Сергей Шхиян - Нити судьбы
— Одежда у нее сгорела, потому и голая, — опять ответил я.
— Ладно, раздевайтесь и проходите в комнату, — вполне нормальным голосом сказал он. — Дениса я узнал, хоть он и вырядился в придурка, а с остальными разберусь!
Предложение было хорошее, только снимать нам с себя было нечего, разве что куртку мог снять один портной, у остальных под верхней одеждой больше ничего не было.
— Дядя Лева, куда нам идти? — спросил Денис.
— Туда, — показал тот на закрытую дверь. — Оружие оставьте, где лежит!
Денис на правах старого знакомого открыл дверь и вошел в указанную комнату. Мы пошли за ним следом. Это была обычная скромно обставленная гостиная, безо всяких изысков и знамений времени. Диван, пара кресел, стол, стулья. Навстречу нам поднялся опрятно одетый пожилой человек, слегка похожий на хозяина. На вид ему было лет семьдесят, держался он бодро, так что мог быть и моложе.
— Проходите, располагайтесь, — любезно, пригласил он. — Извините за странную встречу, но в наше время развелось столько налетчиков и аферистов…
Я к нему пригляделся и понял, что это не он, растрепанный и полубезумный только что целился в нас из пулемета. Догадался, что это были опять какие-нибудь телевизионные штучки. Между тем, усаживая дам в кресла, он продолжал говорить:
— Денис ты окреп и возмужал, только что это за маскарад? Сколько мы не виделись? Лет пять?
— Да, дядя Лева, последний раз на похоронах деда…
— Да, жизнь и смерть…
— Дядя Лева, позвольте представить моих друзей, — сказал Денис и по очереди назвал нас. Все встали, включая Электру, которой лучше было бы остаться сидеть. Однако как воспитанная девушка она сделала книксен. Мы с хозяином поспешно отвели от нее взгляды, поняли друг друга и улыбнулись.
Вообще все это было как-то странно: несусветная рань, ручной пулемет, подобие светского приема, представления…
Полное имя у хозяина оказалось легко запоминающимся, Лев Николаевич. Когда мы кончили знакомиться, он пригласил:
— Дамы и господа, прошу чувствовать себя как дома, я рад, что вы нашли возможность навестить старика. Чай, кофе, соки? Может быть вы голодны?
— Спасибо, от завтрака не откажемся, — вступил в разговор я, — у нас сегодняшняя ночь выдалась довольно жаркой.
— Да, я понял, если у госпожи Электры сгорела вся одежда. Вы здесь поскучайте без меня, а я распоряжусь с завтраком, — светским тоном добавил он, выходя из комнаты.
Контраст между тем, что он только что выкидывал и его теперешней любезностью был так велик, что все молчали, не зная как на это реагировать.
— Надеюсь, он шутки ради не бросит в нас гранату, — сострил я, устраиваясь на диване.
Отсутствовал хозяин минут пять, после чего вернулся с сервировочным столиком на колесах и пригласил:
— Прошу всех к столу.
Вид у моих товарищей был такой забавный, что я невольно про себя улыбнулся, наблюдая, как они чинно занимают места за столом. Дамам хозяин сам подставлял стулья. Особенно изысканно и старательно он помогал Электре…
— Прошу не стесняться, — сказал он, расставляя на столе еду. — Здесь тосты, печенье, галеты. А вот чем угостить собачку, я право, не знаю.
— Мясом, — подсказал Полкан.
Это было классно! Пес полной мерой отлил хозяину за недавний теплый прием. Лев Николаевич едва не выронил из руки кофейник и посмотрел на меня остановившимся взглядом. Кажется, и ему в голову пришла мысль о Булгакове.
— Все в порядке, здесь нет никакого чуда, — успокоил я старика и рассказал об электрошоке, после которого, пес почему-то заговорил.
— Да, бывает, — прокомментировал он, потом обратился к собаке, — я тоже люблю шутки, но вы, господин Полкан, лучше при незнакомых людях молчите, а то недолго невинного человека и на тот свет отправить!
Полкан выслушал укоризну, ничего не ответил, лег на пол и положил морду на лапы. Лев Николаевич, видимо, во избежание новых неожиданностей, поставил кофейник на место, сел и попросил горничную:
— Электра, пожалуйста, будьте за хозяйку.
Гости с таким энтузиазмом набросились на еду, что скоро хозяину пришлось идти за добавкой. Спокойная атмосфера, горячий кофе, постепенно расслабили гостей. Денис с Львом Николаевичем начал вспоминать покойного деда. Я, наконец, смог объяснить Марфе, что с нами происходит. Обилие впечатлений и такое количество информации уже не вмещалось в её бедную головку. Она слушала в пол-уха, и на все согласно кивала головой. Электра занималась столом, стараясь не приподыматься со стула.
