Александр Конторович - Смертник в серой шинели. Тетралогия
Сформулировав свои мысли максимально, как мне казалось, доходчиво, излагаю их окружающим.
– Да, не ранее, чем через два дня, – кивает Старик. – До того момента твой опекун – Лексли. А я знаю очень немного людей, кто рискнет скрестить с ним свой меч. Во всех случаях, когда оскорбление брошено тебе или матери, он обязан выступить в вашу защиту. И никто даже слова не скажет. Так что два дня у нас есть в любом случае, а вот после этого нам всем следует быть крайне внимательными и осторожными.
* * *Так что на следующий день я отправляюсь во дворец в одиночестве. В смысле, без матери. Так-то меня сопровождает несколько человек, в том числе и отец Варшани. Откровенно говоря, на него я и надеюсь больше всего.
Но все проходит абсолютно мирно. Потолкавшись в покоях, мы все дружно встречаем малый выход короля. Происходит ровно то же самое, что и в первый раз, за исключением того, что гвардия сегодня никого не арестовывает. После ухода короля подхожу к церемониймейстеру и вежливо осведомляюсь, позволено ли будет мне покинуть дворец. К этому у меня есть веская причина: мать объявила себя нездоровой. Против моего ожидания, таковое разрешение немедленно дается, и мы все покидаем дворец.
Первый день прошел спокойно.
И следующий день не шибко отличался от него. Разве что давешний граф Долон внезапно проявляет ко мне дружеское участие. Некоторое время мы с ним прохаживаемся по залу, рассуждая на тему арбалетной стрельбы. Как ни странно, он оказался в этом деле весьма и весьма неплохим знатоком. И, откровенно говоря, почерпнутые мной из разговора сведения были очень даже ценными. Правильно говорят: век живи – век учись. В процессе разговора Долон даже предложил мне показать некоторые приемы рубки, которые являлись их фамильным достоянием. Учитывая то, что многие предки графа посвятили свою жизнь военной службе, пренебрегать таким предложением не следовало.
Уже вернувшись домой (а квартировали мы все в доме, который нам любезно предоставила церковь) и поприветствовав дежуривших у входа дюжих монахов, сталкиваюсь во дворе с Лексли. Он последние дни все время где-то бегает, и вижу я его только рано утром перед отъездом во дворец. Рассказываю ему о предложении графа. Сержант задумчиво трет висок.
– Долон… Что-то у меня такое в памяти крутится… Нет, не помню. Старику надо доложить. Уж он-то здешних обитателей изучил самым доскональным образом.
Вечером командир Котов, выслушав мой доклад, некоторое время молчит.
– Долон, ты говоришь? Да, как же, знаю я этого парня. Там с ним все время рядышком еще один ходит – не такой крепкий и на вид хиляк.
– Совершенно верно, – подтверждаю я. – Барон Аген. Но он обычно все время в стороне держится и в наших разговорах участие не принимает.
– Вот это-то как раз и странно! В их компании Аген – голова, а граф всего лишь сильная рука при этой голове. Дело даже не в этом. Аген – один из преданнейших вассалов нашего монарха. Как впрочем и граф. Тому – так и вовсе деваться некуда. Если бы не милость короля, Долонов давным-давно забыли бы при дворе. У них доходов хватает разве что на то, чтобы купить плохонькую лошадь. А пребывание при дворе стоит денег – и денег немалых. Очень странно, мой мальчик, что эта компания так явно ищет твоего расположения. Странно и непонятно. Граф просил тебя о чем-нибудь?
– Нет, командир. Напротив, он дал мне несколько полезных советов относительно стрельбы из арбалета. И обещал показать какие-то фамильные приемы рубки на мечах.
– Вполне возможно. Все его предки, во всяком случае, большинство из них, всегда были воинами, и воинами неплохими. Очень даже может быть, что у них действительно есть нечто, чему не грех и поучиться. Но призываю тебя быть предельно осторожным и внимательным. Не забывай: за этой парочкой незримо стоит сам король. Никто из нас не знает, в каком настроении с утра встанет Его величество…
Ну, что ж, буду держать ушки на макушке. Старик просто так советов не дает.
* * *А вот сегодняшнее утро, несмотря на его значимость для меня, оказалось совершенно обыденным и ничем особенным не выделялось. Единственным отличием явилось то, что на спинке стула вместо обычного, давно знакомого мне меча, сегодня висел Рунный клинок. Спрыгиваю на пол и беру его в руки. Это ощущение мне хорошо знакомо: приходилось держать его и раньше. По всяким торжественным дням его выносили следом за мной, а когда я подрос, то уже носил его самостоятельно. Но просто носить – это одно, а вот с сегодняшнего дня он становится моим оружием. Именно сегодня я наконец получаю право унаследовать все, что осталось от отца.
