Павел Дмитриев - Время собирать камни
– Так все одно, мне за вашу плиту нельзя, – я постарался найти красивый путь для отступления. – Наверняка же какая-нибудь справка нужна?!
– Как самого большого руководителя поставим, – хладнокровно вывернулся шеф. – Командовать мной будешь, все точь-в-точь выполню, а тебе даже руки пачкать не понадобится.
– Но ведь…
На меня накатила паника, я оглянулся… и по заинтересованным взглядам посетителей понял, «спрыгнуть» и отделаться шуткой не дадут. Самое плохое, что Катя смотрела на меня так же, как все они!
– Только если уважаемая публика не против, – зло скрежетнув зубами, я изобразил бесшабашную улыбку, – чур, один раз, на пробу, не более!
– Чтоб тебе в опару сесть! – запоздало пожелала добра официантка. – Испортишь продукт, за все заплатишь!
– Исчезни, а? – Я даже не стал оборачиваться в ее сторону, переключив внимание на шефа: – А белый колпак у вас найдется?
Пусть снабжение продуктами в СССР несравнимо с европейским снабжением двадцать первого века, но назвать его ужасающим, по крайней мере в ближнем Подмосковье, язык давно не поворачивался. Последнее время, когда между колхозами и кооператорами наладились какие-никакие связи, вообще жить стало веселее. Дошло до курьеза, о снятии с НИИ «Интел» спецснабжения продуктами я узнал лишь спустя два месяца, и то случайно. Не требовалось оно более трудовому коллективу. Так что я не сомневался: на кухне «Сицилии» обязательно что-то да найдется.
– Мерные стаканы – удел кулинарных ламеров! – начал я представление, попутно натягивая на голову роскошный белый купол. – Поэтому мы обойдемся обычной миской.
– Это обязательно? – подозрительно покосился на меня шеф. Но углубить свою мысль не успел.
– С чем паста будет? – прервал меня все тот же лысый товарищ. – Чур, я первый на очереди!
– Мясо… – я воздел взгляд в потолок, придавая лицу задумчивый вид. – Нет, нет и нет! – во внезапной тишине мой голос разнесся по всему залу. – Откуда, скажите, пожалуйста, у сицилийского крестьянина возьмется мясо?! Вы, товарищи, даже не представляете себе, в каких нечеловеческих условиях они живут! Кругом горы… Высокие, как глянешь, сразу голова кружится! Вода строго из ручья, талая, с ледника, холоднющая, и никакого водопровода в округе! Вино самодельное, совсем слабенькое, как бражка, только не из старого варенья, а виноградное, кислятина, короче. Сыр они обычно вообще заплесневелый едят, а то и просто травятся соленой брынзой. Отопления центрального опять же нет, приходится обогреваться исключительно солнцем, и знаете, что характерно? – делано сокрушаясь, я покачал головой и развел руками: – На стекла у них тоже денег зачастую не хватает, так деревянными жалюзи и обходятся, бедолаги. До моря пешком идти приходится, ни поезда, ни самолета! Да еще безлюдно совсем на пляжике, зонтики и лежаки отсутствуют, в общем, не то что купаться, аж загорать страшно.
По залу прокатился недоверчивый смех. Цены в ресторанчике кусались почище известных по боевикам мафиози, так что гости оказались в большинстве своем далеко не последними людьми М-града. Они явственно чувствовали подвох, но не могли понять, в чем он. Только один пожилой грузин поглядел на меня куда задумчивее, чем оно того стоило, – видимо, слишком хорошо понимал отличие вина от браги.
Между тем «Остапа несло».
– Масло? – Я удивленно посмотрел на предложенную шефом бутылку. – Подсолнечное масло в тесто? Да вы, дорогой товарищ, вообще, в своем ли уме? Откуда подсолнухи на Сицилии? Только оливы! Это такие деревья, товарищи, из них много масла не выжать, а то, что получается, за долги времен Второй мировой забирают толстозадые американцы! Так что у нас все будет реально, никакого масла.
Нет, вот не нравился мне взгляд того грузина, издалека видно, недоволен товарищ. Откуда он только взялся на мою голову? Лысую башку я, кажется, пару раз в райкоме встречал, а сидящая слева дама с тяжелой золотой брошкой чем-то напоминала заведующую местным центровым гастрономом… А вот этот? И приятели у него подозрительно молодые и здоровые, как бы чего не вышло. Но останавливаться было поздно.