— Дед рассказывал, ну, пожалуйста, — просительно сказал Денис.
— Глупая была история, — засмеялся Лев Николаевич, — однако с хорошим концом.
Я оставил осоловевшую Марфу в покое и прислушался о чем они говорят.
— Электра, Леша, хотите послушать, что Лев Николаевич с моим дедом выкинули, когда учились в школе? — обратился к нам с девушкой Денис.
— Конечно, хотим, — за себя и за меня ответила она, плотно усаживаясь на стул. Ей явно надоело все время приподыматься то к чайникам, то за печеньем и отцеплять от себя наши невольные взгляды.
Мне слушать школьные истории было неинтересно, но чтобы не обидеть хозяина я сделал соответствующее моменту заинтересованное лицо. Старик, кажется, намолчался в одиночестве и был не против распушить перед дамами хвост. Слабость извинительная, однако, большей частью, плохо переносимая окружающими.
— Были мы тогда, кажется в шестом классе, — начал Лев Николаевич, — Славка, его дед, где-то нашел презерватив, и мы долго ломали голову, как бы его лучше использовать. Наконец кому-то пришла в голову гениальная мысль, наполнить его водой и когда наши девчонки будут выходить из школы, бросить в них этот сосуд со школьной крыши.
Идея была, как нам казалось, очень хорошая, но сложность исполнения заключалось в том, что из чердачного окна школьный подъезд видно не было, поэтому нам пришлось разделиться. Один «бомбометатель» должен был сидеть на чердаке, второй «сигнальщик», координировать его действия с улицы. По жребию бросать водяную бомбу выпало мне.
Мы со Славкой отпросились с последнего урока и занялись приготовлениями. Налили в школьном туалете в презерватив воду и осторожно подняли объемный трепещущий фаллос на чердак. Пузырь получился довольно тяжелый. Я остался на чердаке, а Славка отправился во двор и забрался на школьную изгородь, так чтобы я мог его видеть из чердачного окна. После этого осталось ждать, когда кончатся уроки, и наш класс будет выходить из школы.
Вот тут-то и началась цепь случайностей, которая многим людям дорого стоила. Готовя «акцию» мы не знали, что в тот день в нашу школу должна была приехать представительная комиссия. Славке с его места на заборе был виден только школьный подъезд, но не ворота, возле которых остановилось несколько служебных машин.
Наш директор эту комиссию ждал и поминутно выглядывал в окно своего кабинета, который находился на втором этаже, как раз над входом в школу. Однако в нужный момент чем-то отвлекся и приезд гостей прозевал и в очередной раз выглянул из окна в тот момент, когда члены комиссии уже входил в школу. Естественно, что бы их увидеть, ему пришлось сильно высунуться.
Навстречу комиссии вышли наши девочки. Они буквально разминулись с гостями в дверях. Славка, как только увидел одноклассниц, махнул мне рукой. Я, как было условленно, выбросил из слухового окна свой снаряд и бросился с чердака вниз, успеть насладиться произведенным эффектом.
Директор в это момент как раз высунулся из окна и пузырь с водой попал ему точно по затылку. Думаю, удар был сильным сам по себе, к тому же резина лопнула, его окатило водой, и смыло очки. Директор у нас был человеком вспыльчивым. Он сразу понял, что нарвался на очередную шалость учеников, принял водный удар на свой счет, закричал благим матом и бросился ловить негодяев. Без очков, да еще с залитым водой лицом, он почти ничего не видел.
В этот момент, к нему в кабинет вбежала завуч, предупредить, что комиссия уже находится в школе. Столкнулись они посередине кабинета. Директор сбил завучиху с ног и повалился на нее сверху. Теперь уже они кричали вдвоем. Бедная женщина не понимая, что происходит, интуитивно пыталась спасти свой макияж и прическу от воды, которая стекала с головы шефа.
Потом, как рассказывала секретарша, наблюдавшая за событиями из приемной, завуч попыталась выползти из-под директора и зачем-то обхватила его бедра ногами. Он ничего не видя и уже ничего не понимая, ругался последними словами и зачем-то ее удерживал.
И тут в кабинет вошла комиссия. В те годы секса в нашей стране еще не было, так что сцена на полу произвела на невольных зрителей сильное впечатление. Тем более что на завуче, видимо, в честь прихода гостей, было надето тонкое, прозрачное белье, и она активно размахивала ногами, выползая из под мокрого директора. Все застыли на своих местах, молча наблюдая происходящее.
