Избранные циклы фантастических романов. Компиляция, Книги 1-17 (СИ) - Юрин Денис Юрьевич
– Не-а, это просто ты перестал смотреть на меня с высоты твоего роста, – по привычке ожидая подвоха, парировал с опережением гном.
– Не будем и дальше ломать копий красноречия, перейдем к делу! – заявил маг и ненадолго замолчал перед тем, как начать излагать план действий. – Времени у нас не так уж и много. Альмира – город большой, а логово шайки может быть где угодно. Кроме того, не стоит забывать и о духовной специфике Филанийского государства.
– Что-то я опять не пойму, к чему ты клонишь.
– К тому, мой нечеловеческий друг, что поиски наши придется вести порознь.
– Да как же так?! – подпрыгнул гном, не на шутку испугавшись заявления соратника. – Ты что, совсем умом тронулся? Я же ни города, ни порядков не знаю, влипну тут же в какую-нибудь историю, пропаду!
– Не шуми, – успокоил Пархавиэля Мартин. – У тебя будет провожатый, он тебе все объяснит и покажет. Вдвоем с ним вы обыщете портовую часть города и цеховые кварталы. Несмотря на строгость людских законов, тяжелую работу выполнять кому-то надо. В Альмире полно гномов и полуэльфов, они обитают как раз там, так что ваше появление среди городских трущоб не вызовет подозрений, в то время как родовитому иноземному путешественнику, – скорчив надменное выражение лица, Мартин жеманно обвел свой торс рукой, – не место среди пахучих отходов.
– Как всегда, – вздохнул Пархавиэль, опять сплюнув на пол. – Все лучшее – чокнутым старикам, вся грязь – уважаемым гномам!
– Я же, в свою очередь, – продолжил маг, не выдержав и слегка улыбнувшись, – возложу на свои дряблые стариковские плечи непосильный труд поисков в Торговом, Королевском кварталах и на Дворцовой площади, то есть в тех частях города, куда вход низкорослым коротышкам запрещен.
– Смотри не надорвись с натуги, – процедил сквозь сжатые зубы Пархавиэль, пытаясь придумать ответную колкость.
– Мы уже скоро будем в Альмире и остановимся в гостинице «Довольный купец» на набережной Королевского квартала. Ближе к ночи прибудет твой провожатый, и мы начнем поиски. Вопросы есть?
– Куча, – тут же выпалил гном. – Твой план дыряв как старое сито. Во-первых, кто же меня пустит в Королевский квартал и тем более поселит в гостинице?
– Ерунда, – отмахнулся Мартин. – Я иноземный дворянин, путешествующий со слугой-рабом, мог и не знать местных обычаев. В первый день не выселят, а больше нам и не надо.
– Ну а как мы связь поддерживать будем?
– Рыночная площадь открыта для всех, будем встречаться там каждый вечер перед закатом.
– А если что срочное?
– Передашь провожатому, он по своим каналам свяжется со мной.
– Ну а провожатый-то кто? Откуда он взялся?
– Говорят, выглядит как полуэльф.
– «Выглядит»? – насторожился Пархавиэль, чувствуя, что маг недоговаривает что-то важное.
– Ну, вообще-то он из клана Самбины, – как бы между прочим произнес Мартин.
– Что?! – заорал гном, подпрыгнув так высоко, что ударился головой о потолок кареты. – Да ты сбрендил, старый хрыч, ты что ж, думаешь, я совсем сдурел, чтобы один на один с кровососом по городу целыми днями мотаться?!
– Молчать! – заорал в ответ маг, поедая гнома сердитым взглядом сквозь узкие щелочки прищуренных глаз. – Самбина нам помогает, и ее слуга никогда не осмелится причинить тебе вред. Кроме того, он обычный вампир, и если что, ты с ним сможешь справиться. Для пущего успокоения пугливых гномов хочу особо отметить, что вместе бродить по городу вам придется только ночью, днем колобродить будешь один!
– Вместе с вампиром шага не сделаю, – твердо заявил гном и, за неимением под рукой стола, хлопнул кулаком по коленке.
Не тратя сил на дальнейшие пререкания, Мартин рывком распахнул дверцу кареты и, обезумев от злости, принялся выпихивать Пархавиэля наружу.
– Вон из кареты, пошел прочь, соглашение расторгнуто! – орал маг, таща гнома к открытому дверному проему.
Несмотря на худобу и внешнюю тщедушность ученого мужа, движения его были быстрыми, а пальцы цепкими. Пархавиэль крутился по скамье волчком и еле успевал выворачиваться из ловких захватов. В конце концов Мартин обессилел, и одолевшая его усталость погасила вспышку ярости.
