовал Шевелева, всех освободили.
— Доломанов эти дела закрывал, — буркнул дядя Гриша. — Завтра его пришлем, а то первая команда уже вымоталась.
В этот момент к Вадиму подошел интеллигентный учитель Григорий Борисович и деликатно поинтересовался, не может ли товарищ помочь в сложном вопросе.
Тройка интеллигентов застряла в отделе научно-технической литературы, где набрала издания по ядерной физике, астрономии, космонавтике, электронике и другим точным наукам, включая скандально известную энциклопедию «Астрономия» популярного столичного издательства. Засмеявшись, Вадим посоветовал не брать энциклопедию, известную грубейшими безграмотными ошибками, предложив вместо нее зарубежную «Радость познания».
В серьезной научной литературе старший лейтенант не разбирался совершенно, лишь подтвердил, что Стивен Хокинг — известный ученый, мировая величина. На удачу сельских историков, зашел в магазин доцент-физик Самойлов, с которым Вадим познакомился на почве совместной сдачи кандидатского минимума по немецкому языку. Немного удивленный странной просьбой, он выбрал для школьных преподавателей несколько хороших, по его словам, университетских учебников по самым разным наукам. Григорий Борисович добавил к покупкам годовую подшивку журнала «В мире науки».
Пока они просматривали эти книги, Александр Романович нашел популярную книжку про важнейшие открытия XX века, прочитал статью «Антибиотики» и потребовал все, что есть, о новых лекарствах и вообще о достижениях современной медицины.
— И про лазеры, — азартно покрикивал Эммануил Семенович. — И про компьютеры. И про теорию Большого Взрыва. И про аномальные явления. И посмотрите, что у вас найдется про путешествия во времени.
— Про путешествия во времени самое лучшее — это «Терминатор», первая и вторая серия, — сказал парнишка-продавец, утомленный настырными учителями. — Третья и четвертая — полный отстой.
— Две первые мы уже смотрели, — признался Александр Романович. — Впечатляет. Значит, не советуете третью серию?
— Разве что в переводе Хоббита, — хохотнул Самойлов. — Там доктор Шмурдке крутой, хорошо сказал про количество радиоактивных осадков. И свистнуть предложил.
Деревенские не поняли юмора, и Эммануил Семенович предложил посмотреть научно-фантастическую литературу.
— Про путешествия во времени только фантасты пишут, — подтвердил Вадим.
Попросив упаковать отобранные книги, они двинулись в отдел художественной литературы. Здесь уже командовал Егор Сергеевич, толково отобравший романы-эпопеи Симонова, Чаковского, Стаднюка и Кошкина, несколько книг про Штирлица, сборники стихов Роберта Рождественского и Всеволода Емелина. Подходя к прилавку, брянские гости переговаривались и лишь в последний миг подняли глаза на громоздящиеся до потолка стеллажи с яркими обложками. Мускулистые супермены и секс-бомбы в скафандрах и доспехах, оставляющих открытыми массу эрогенных участков, равно как взрывающиеся звездолеты, гадкие инопланетяне и поражаемые магическим оружием демоны, потрясли сельскую интеллигенцию до глубины души.
Наугад взяв с витрины какие-то глянцевые книжки, Григорий Борисович нашел аннотацию. Его благообразное, удлиненной формы лицо с седыми усами и аккуратной бородкой, напоминавшее о дореволюционных интеллигентах из числа разночинцев, изумленно вытянулось. Дрогнувшим голосом он стал читать вслух. Вадим не слишком жаловал фантастику, поэтому для него синопсисы звучали довольно дико:
