Сергей Артюхин - На прорыв времени! Российский спецназ против гитлеровцев
— Тем временем, мы перебросим на данный ТВД дополнительные силы, закончим мобилизацию и затем уже ударим по Вермахту со всей мощью.
— Хорошо, Борис Михайлович. Мы подумаем над вашим предложением. И, наверное, примем, — главнокомандующий внимательно посмотрел на карту. — А что у нас с Минском, товарищи?
— Сохраняется угроза городу. Он, благодаря провалившемуся наступлению Второй танковой группы, не окружен, но немцы пытаются компенсировать это более активными действиями танковой группы Гота, — Ватутин нервно сжал указку в руках. — Кроме того, разведка вовремя сообщила нам о повороте значительной части сил противника на Минск, что позволило нам укрепить опасные направления и сбить Вермахту темп.
— Это хорошо, что не окружен. Но плохо, что сохраняется угроза. Вы, Борис Михайлович вместе с товарищем Ватутиным подумайте о том, как усилить гарнизон. Минск враг взять не должен. Или если он его даже возьмет, это должно стоить немцам таких потерь, чтобы ни о каком дальнейшем наступлении речи и не шло.
— Товарищ Сталин! — попросил слова Буденный. Вождь жестом разрешил ему продолжать.
— У нас есть большое количество неисправных танков. Многие из них мы даже и не видим смысла ремонтировать, как устаревшие или не показавшие себя в бою, — маршал, вернувшийся с Юго-Западного фронта, куда ездил вместе с Жуковым, неопределенно помахал рукой. — Но их можно использовать в качестве дотов. Причем — весьма эффективно. Я тут уже подготовил приказ, чтобы войска могли начать вкапывать их в Минске и вокруг него. И вообще о подготовке к уличным боям. Если немец попытается взять в город, то потеряет очень много людей. Но все же пока фашисты не будут рисковать. Им нужно закончить окружение. Разведка докладывает, что они, наконец, восприняли действия Особой Группы всерьез. И направляют против нее несколько дивизий. В основном, пехотных из второго эшелона, но они также оттягивают с фронта семнадцатую танковую дивизию из состава сорок седьмого механизированного корпуса. А также «Великую Германию».
— Ну, их ждет сюрприз. — Сталин ухмыльнулся. — Однако надо помочь товарищам. И сейчас мы с вами решим как. Насколько продвинулся Гудериан?
— Его танковая группа так и не смогла взять Слоним и откатилась к Ружанам. С Ивацевичами то же самое. В основном из-за действий Особой группы, хотя так же отличились части четырнадцатого механизированного корпуса и некоторые наши стрелковые дивизии. — Шапошников вновь взялся за указку…
1 июля 1941 года
Ранним утром 21-я бригада приготовилась нанести еще один серьезный и масштабный удар, сравнимый по масштабам с «ударом первого дня» и долженствующий остановить наступление немцев на огромном участке фронта.
Батареи самоходок выходили на позиции, тяжелые РСЗО заканчивали развертывание, а танковые батальоны при поддержке БМПТ и мотопехоты готовились к удару.
Первая группа имела своей целью нанесение удара по частям 17-ой танковой дивизии Вермахта, скопившимся рядом с мостами через реку Зельвинку.
В десять утра тяжелые артиллерийские системы нанесли первый удар, посылая в сторону противника целый шквал снарядов.
Еще некоторое время спустя свое веское слово сказали РСЗО, устроив немецким солдатам термобарический кошмар, а еще через двадцать минут части Вермахта увидели, наконец, причину неудачи своего наступления в Белоруссии.
Командир одной из сводных танковых рот атакуемой дивизии Вермахта Фридрих Гассер ломанулся на помощь соседям, едва услышав панические призывы о помощи. Он уже сталкивался и с Т-34, и с КВ. И полагал, что соседи столкнулись как раз с ними. Вылетев из-за пригорка, он увидел как странные, непохожие ни на что машины последовательно уничтожают огнем чудовищных орудий отступающие панцеры, а идущие следом танки другого вида легко и непринужденно уничтожают пехоту. На его глазах знаменитая зенитка «ахт-ахт», оставшаяся незамеченной наступающими, выпустила в танк с жуткой пушкой снаряд практически в упор без всякого видимого эффекта. Расчет орудия был походя уничтожен огнем крупнокалиберного пулемета.
Трезво оценив ситуацию, Гассер приказал отступить. Уж если эти танки не берет восьмидесятивосьмимиллиметровая дура, то ему, с пятидесяти— и короткоствольными семидесятипятимиллиметровыми пушками, тут делать нечего. На его несчастье, группа фашистских танков была замечена парившим в небе БПЛА, и в ее сторону отвернуло четыре монстра — три с жутким орудием, и один с двумя малокалиберными. Отходящие на полной скорости немцы были настигнуты с какой-то нечеловеческой быстротой. Рота Фридриха Гассера была уничтожена до последнего человека.