– Так, грамм сто муки на человека должно хватить с избытком, – прикинул я емкость чашки, – разбивайте, уважаемый, в нее три яйца, – отдал я команду шефу и продолжил: – Черпануть соли, вылить стакан воды и… пока просто мешать! А потом засыпьте кило муки и сомните в тесто, мягкое, только чтобы от рук отлипало. И чтобы никаких машинок, откуда возьмется у бедной итальянки кухонная механизация?!
– Мало трех-то яиц на пакет будет, – робко попробовал возразить недавний полновластный хозяин кухни. – По рецепту надо…
– Вы хотите оригинальную итальянскую пасту или американизированную? – грозно перебил его я, откровенно играя на публику. – А вы читали очередную статью товарища Микояна в «Известиях» третьего дня? – обвел глазами маленький зал. – Самое страшное заболевание современности – это ожирение! Борьба с ним должна стать каждодневной задачей для каждого повара и даже домохозяйки. Здоровье социалистического общества под угрозой!
Тут я, конечно, малость преувеличивал, но мои рассказы о стараниях родителей похудеть в свое время сильно задели Антонину Валерьевну, супругу Семичастного. Так что совсем не придуманную опасность для здоровья населения руководители страны осознали в полной мере. Представляю, каково им говорить людям, которые пережили войну и блокаду, о необходимости нормирования калорий и суровом ограничении детей в еде. Память о голоде не проходит сразу, многие до сих пор воспринимают лишний кусок масла, ломоть сала и прочий «сахар» с мясом, рыбой и сметаной как безусловное благо, а кое-кто – как символ счастья и достатка. И ладно бы только сами, так ведь нет, в первую очередь «заботятся» о детях!
Однако Микоян решился и, на мой взгляд, отчасти преуспел. Тяжело было остаться равнодушным к проблеме после цикла курируемых им телевизионных программ о проблемах повышенного веса. Зашевелились и медики, их руководство недавно капитально перетрясли, свели, как и партийные органы, в региональные управления и вдобавок жестко замотивировали морально и материально на среднюю продолжительность жизни советских людей. Последние, надо сказать, этому не сильно радовались – партия устроила справедливость по-коммунистически: чем дольше живешь, тем дольше работаешь на благо страны. Иначе говоря, начиная с тысяча девятьсот семидесятого года возраст выхода на пенсию должен будет пересматриваться каждый год, в зависимости все от той же СПЖ.
Так что мне не имело смысла стесняться в импровизированном конферансе.
– Вы хотите есть и худеть? – Я направил удачно подвернувшийся под руку половник в сторону явно полноватой тетки. – Не переживайте, настоящая паста таит в порции всего четыреста калорий! А не полторы тысячи, как та, которую предложил мне местный повар десять минут назад.
– Неужели?! – постарался вывести супругу из-под удара муж, столь же дородный мужчина лет шестидесяти. – Это с мучного-то худеть! Сказки не рассказывайте!
– Не хотите, не пробуйте, – с намеком на учтивый полупоклон парировал я. – Но посчитайте сами, в яйце. – Я подкинул в руке еще не разбитый экземпляр с подозрительно смазанным чернильным штампиком. – Тут калорий семьдесят. В порции муки чуть более трехсот. А вот в столовой ложке масла – еще почти две сотни, и этого жидкого яда вам в тарелки подливают преизрядно!
– Пусть готовит, не мешайте! – вмешался лысый товарищ. – Есть реально охота!
– Теперь соус, – не стал спорить я, лишь задумчиво приподнял кулек мелких креветок сомнительной свежести. – Конечно, итальянцы используют морских тварей покрупнее, – я продолжал импровизировать. – Но мы-то знаем, что в пасте главное именно соус, а не мясо. А соус, товарищи, он идет от панциря! То есть чем больше панциря, тем вкуснее паста. Но бедные крестьяне не могут себе позволить по-настоящему дорогие мелкие креветки, вот такие. – Я еще раз покрутил в руке явный нестандрат, годный разве что на корм кошкам. – Есть их не обязательно, ну примерно как перец-горошек, который многие из вас любят бросать в суп.
– Лучше все же было бы с мясом, – с сожалением протянул кто-то издалека. – Или с колбасой.
– Извращенцы! – Я скорчил страшную рожицу. – Лучшая колбаса – это рыба! Семга, севрюга, на худой конец минтай! Вкусно и ликвидирует дефицит фосфора. Но для пасты даже это лишнее, запомните!
– Так что, голую лапшу жрать? – возмущенно протянул все тот же оппонент. – Не нужна нам такая итальянская кухня!
– Во вкусах разбираться надо, не все котлеты с порошковым пюре в заводской столовке лопать! – Мне пришлось изобразить искреннее возмущение. – И не забывайте, товарищи, согласно нашей статистике итальянская семья получает говядины вдвое меньше советской!
