Владимир Молотов - Визиты в СССР
Димка ухмыльнулся.
— Кстати, насчет Любы, — живее сказал Николай, подливая масло на шипящую сковороду. — Давай обсудим первый вопрос…
Так, за ужином они и обсудили все детали. А потом Кукарский уехал спать к себе, чтобы бодрым вернуться к семи утра.
Сентябрь 1983 года, посланники шамана Иван и Рустам, и конечно же Дима и Коля,
В маленьком городке Кунгур посланники шамана нашли сдающую площадь бабку и сняли комнату в избушке, за деньги, добытые грабежом. Выяснилось, что комнату данную лелеют клопы, но ни Рустама, ни Ваню сей факт не огорчил.
Напарники в доме не торчали, а с утра до вечера наблюдали за объектом. Объект должен был находиться в бревенчатой избе с пирамидальной шиферной крышей, за высоким забором. Поначалу Ваня прикинулся инспектором пожнадзора и спросил хозяина. Калитку открыла пожилая супруга и сказала, что муж уехал в областной центр, вернется к вечеру, так что прийти лучше завтра.
Поскольку делать посланникам было нечего, а дело еще не шло к вечеру, они и стали наблюдать. Вдруг быстро вернется хозяин. Позицию ребята заняли удобную — заброшенный сарай наискосок от объекта.
Обзор из битого окошка лучше некуда. Знай себе картой лупи — бита или не бита, да в треснутый квадрат поглядывай — идет не идет. К тому же, седушки удобные — из раскуроченного на две части дивана раскладного. А недалеко и магазин есть с жигулевским, с аппетитными консервами и хлебушком пахучим деревенским.
Однако хозяин не появился даже к полуночи, и посланники отправились спать в клоповник. Выспались лучше некуда, и наутро вернулись снова к своему посту. Вот только пришлось там скучать еще целый день до вечера. Наконец показался хозяин — вылитый черноусый дед крепыш, как на старой фотке в руке у Ивана.
Рассыпались в стороны, затем Рустам подскочил сзади, а Иван сбоку. Как раз уже открылась калитка, куда, собственно, и втолкнули хозяина. Супруга взвизгнула, но Рустам тут же подхватил ее со спины и зажал рот.
Иван сбил старика с ног, пнул по животу. Жертва согнулась, застонала и сплюнула на землю.
— Ну, колись, старпер, куда монеты зарыл?! — рыкнул Иван.
Рустам тем временем уже оттаскивал женщину в дом, хотя та умудрялась взвизгивать сквозь его мощную ладонь.
— Какие монеты? — хрипел дед. — Откуда вы взялись, ребята? Не знаю я ни про какие монеты.
Тогда Иван поднял деда за грудки и поставил на ноги.
— Ах, ты не знаешь, — и припер его к сухой яблоне (под ногами сбивчиво зашуршали листья).
Один мощный удар прошел с хлопком, и беззубая челюсть тихонько хрустнула, голова старика качнулась, издав короткий крик боли.
— Сволочи, фашисты! — прошипел хозяин. — Видать, зря я таких гадов в сорок пятом под Берлином…
— Где монеты зарыл? — Иван угрожающе занес волосистый кулак.
Дед смело посмотрел ему в лицо. И что-то появилось такое в глазах старика, что даже пустой Иван почувствовал нечто и опустил руку.
В этот момент из дома вышел Рустам.
— Все, я ее привязал. Ну что он, раскололся?
— Как же, войну вспомнил, а мы, значит, фашисты, — ухмыльнулся Иван, отпустив старика.
Последний медленно осел на ворох сухих листьев под яблоней.
Рустам приблизился и наклонился над стариком.
— Слушай, дедуля, ты не прав, — отчеканил он. — Мы добрые, хорошие ребята. Нам нужны только твои монеты в сундучке, которые ты закопал. Ведь пропадут ведь, понимаешь?
Хозяин сплюнул вбок, поднял глаза на Рустама, со все тем же стойким взглядом ветерана.
— Толку-то, что ты рисунок оставил, зашифровал для потомков. Все равно все сгорело! В девяносто девятом все сгорит — и дом твой, и рисунок, и никто не сможет найти клад. Так что будь молодцом, отдай нам сейчас. А то пропадет добро зазря.
— Да откуда ты знаешь про девяносто девятый? — изумился дед.
— Баба Ванга нашептала, — сказал не лишенный умишка Рустам. — Короче так, если сейчас не скажешь, где клад, я иду гладить твою бабку горячим утюгом.
Дед схватился за голову и как-то неестественно затрясся, словно заплакал.
— Да подавитесь вы, хых-хых. Не зарыл я их еще. И откуда узнали только, что собираюсь копать? Хых. Вон там они — под бревном в овражке.
— Ну, вот и молодчина. Сходи-ка, Вань, посмотри, — сказал Рустам.
