Павел Дмитриев - Поколение победителей
— Ой, да ладно тебе. — Она поправила прическу, — пусть с Катей любовь крутит, девушка видная и без особых предрассудков.
— Видел я случайно как они в беседке целовались, у этого пришельца вообще с тормозами плохо, что думает, то и делает. Ведет себя совсем как американец. Открытый, постоянно улыбается, и совсем не соображает, что можно говорить, что нельзя.
— Да себя вспомни, старый черт! — И, шутливо шлепнув по тянущейся к вырезу халата руке, — Не забыл, как Вадик свет в комнате общаги включил?
— Ну, я-то что, мы тогда уже полгода гуляли вместе.
— Ага, и ни разу не поцеловались за это время.
— Тьфу! — Александр поднял крышечку заварника, махнул рукой, подгоняя к себе ароматный пар, — готово! Все как в общаге, только чай получше.
— А ведь хорошее время было, — Вера чуть задумалась, накладывая сахар. — Жизнь казалась такой простой штукой.
— Ну-ну, еще чего. Ты мне нужна здоровая и полная сил. — Шелепин стал серьезным, — Сама понимаешь, придется серьезную кашу в ЦК заварить, оторваться будет сложно.
— Понимаю, этот тайм нам вместе играть. — Серые глаза Веры Борисовны вдруг блеснули влажной сталью. — И хорошо. Знаешь, фильмы ужасно необыкновенны! Это фантастика, самая настоящая. Тебе надо посмотреть обязательно, сказочные существа смотрятся совсем как живые, отличить невозможно, а какой удивительный мир. Нет, это словами передать невозможно!
— Спрашивала, как они снимают такое?
— Конечно, Петр говорил, это делается на ЭВМ, только немного более мощных, чем его переносной «ноутбук». Рассчитывают каждый кадр, почти как при рисовании мультфильмов. Только очень точно, вплоть до отдельных волосков. Потом собирают это все на киноленту.
— Мне говорили, что титры английские?
— Даже хуже. Почти все популярные фильмы его времени сняты в Голливуде, США. И вообще, компьютеры в их России попросту не производятся.
— Даже так? Все в США? Или в Европе тоже? — Александр был откровенно расстроен.
— Не поверишь. Большая часть электронной техники производится в Китае. — Видя реакцию мужа, Вера поспешно добавила, — валокордина накапать?
— Нет… Не надо. Мне попаданец говорил, что Китай – вторая экономика мира, но я поверить не мог. Вернее, осознать, что это значит в мире вещей.
— Это еще не все. — Жена достала из шкафчика флакончик темного стекла, отмеряла в рюмку с водой 20 капель, протянула, — пей.
— Да все нормально со мной, — Александр глотнул, запил чаем, — что там еще?
— Петр рассказал о своих родителях, — Вера чуть затянула паузу, — и по всему выходит, что он правнук Геннадия Воронова, который сейчас Предсовмина РСФСР. И она кратко пересказала историю семьи Петра.
— М-да… Он об этом знает?
— Даже не догадывается. Фамилия распространенная, никогда не подумаешь.
— Тогда это хороший козырь. — Александр задумчиво дожевал ломтик сыра, — даже очень хороший. Ты у меня просто золото! Раскопать такое с ходу, чуть ли не случайно!
— Я знала что тебе понравится, — Вера наклонила голову, и кокетливо посмотрела из-под ресниц. — Надеюсь, в кровати мне это зачтется?
* * *Уже ворочаясь в постели, Шелепин понял, что на полотно будущей большой ЦКшной игры наконец-то легли последние, завершающие штрихи. Картина будущего сразу приобрела объем и звук, она была красива в своей элегантной простоте… Счастливая улыбка всю ночь не покидала лица Секретаря ЦК КПСС.
1.6. Петр. Конец мая 1965 года. Окрестности Москвы
На второй дачный день сходство с отелем усилилось. Шикарная кормежка, неплохая кровать, красивая природа. Что еще нужно усталому путешественнику? Даже туристическая полиция бдит и защищает спокойный сон. Жаль только на пляже недостает симпатичных девушек в бикини.
Плохо было только с гигиеной. Бритвенным станком с вставляющимися лезвиями типа «Нева» я разжился еще в Н-Петровске. Пользоваться им было сущим мучением, первый раз, сбрив шерсть с одной щеки, всерьез собрался отращивать бороду как моджахед. Потом приспособился, но окончательно привыкнуть к этой пытке не удастся никогда. Дальше больше, VIP-мыло здорово раздражало кожу, особенно на голове. Так как мыться привык каждый день, и отказываться от этого порока не собирался, отсутствие кремов становилось проблемой.
Еще в деревне белье и носки от каждодневного тисканья с «хозяйственным» мылом начали разваливаться на глазах, тут этот процесс не думал останавливаться. Джинсы и рубашка тоже нуждалась в стирке, но как это сделать с общим коридором и весьма строгими нравами? Ограничился полосканием отдельных мест. Хорошо хоть кроссовки пока держались бодро.
