Благородный вор (СИ) - Тыналин Алим

Томский пожал широкими плечами.

— Сие только Всевышнему известно. Не иначе как ангел-хранитель спустился на помощь. Чтобы поймать душегубов.

Интересная мысль. Я не очень похож на ангела.

— Так что же получается, Лунина сейчас не отыскать? — спросил я. Сам уже думал о том, как быть дальше. Видимо, Лунин тоже завяз в истории с анархистами. Испугался, что его тоже прикончат. За утерю сообщений. Подался в бега. — Куда же он мог уехать?

Томский рассматривал меня выпуклыми глазами.

— А вы, сударь, собственно по какому делу его искали?

Пришлось сочинить убедительную историю. Про то, что с означеным Луниным у нас были кое-какие дела шапочные.

Надо нам, коротко говоря, подать на утверждение план перестройки казенного соляного двора. Как раз таки на Солянской улице. Хлопочем мы вследствие приговора купеческого общества.

— По сему плану сверх лавок и фасадов выстроить жилой корпус, — я рассказывал и наблюдал, как тускнеют глаза купцов. От скуки. — Мы уже устроили двенадцать лавок с погребами и теплушками. Пристроили двенадцать амбаров с внутренней стороны двора. По Ивановскому переулку три сквозных амбара с подвалами. И вот теперь мы нашли, что фундамент и стены непрочны.

Говорил и говорил. С удовольствием видел, что Томский и Варваров развернулись. При первой же возможности.

Вежливо откланялись. Попрощались. Сказали, что их ждут неотложные дела. Ушли побыстрее.

Я поглядел им вслед. Улыбнулся. Цель достигнута.

Концовка разговора получилась неплохая. Теперь они запомнят меня, как скучного дворянина неудачника. Погрязшего в долгах вместе с Луниным. То, чего я и добивался.

Так, а зачем мне теперь Батонов? То, что я хотел узнать, я уже выяснил.

Разве что, нанести визит вежливости. Старшина знаком с Толстовым. Знает меня слегка.

Решено. Зайду и поздороваюсь. Лишним не будет.

Я обернулся. Первым делом увидел Якунчика. Парень скалил зубы.

— Ловко вы их, ваше благородие. Все разузнали. Потом отправили куда подальше. Они даже не вразумели. Вы что же, по поводу бедолаги Кошкина визит нанесли? Стоило ли так хлопотать? Я вам и так все, что надо поведал бы.

М-да, вот прохвост. Умный прохвост.

— А ты что же, все знаешь? — спросил я недоверчиво. — Ты же у другого купца на службе. Откуда?

Якунчик продолжал загадочно улыбаться.

— Мы, приказчики, между собой общаемся. Все, что купцы ведают, тоже ведаем. Вот вам, к примеру, место пребывание Лунина нужно?

Это отличная информация. Неужели знает?

— Тогда все-таки заработаешь свой гривенник, — ответил я. — Даже больше, если подтвердится.

Приказчик просиял.

— Вы пока заходите к его степенству, — он указал на дверь кабинета купеческого старшины. Вернее, его присутственного места. — А я мигом узнаю. Даже глазом моргнуть не успеете.

Он сорвался с места. Хотел умчаться по лестнице. Но вернулся. Опять поднялся по ступенькам.

— А гривенник вы и так обещали, — напомнил он. — За то, что проводил к Батонову.

Я выдал ему десять копеек. Якунчик радостно убежал. А я вошел к купеческому старшине.

Глава 9

По злачным местам

Разговор с главой купеческой управы не занял много времени. Он ужасно торопился на заседание в городскую думу. Только и удалось обмолвиться с ним парой словечек.

— Ничего не могу сказать, — официально заверил Батонов. Хоть и спешил, но внимательно осматривал меня. — За всеми сведениями по Лунину только к полиции. Больше ничего не могу знать.

Он приподнялся и встал с огромного стула. Выжидающе посмотрел на меня. Я понял, что это знак. Мол, давай, сваливай.

Я сидел на месте. Не торопился.

— Один последний вопрос, ваше степенство. Лунин не связан с революционерами?

Батонов сощурил узкие голубые глаза. Он человек среднего роста, но с большой головой. Большой, как дыня.

Волос уже мало. Лоб высокий, в глубоких морщинах. Нос тонкий и острый, им можно хлеб резать.

Одет в мундир по ведомству министерства финансов.