Его напарник с готовностью сбегал к бревну и через несколько секунд вернулся с увесистым латунным сундучком, — в подобных хранили ценности еще до революции семнадцатого года.
— Глянь, что там внутри! — скомандовал Рустам.
Ваня поставил сундучок на деревянный столик и открыл защелку. Когда он приподнял крышку, глаза его заблестели, точно у сказочного героя.
— Полный фарш, — пропел напарник.
— Так, порядок — уходим, — решил Рустам.
— А с ними что делать? — Иван ткнул пальцем в деда, стеклянными глазами смотрящего на бандитов.
— Ну, не мочить же, Вань, головой-то думай! — упрекнул Рустам. — Пускай себе живут.
Ваня защелкнул сундучок, и напарники покинули приусадебный участок. На этом экзекуция завершилась.
В съемной комнате они перепотрошили латунный саквояж. Монет оказалось очень много, и все старинные.
— Мы богаты, Рустик? — спросил Иван.
Рустик повел плечом.
— Не знаю. Шаман говорил, что здесь на полмиллиона баксов.
— А давай его кинем! — Иван вопросительно посмотрел на соратника.
Рустам повел бровью.
— Ладно, поглядим, как карта ляжет. Утром сваливаем обратно.
Утром они приблизились к пещерам. Однако Рустам вспомнил про парочку пользующихся каналом. Он предложил не идти сразу в грот с группой туристов, а подождать у выхода. Вдруг именно в это утро «те придурки прибудут сюда». И бандитам несказанно повезло. Вскоре из выхода (откуда возвращаются на свет экскурсии) появились два человека, вполне похожие на тех.
Правда, один оказался с усами, но Рустам все равно вспомнил его лысеющие волосы. Стало быть, усики-то приклеил. Второй, круглолицый, больше походил сам на себя. И хотя в прошлый раз они предстали при свете фонаря… Все равно, память на лица у бандита была отменная.
Рустам достал пистолет и навел ствол на щурящихся от солнечного сентябрьского утра друзей. А Иван поставил латунный сундучок на землю и сжал кулаки.
— Салют, чмушники! — усмехнулся Рустам. — Кажется, мы в прошлый раз так и не поговорили.
Вышедшие из пещеры опешили и даже попятились назад. Тот, что с усиками, неожиданно достал револьвер и направил на Рустама.
— Ну хорошо, можно и поговорить, — процедил он.
— Блин, смотри, Рустик, вооружились гады, — пробормотал Иван.
Димка (ведь уже ясно, кто есть кто) держал в руке пакет с Зенитами и книжками. Ему было страшно. Очень страшно. Как, может, случалось только в детстве, лицом к лицу с грозой ребятни Князевым. Кукарский смотрел прямо в зияющее дуло пистолета Рустика, и казалось, что вся жизнь одним сгустком устремится сейчас в эту дырочку, чтобы исчезнуть навсегда.
— Кто вы такие и откуда узнали про этот переход? — тем временем спросил Коля.
Он, видимо, трусил не настолько.
— Не твоего ума дело, — сгрубил Рустам и сделал шаг вперед. — А вот как вы пронюхали?
Вперед подался и Ваня. Николай же не шевельнулся. Он знал, что нельзя подавать виду, даже если боишься. Дима поставил пакет на землю и нащупал в кармане газовый баллончик (прихватил с собой на всякий случай, но не счел нужным оповестить об этом товарища).
— Случайно пронюхали, — нервно бросил Димка.
— Значит, они не посвященные, — проговорил бровастый Рустам, глянув на спутника. — Помнишь, что Илко говорил? Придется их замочить.
При слове «замочить» у Димки внутри ёкнуло. Он глянул на сотоварища. А что тот?
Коля никогда не стрелял в людей. Но он понимал, что рано или поздно какие-то вещи приходится делать в первый раз. Его подрагивающий палец на спусковом крючке стал вдруг главным органом тела. Еще чуть-чуть и… Нажать или не нажать?
Он примерно прицелился в руку Рустама, держащую настоящий офицерский пистолет, прицелился без ловли на мушку, не выдавая себя. Еще мгновение и…
Димка вздрогнул от оглушительного хлопка. Его рука сама выдернула баллончик, и тот беспорядочно запшикал по лицам соперников. Хотя Кукарский еще не понимал, кто выстрелил первым. Во всяком случае, едва газ распылился, оба бандита схватились за головы, принялись истошно кашлять и перебрасываться матерными словами.
Но и Коля тоже проявил себя — толкнул сбоку.
— Беги туда! — крикнул он.
И Димка, успев схватить пакет, уже полетел, подскакивая, по крутому склону. Где-то сбоку натужно задышал Герасименко. Опомнились они только внизу.
— Какого черта? — тяжело дыша, спросил под деревом Коля. — Ты где. Баллончик взял?