Вот сантехника тут была на уровне. Настоящее ретро, особенно внушал высоко поднятый унитазный бачок из белого фаянса и идущая от него блестящая труба. В действие это устройство приводилось огромной фарфоровой ручкой на цепочке. Туалетная бумага импортная, но все равно жестковато-серая. С душем было проще, простая выгородка, облицованная кафелем, и жестяная труба с металлической насадкой.
Посмотрел косметику Екатерины, которую она сложила на полочке под зеркалом. Тушь для ресниц, черная коробочка Ленинградского производства, в ней брусок сухой краски с глубокой ложбинкой и миниатюрная пластиковая щеточка. Пудра, бумажная пачка с одноименной надписью на синем фоне, при открывании засыпал себе всю морду лица. Интересно, так задумано или я что-то сделал неправильно?
Кате было проще, она при отъезде из Н-Петровска прихватила кое-какие вещи. Вот только что именно – неизвестно, так как ходила третий день в одном и том же. И, судя по всему, душ обходила стороной. Все встречавшиеся мне ранее (т. е. в нулевых годах 21-го века) девушки практически не вылезали из ванн и душевых. Нормой было даже не раз в день, а два-три. Плюс к этому нехилый комплект дезодорантов, прокладок, отдушек, и прочих деталей. Ранее я списывал это на трудности деревенской жизни, но тут-то только кран поверни!
Но больше всего меня удивило, что суббота считается обычным рабочим днем[20]. Это я понял по удивлению официантки при дежурном вопросе, — «а что у нас в меню выходного дня?» Хорошо хоть, успел быстро «переобуться», сослаться на путаницу в днях недели. Еще пошутил, — какие длинные тут у вас дни, и с намеком, — ночи, наверно, тоже.
Заскучать не успели, уже к обеду приехала хозяйка, тетя Вера, как говорит Катя. Под чай на балконе загрузил ее одежно-гигиеническими вопросами. Кроме того, постарался объяснить, что ноутбук не вечен, и может сломаться. Поэтому нужен фотоаппарат с кучей пленки для создания копий картинок и текстов, а также качественный стереомагнитофон для переписывания музыки. Плюс нужные для этого кабелечки и инструкции. Для нормальной работы желательно переоборудовать одну из комнат в кабинет с кондиционером и без пыли, и возможно, потребуется мастерская для проявки пленок, печати фотографий, пайки нужных переходников. Вера Борисовна, малость удивившись напору, все аккуратно записала на листочек бумаги, который спрятала в свою дамскую сумочку… Приличного размера чемоданчик черной кожи с белыми полосками на фасаде.
Не успели доесть чудные пирожные с белковым кремом, как на дачную парковку втянулась черная «Чайка». Хозяйка ее явно ожидала, прокомментировав, — Вот и Владимир Ефимович приехал с женой. На мой немой вопрос, типа, это кто, добавила – Семичастный, Председатель КГБ. Как принято у вежливых хозяев, пошли встречать гостей на улицу.
Владимир Ефимовича внешне очень напоминал Александра Николаевича, настолько, что издали казался его младшим братом. Похожий костюм, обувь, стрижка, манера держаться, взгляд. Разве что немного повыше, да пошире в плечах. Вблизи сходство полностью терялось, крупные и резкие, как вырубленные топором черты лица и быстрые движения не оставляли сомнений. А открытая, с показом зубов улыбка совсем не шла руководителю грозной спецслужбы. Скорее он был похож на преуспевающего бизнесмена.
Его супруга Антонина Валерьевна напротив, была полной противоположностью госпоже Шелепиной. Высокая, сухая, строгие очки на узкой породистой переносице, сильно накрашенные темно-коричневой помадой губы. Излишне вытянутое лицо удачно расширяли длинные, чуть вьющиеся волосы насыщенного черного цвета. Симпатично, но совсем не в моем вкусе, даже голос малость царапающий. Впрочем, она говорила очень мало, и вообще держалась в тени мужа.
Опять беседка на берегу реки, опять рассказ. Надо завести тут графин с водой и стакан. А также кафедру, указку, и доску с мелом. Похоже, шутка о роли Шахерезады оказалась пророческой, только вместо одного падишаха целая группа товарищей.
Отдельно Председатель КГБ попросил рассказать о «узбекском хлопке». Поэтому к стандартному рассказу о нелегкой судьбе страны под руководством коммунистической партии добавил коррупционные скандалы периода застоя. Память сохранила хлопковое (узбекское), медуновское (российское) и бриллиантовое (грузинское). Также постарался дать обзор будущих национальных конфликтов. Без особых подробностей, впрочем, Владимир Ефимович был чрезвычайно заинтересован даже тем немногим, что сохранила память. По крайней мере конспектировал как студент-первокурсник.