– А еще что-то там о приличиях толковал, об этикете… – пробормотал Пархавиэль, забившись на всякий случай от запыхавшегося мага в дальний угол кареты.
– Прости, не сдержался, – прошептал Мартин, приводя в порядок съехавшие манжеты и поправляя помятый воротник. – Последний раз спрашиваю…
– Уговорил, – быстро ответил гном и, не желая продолжать разговор, отвернулся к окну.
Близость конца путешествия Пархавиэль почувствовал еще задолго до того, как карета въехала в городские ворота. Трудно было не обратить внимания на то, что экипаж перестал раскачиваться на ухабах, а толстый слой грязи, в котором всю дорогу тонули колеса, сменился довольно сносным покрытием из кирпича. Пытаясь разглядеть нечто большее, чем расплывчатые пятна, мелькающие за залепленным грязью окном, Пархавиэль приоткрыл дверцу и высунул наружу покрытую липкими от пота волосами голову. Бьющие в лицо капли мелкого, моросящего дождя и ветер, приятно обдувающий вспотевшее тело, мгновенно улучшили самочувствие гнома, чуть ли не задохнувшегося в карете.
Мартин, как ни странно, промолчал, не пытался втащить спутника обратно и не расточал свое изысканное красноречие в попытках вразумить бестолкового гнома, который снова позабыл об осторожности и приличиях. На самом деле маг сам был обрадован ворвавшемуся внутрь потоку живительного свежего воздуха, вмиг разогнавшему его головную боль.
«Пускай покуролесит напоследок! – думал маг, терзая себя сомнениями и в глубине души боясь начала активных действий. – Не совершаю ли я ошибку, отпуская коротышку одного? Не натворит ли он дел, не попадет ли в руки врагов? А если его поймают, будет ли крепыш молчать? У маркиза наверняка есть хорошие средства по развязыванию упрямых языков». Опасения грызли Мартина изнутри, терзали его мозг и, самое главное, впустую транжирили время, предназначенное для отдыха и восстановления изрядно потраченных душевных сил. «Ну что я трясусь, как мальчишка? К чему эти глупые переживания? Выхода другого все равно нет», – пытался успокоить себя Мартин, зарекавшийся уже тысячу раз никогда не возвращаться к повторному обдумыванию принятых однажды решений.
Пока маг размышлял и искал успокоения в перебирании скудных фактов, Пархавиэль старался не упустить из виду ни одной крупинки разноцветной мозаики окружавшего его мира. Красивые кареты с диковинными гербами, сменившие на дороге крестьянские повозки и волокуши, гомон торгового люда, чьи кибитки прижимались к обочине, пропуская экипажи вельмож, разноцветные наряды людей и многое, многое другое – все разжигало любопытство гнома и желание быстрее понять жизнь в новом для него мире, влиться в него, стать неотъемлемой частью этой повседневной и, казалось бы, бессмысленной суеты. Иного выхода не было, путь к возвращению в подземелья Махакана преграждали силы, которые было не побороть оклеветанному караванщику: сформировавшийся на протяжении многих веков страх горняков перед новым и дурная молва.
«А зачем мне вообще возвращаться, что я там забыл? – размышлял Пархавиэль, наблюдая за толпой закованных в цепи людей, понуро бредущих на рабские рынки столицы. – Быть как они, всеми презираемым изгоем, нет уж, увольте! Родина там, где твои близкие, где тебя любят, а что я оставил в той жизни? Друзья погибли, любимой нет, родственники – выжившие из ума старики, которые уже давно перестали меня узнавать. Нет, обратно я не хочу! Эх, только бы товарищей вызволить, спасти их из рук палача, а там втроем не пропадем! Живут же здесь гномы, приспособились».
Внезапно лошади остановились, возле кареты откуда ни возьмись появились трое солдат в стальных доспехах липового цвета с позолоченными полосками на наручах и паундорах. На блестящих поверхностях отполированных кирас были выгравированы золотые кубки – герб столицы. Увидев патруль, старенький кучер по-молодецки спрыгнул с козел и согнулся в глубоком поклоне, выронив из трясущихся рук шапку и кнут. Недоверчивые взгляды из-под надвинутых на самые брови открытых шлемов с кольчужными шлейфами пробежались по кучеру, лошадям и карете, а затем остановились на торчащей из-за приоткрытой дверцы голове гнома. Не говоря друг другу ни слова, воины переглянулись и, небрежно оттолкнув старика, направились к экипажу. Пархавиэль испугался, двое из троих вынули из ножен мечи и надели кольчужные рукавицы.
