Золото. Назад в СССР 1 (СИ) - Хлебов Адам

Я встал вслед за ней. Она была приятной собеседницей. Не то, чтобы во мне загорелось желание обладать ею. Но я чувствовал, что меня безумно тянет к ней.

Пока болел решил, что женюсь после тридцати. Сначала найду Гибаряна. Потом наработаю «ногами» опыт, заслужу уважение в геологической среде, понаоктрываю месторождений.

Подзаработаю, поднакоплю деньжат, а потом и в науку можно двинуть и семью создать.

Я тяжело вздохнул.

— Вот, как всегда, как встретишь красивую девушку, захочешь ей поведать о звездах, дальних странствиях и межгалактических перелетах, а тебе «от ворот — поворот».

— Я вам, Илья, не поверю, что девушки «от ворот-поворот» вам демонстрируют. Уверена у вас масса поклонниц.

Она снова заглянула мне в глаза.

— Да, что мне там масса, Алена Сергеевна? Мне нужно общение с вами, доктор. Понимаете?

— Болтун, вы Илья Назарович.

Я артистично кивнул головой и пообещал завтра непременно быть в поликлинике к назначенному времени.

Выйдя на крыльцо здания я осмотрелся. Гулять так гулять. Любить так любить. Стрелять так стрелять. Мне же прописали прогулки на свежем воздухе? Прогуляюсь, с остальным потом разберемся.

Направление к общежитию я более ли менее себе представлял. И полагал, что несмотря на все холмы, спуски и подъемы на которых располагался населенный пункт, заблудиться по дороге в общагу почти невозможно.

Я шел по Поселку и пытался восстановить в памяти улицы по которым шел. У меня это получалось с переменным успехом.

Для начала я точно вспомнил, где находилась аптека. Получив выписанные витамины и лекарства, я отправился дальше.

Некоторые встречные люди, которых я совсем не помнил, явно были со мной знакомы и приветливо кивали головами или махали руками, едва завидев меня. Я всем отвечал, но старался ни с кем не заговаривать, чтобы не попадать в неловкую ситуацию.

Разглядывая жителей, строения, я пытался отгадать, что я увижу за тем или иным поворотом или торцом здания. Иногда мне это удавалось, как, например, с продуктовым магазином.

В других ситуациях, мне казалось, что я знаю, но достигнув точки откуда можно было увидеть угадывается, я разочаровывался оттого, что там вместо, например, гаражей находился пустырь.

В конце концов мне это надоело и я решил сочинить стихи посвященные доктору Алене.

Лечить так лечить, гулять так гулять. Что за хрень? Мне стало казаться, что я вспомнил песню и усатого лысого певца.

Яркие вспышки в голове дали возможность вспомнить его имя. Розенбаум. В уме сразу зазвучала его песня. Я был вынужден остановиться. Необычная гитара, хриплый голос. Так, уже лучше. Что-то вспоминается.

Только пуля казака во степи догонит

Только пуля казака с коня собьет

Хрен его знает. Чувство, что песни не из этого мира. Из другой жизни. Глупо. Сам себя ругаю, что ты мелешь? Из какой другой жизни?

И тут, снова чуть более подробно, я вспомнил авто аварию, как в замедленной съемке.

Промелькнула мысль, черт, а где Катя? Надеюсь с ней все в порядке?

В следующее мгновение я почувствовал хлопок в плечо. Скорее даже дружеский толчок.

— Илюха, ты где прохлаждаешься? Я видел твой рюкзак в комнате, вахтер сказал, что ты заскочил и выскочил пробкой.

Передо мной стоял парень — мой ровесник. Я разглядывал его лицо, тщетно пытаясь вспомнить его имя.

Прямой, в тоже время немного курносый нос, густые брови, очень высокий лоб, на который была натянута толстая вязаная шапка. Из под шапки вылезала копна темно-русых волос. Карие глаза и широкие скулы.

Примерно моего роста и комплекции, в черной куртке из толстой твидовой ткани с диагональным переплетением нитей. И каких-то высоких рыжих ботинках вышедших из моды уже лет десять, пятнадцать назад.