— Позвольте поинтересоваться, ваше благородие, чем вызван такого рода вопрос?

Ну вот. Все-таки он задергался. Я знал, что подставляюсь таким образом.

Но что поделать. Через три дня будет взрыв. Мне надо его предотвратить. Пришлось высунуть голову из окопа.

— Его разговорами, — тут же ответил я. — Некоторыми его разговорами. Мне казалось, что часть прибыли нашего предприятия господин Лунин отправляет на нужды революционеров.

И все. Дальше молчком. Ждал, что ответит купеческий старшина.

Батонов покачал дыней-головой.

— Я вам отвечу только потому, что знаю вашего хорошего друга. Его сиятельство Толстова Андрея Даниловича. По рекомендации которого вы прибыли. Так вот, никогда не замечал, чтобы господин Лунин в чем-то замешан. В чем-то предосудительном. Устраивает вас такой ответ, сударь?

Ох, ох, какой официальный. Ну, старшину тоже можно понять. Явился незнакомый сопляк. Задает щекотливые вопросы. Конечно, любой насторожился бы на его месте.

— Более чем, — я поднялся с мягкого пышного стула. Больше похож на кресло. — Ну, не смею больше отнимать ваше время. Благодарю за то, что приняли.

Увы, в эту эпоху церемонии и расшаркивания это неизбежно. Все относились к этикету чрезвычайно серьезно.

Батонов тоже попрощался. Выпроводил меня.

В коридоре я тут же наткнулся на Якунчика. Парень стоял с хитрой улыбкой.

— Ну что, ваше благородие? — спросил он. — Готов раскошелиться? Я раздобыл адрес. Даже два.

Отлично. Этот прохвост полезен. Если только не обманывает.

— Ну, давай, — я протянул руку.

Но Якунчик отошел назад. Покачал вихрастой головой. Волосы затряслись туда-сюда.

— Нет, ваше благородие. Сначала деньги. Даже нет, не так. Деньги не нужны. Я другое попрошу. Исполнишь?

Сказал, а сам хитро поблескивал глазами. Я немного подумал.

— Ладно. Исполню. Если только в моих силах.

Приказчик улыбнулся.

— Это точно в твоих силах, ваше благородие. Ты вот что. Возьми меня в управляющие. У тебя ведь нет никого, кто следит за хозяйством. А я притомился у Пахомовых.

Вот оно что. Он хочет сменить место работы. Какой жук, однако. Нужен ли мне такой шустряк?

Впрочем, почему нет? Риту плевать на деньги. Он слишком витает в облаках. В усадьбе родителей и тетушки у меня есть пожилой управляющий.

Воробьев Егор Иваныч. Присылает деньги на содержание. Хотя мне и не надо. Но он действует по завету маменьки.

Вдобавок стар уже. Жалуется на здоровье. Ему давно нужна замена.

Вот только этого плута проверить надо. Как бы слишком шустрым не оказался. При моем-то роде деятельности.

— Ну что же, — я кивнул. — Можно считать, что ты принят. Предварительно. Приходи завтра. Переулок Бусева, недалеко от Большой Никитской. Дом номер тридцать два. Ты только это. Постучи, но не заходи. Без спросу к нам нельзя. Капканы охотничьи закопаны. Понял?

Якунчик недоверчиво хмыкнул. Не поверил. Ну что же, это первая проверка. Если сунется, значит дурак. Все-таки.

— А теперь давай адреса, — я протянул руку.

Парень подумал и отдал клочок бумаги. Улыбаться перестал.

— Я приду, ваше благородие, — пообещал он. — Никакие капканы не остановят.

На этом мы расстались. Я сунул бумажку с адресами в карман. Если первый вариант не сработает, придется воспользоваться этим.

На первом этаже еще больше народу. Управа походила на биржу. Купцы проворачивали тут сделки на огромные суммы.

Я вышел на улицу. Огляделся. Ну, где там мой гонщик?

У лавок уже толпились покупатели. В основном, мещанский люд. Ремесленники и мелкие торговцы. Кто-то тащил поднос с напитками. Звонко кричал:

'Вот так квас — в самый раз!

Баварский со льдом — даром денег не берем!

Пробки рвет! Дым идет!

В нос шибает! В рот икает!'

Коробейник прошел мимо меня. Этот продает дорогой и штучный товар.

Одет в синий халат и сапоги из грубой кожи. Имеется официальная бляха с номером, разрешение на торговлю.