Осторожно вытаскиваю клинок из ножен. До этого момента мне всего дважды приходилось его видеть так.
Не торопясь поворачиваю его, разглядывая узорчатую поверхность. Бегущие по лезвию руны незаметно сливаются в какой-то узор. Я словно слышу отдаленную музыку. Она завораживает, и на какое-то время окружающая действительность перестает для меня существовать. Встряхнув головой, прогоняю это наваждение. Подбежав к очагу, зачерпываю оттуда гость золы и, наклонив клинок, аккуратно высыпаю ее на боковую грань оружия.
Так и есть – с тихим шорохом зола ссыпается обратно в очаг. А на поверхности клинка не остается ничего – он совершенно чист. Мне рассказывали про это необычное свойство моего оружия, но вот так, своими глазами, я вижу это впервые.
Рукоятка у клинка совсем простая, без каких-либо украшений и лишних вывертов. Да и ножны – некогда подобранные ещё моим отцом, не отличаются особенными изысками. Простое и надежное оружие – такому место скорее на боку у солдата, нежели у знатного лорда. Но это оружие моего отца, и никакого другого мне не нужно.
Быстро одеваюсь, споласкиваю руки и лицо и, набросив перевязь с мечом на плечо, спускаюсь вниз. Первым, кого я встречаю на своем пути, оказывается Логен. Увидев меня, наш старый управитель почтительно кланяется.
– Доброе утро, милорд!
Только спустя несколько секунд, уже ответив на его приветствие, замечаю, что он назвал меня милордом. Не молодым лордом, как раньше, а именно милордом – то есть, полным титулом. Необычно это как-то и непривычно…
Вот и дверь в столовую. Распахиваю ее, на секунду замерев на пороге.
В зале многолюдно. Здесь присутствуют, помимо матери и ее свиты, еще и какие-то незнакомые мне люди. Вижу шевроны Котов, их здесь достаточно много. Большинство из них я знаю в лицо, но некоторых вижу в первый раз. Разумеется, присутствует и Старик. И Лексли – вижу его около матери. Интересный момент: совсем рядом с ним стоит и Пламена. Мне кажется, она смотрит в основном на сержанта, а не по сторонам. И уж тем более не на меня. Интересненько…
Звук отодвигаемых стульев: все встают, поворачиваются в мою сторону и наклоняют головы. А я стою в растерянности. Надо что-то сделать, сказать, но все слова вылетают у меня из головы.
Огибая людей и столы, ко мне подходит мать. Неожиданно она преклоняет передо мной колено.
– Мой лорд… Позволь поздравить тебя с совершеннолетием.
Шагаю вперед, наклоняюсь и, обняв мать, приподнимаю ее.
– Спасибо, мама! Всем этим я обязан исключительно тебе!
Народ срывается с мест. Меня обнимают, хлопают по плечам, что-то говорят, в суматохе я разбираю даже не все слова. Водоворот слов, объятий захлестывает меня, и более-менее прихожу в себя уже во главе стола. В моей руке массивный кубок. И когда только я успел его взять?
– Прошу тишины.
И гомон голосов внезапно смолкает, словно обрезанный ножом. Вижу лица собравшихся, они все обращены в мою сторону. Все молчат.
– Первый свой тост в качестве лорда я хочу поднять за свою мать. За человека, который положил всю свою жизнь для того, чтобы поставить меня на ноги. За человека, который, не щадя своей собственной жизни, спасал чужие, порою рискуя самым отчаянным образом. К сожалению, я не успел увидеть своего отца (если не считать нашей встречи у Вдовьего замка). Но он всегда будет в моей памяти таким, каким его описала мать. И вот за это я прошу выпить всех собравшихся.
* * *Я снова еду в королевский дворец. Позади остался праздник, торжественные тосты за столом. Венцом всего явилась делегация от графства, которая торжественно присягнула теперь уже мне как своему лорду. Я тоже что-то им говорил, спрашивал – все это сейчас сидит где-то на задворках моей памяти. Но я ничего не забыл. Просто сейчас наступает очень и очень нелегкий момент. Король тоже склерозом не страдает и своих намерений относительно ленной присяги ничуть не оставил. Сегодня, в крайнем случае – завтра, этот вопрос встанет передо мной во всей своей красе. И решать его придется в одиночку, да причем так, чтобы при этом не оскорбить Его величество. Тоже, надо сказать, задачка не из легких. Как ее решать – пока совершенно не понятно. Времени на то, чтобы посоветоваться с кем-то из друзей, скорее всего, не будет.