— Что ты встал, как вкопанный? — он широко развел руки и обнял меня за плечи, — что случилось? Мы очень переживали, говорят Гибарян пропал. Я слышал, что в управлении тебе больничный дали?

Я автоматически обнял его тоже. Было неудобно отстраняться.

Но произошло неожиданное. Как только наши объятия сомкнулись, я почувствовал, что нахожусь среди своих. Как бы это не звучало, но, наверно, это «чувство своих» поймут люди, которым за сорок или около того.

Слава Богу. Вспомнил. Семен. Сосед по комнате. И мой близкий дружбан.

Глава 7

Золото является одним из самых стойких

и инертных металлов на Земле, оно не ржавеет

и не тускнеет со временем, не подвергается

воздействию большинства кислот.

Золото растворяется только в

царской водке — смеси концентрированных азотной

и соляной кислот. Название не имеет отношения к

спиртным напиткам и происходит от устаревшего

значения слова «водка» (вода)

и уникальной способности смеси

растворять «царя металлов», золото.

Слава Богу. Вспомнил. Семен. Сосед по комнате. И мой близкий дружбан.

Теперь есть кто-то, кому я могу рассказать всё.

Я давно пришел к выводу, что весь этот психоанализ с разными гештальтами, проработками и сессиями полное шарлатанство.

Он придуман для того, чтобы среднего европейца, подыхающего от тоски под гнетом работы, кредитов, одиночества, живущего в вечном стрессе слегка «починить» и ввести в такое состояние, чтобы он мог, как можно дольше платить налоги и создавать видимость того, что он счастлив.

Это я к чему? У нас в СССР психоаналитиков и всю эту разномастную братию, последователей Фрейда, Лакана и так далее, прекрасно заменяли друзья и близкие. За исключением случаев, где требовалось вмешательство психиатров.

Настоящая искренняя дружба — вот истинный способ излечивать душевные раны и волнения, которые позже переименуют в «психологические травмы» и «тревожность».

Вроде слова одинаковые, а насколько уютно и деликатно звучат первые, и по-канцелярски грубо вторые. Ну да ладно.

У меня отлегло от души, словно я сбросил какой-то тяжелый груз с плеч.

— Сём. Это долго. В двух словах не расскажешь, — я по-дружески похлопал его по спине.

— Так можешь в трех или тридцати трех, я никуда не спешу. Пошли в общагу, вечером в клубе танцы. Тебе надо переодеться.

— Танцы? Ты серьезно?

— Так. Значит, то что про тебя рассказывают — чистая правда.

В его глазах и интонации не было ни капли серьезности.

— Не понял, а что про меня рассказывают?

— Ну говорят, что у тебя память отшибло,

Он посмеялся:

— Хех, то-то я смотрю ты задумчивый такой чешешь, по сторонам смотришь, а меня не узнаешь.

— Перестань ржать, я действительно память потерял.

— Ни хрена себе! — в его глазах был восторг, нежели ожидаемое сочувствие и удивление.

— Что правда меня не помнил? Вот это номер!

— Правда, но когда ты подошел ближе и обнял, то ты сразу вспомнился.

— О, да мы так можем к девкам подкатывать! Помогите Бурцеву вспомнить прошлое, он пока с вами не потискается имя свое вспомнить не может.

— Дурень ты, Жуков. У меня амнезия, а у тебя одни девчонки на уме.

— А у тебя, нет…— он мотнул головой назад, как игривый конь, — угум. Ладно, давай выкладывай, что стряслось?

— Сначала я ничего толком понять не мог. Короче, я очнулся в яранге у одного старейшины, Выкван его зовут. В четырех сутках хода от Поселка. Спас он меня, если бы не он то, откинул бы копыта. Неделю у него в бреду лежал. Глаза открываю, там внучка его. Думал — мираж. Оказалась настоящая. Студентка. Красивая до невозможности. Как принцесса.

— Из тысячи и одной ночи?

— Красивее!

У Семена расширились глаза и он непроизвольно забасил.

— Ни хрена себе!

— Хрена, хрена. А дед, такой хитрый, сидит в тени, смотрит то на меня, то на нее и спрашивает, мол ты женат? Так-то он мужик классный, вытащил меня из болота, выходил от лихорадки. Но с намеком, не возьму ли я его внучку замуж.