Вопли командиров Вермахта о помощи были отлично услышаны пилотами Люфтваффе, попробовавшими доказать, что неудачи первых дней войны — еще не повод с ними не считаться. К месту сражения были отправлены все свободные самолеты — от живых еще пока пикировщиков до истребителей. На их несчастье, боеприпасов у «Торов» и «Панцирей» бригад было пока еще в достатке.
На родные аэродромы вернулись единицы…
Федор фон Бок получил первые панические донесения менее чем через полчаса после начала бойни, но к этому моменту катастрофа превратилась уже в необратимую. Вопли «Майн Готт», немецкий мат, призывы о помощи — эфир было попросту страшно слушать. Попытки выяснить, что происходит, привели лишь к еще большему запутыванию ситуации. Согласно донесениям, русские выставили какие-то совсем уж непобедимые танки, хуже даже чем КВ-2, КВ-1 и Т-34 и повторили избиение самолетов своим чудовищным оружием.
Практически сразу он передал приказ 18-ой танковой дивизии спешить на помощь. Аналогичный приказ получил моторизованный полк «Великая Германия».
Последнему очень и очень не повезло. Полк, выдвинувшись из Пружан в район Ружаны, попал в ловушку. На пути следования полковой колонны её в засаде поджидали десяток далеких потомков тяжелой огнеметной системы «Буратино». Плюс оставшаяся часть 21-ой бригады и сводный отряд из частей Красной Армии.
Попав под удар ТОСов, уже в первую минуту боя «Великая Германия» понесла чудовищные потери. Несколько минут спустя ад для солдат одной из элитных частей Вермахта продолжился. Танки и БМПТ уничтожали людей сотнями, а следующие вторым эшелоном БМП и советские солдаты добивали остатки. Вызванная авиационная поддержка попросту не успела на помощь. На свое счастье.
Таким образом, выдвинувшись на помощь в 11–30, около часа дня полк подвергся первому удару, а к двум фактически прекратил свое существование.
Перед немецкими войсками на Востоке замаячила пропасть.
2 июля 1941 года
Москва, Кремль
— Таким образом, товарищ Сталин, данная армейская группировка фактически уничтожила семнадцатую танковую дивизию Вермахта и моторизованный полк «Великая Германия». Помимо этого, эта же группировка нанесла серьезные удары по частям восемнадцатой танковой дивизии, а также по частям двадцать девятой моторизованной дивизии. Благодаря этому, наступление на наш фланг остановлено. Полностью остановлено.
— Вот видите, Борис Михайлович считает, что эти товарищи все же исключительно полезны, правилно?
— Более чем, товарищ Сталин.
— И каковы же их потэри? — вождь приостановился, с прищуром глядя на Шапошникова.
— Официально они заявляют о… нескольких десятках раненых, товарищ Сталин, — голос Шапошникова дрогнул.
— То есть, вы хотитэ сказать, что они фактически уничтожили несколько сильнейших частей Вермахта, не потеряв убитыми ни одного человека? — лидер СССР с недоверием посмотрел на маршала.
— Так они говорят, товарищ Сталин. Генерал Карбышев был в расположении их базы. Утверждает, что их техника — это нечто запредельное. Ночью из Смоленска вылетел самолет с пленкой, на которую записано несколько их операций. Товарищ Берия говорил, что ее доставили сюда, — при этих словах глава НКВД кивнул и ответил на невысказанный вопрос:
— Она здесь. Могу подготовить к показу за десять-двадцать минут.
— Хорошо, товарищ Берия. Займись.
Нарком вышел из кабинета и передал необходимые указания Поскребышеву. Вернувшись через пару минут, сел на свое место и сказал:
— Сейчас все подготовят.
— Значит, Иосиф Виссарионович, они из будущего? — Ворошилов недоуменно посмотрел на вождя.
— По крайней мере, они так утверждают. И у них, должен сказать, более чем серьезные доказательства. Так что мы с большой уверенностью можем сказать, что да, они из будущего.
— И какое же у нас будущее, товарищ Сталин? — тот кивнул Берии. Ворошилов и Молотов с интересом посмотрели на главу НКВД. Микоян удивление мастерски скрывал, но все же выдал свой интерес, напряженно наклонившись вперед.
— Честно, товарищи? Хреновое. Войну мы выиграли, но с такими потерями, что затем проиграли экономическое противостояние с США. В результате произошла контрреволюция, и Союз развалился на множество республик. Это если вкратце. Там много причин и следствий, которые подробно можно будет рассмотреть несколько позже.
