Антон Шаффер - Арт-Джаз
Она замолчала, выжидая, как следователь отнесется к ее словам. И к большому Ольгиному удивлению, Коротков не стал сюсюкаться с ней и нести банальщину про переутомление, стресс и все подобное. Вместо этого он повернулся к ней и абсолютно серьезным голосом сказал:
– Оля, все, что ты мне сейчас рассказала должно остаться строго между нами. Возможно, все это лишь плод твоего воображения. Ты тонула, тебе не хватало кислорода, а от недостатка кислорода в мозгу начинают происходить различные процессы, результатом которых являются галлюцинации. Знаешь, говорят, что когда человек умирает, он видит что-то, родственников там, друзей. Или наоборот – чертовщину всякую. Так вот это все от недостатка кислорода происходит – а видит каждый лишь то, что готов увидеть. Или хотел увидеть всю жизнь. Кто-то только и ждал, что после смерти попадет в туннель, в конце которого будет яркий свет. И он видит этот туннель. А кто-то ничего не видит, потому что не верил всю жизнь. Понимаешь?
– Понимаю, – кивнула Оля. – Но я ведь не ждала всю жизнь увидеть в предсмертную минуту незнакомого старика…
– Не ждала, но вполне возможно, что твое сознание лишь творчески переработало известные аллегории. Лодка, река. Любимый остается на том берегу, а ты вынуждена с живыми плыть обратно…
Это уже было похоже на правду. Коротков и сам отчасти верил в то, что говорит. Но одно его останавливало принять эту версию целиком – человек по имени Арсений.
– Слушай, Ольга, а старик-то красивым был? – внезапно спросил следователь, вспомнив, как его описывала Рогова. По идее это должен был бы быть какой-то неземной красоты старец что ли.
– Что? Старик? Он был страшен.
Машина резко затормозила. Они добрались до озера.
Глава 14
Водолазы работали уже второй час, а результат оставался нулевым. Три человека в черных прорезиненных костюмах, в масках и с аквалангами ныряли в квадрате, который указал Петька и еще несколько свидетелей трагедии.
– Все дно здесь вдоль и поперек уже осмотрели, – сказал один из них начальнику из МЧС – пухленькому мужичку в синей спецовке с логотипом ведомства. – Здесь никого точно нет. Только рыбы. Да и тех давно распугали.
– Ты, Миша, нашел время острить. – Мужичок с упреком посмотрел на водолаза. – Нет, значит плохо ищите. Ты видишь, сколько народа подтверждает, что все случилось именно здесь. Расширяйте зону поиска – он мог еще бултыхаться, проплыть метров пять, а потом только отключиться окончательно.
Водолаз Миша снова надел очки, воткнул в рот кислородную трубку и погрузился в воду, помахав начальнику на прощание рукой.
Вечерело. На улице становилось все холоднее. Коротков заботливо накинул Оле на плечи ветровку, которая очень кстати оказалась в багажнике его автомобиля. Они стояли и наблюдали за работой спасателей. Коротков часто курил, а Оля пила чай из термоса, который привезли ребята с дачи. Сами они почти все уже разъехались по домам, оставив милиции свои координаты. На берегу стоял лишь Петька, да какой-то его дружок, которого Оля до этого никогда не видела.
– Нет его там, – тихо сказала она, после того, как водолазы в очередной раз вынырнули с пустыми руками. – И не было.
– Не торопи события, – ответил Коротков, выпуская изо рта колечки дыма. – Озеро большое. Родники внизу бьют. Тело могло отнести. Всякое бывает.
Они прождали еще час, по истечении которого пухленький начальник официально объявил, что поиски прекращены.
– Ребят, мы все озеро облазить не можем. И так три раза зону поиска расширяли. Ну, нет там никого. Если все там и произошло, то можете считать это чудом – человек утонул, а вроде как на самом деле исчез. – Толстяк развел руками. – Слушайте, а может он пошутить так решил, а? Сам выбрался на том берегу, а теперь сидит и смеется, как мы тут горбатимся, труп его хладный ищем? А?
– Не говорите глупостей, – ответила ему Оля.
– Почему же глупости-то? – Обиделся эмчээсник. – Всякое может быть. Я уж насмотрелся.
Сказав это, он попрощался с милиционерами и, забрав своих ребят, уехал.
– Ну, и как это понимать? – Уставились подмосковные сыщики на Петра с Ольгой.
Но те молчали.
– Вот что, – подытожил старший в группе. – Если тело на дне, оно рано или поздно всплывет. Если не всплывет, будем ждать, пока потерпевший не объявится. По истечению отведенного законом срока признаем пропавшим без вести. Иных путей не вижу.
Звучало все логично. Да и что можно было еще сделать? На месте поработали профессионалы из двух силовых структур – они-то уж знали, что говорили.
– Родственникам сообщили уже? – поинтересовался местный опер.
– Нет еще, – сухо ответила Оля.
– Ну, так самое время.
Он еще что-то пометил в своем блокноте, с которым не расставался ни на секунду, а потом, простившись со всеми, отбыл с места происшествия.
У озера остались Оля с Коротковым, да Петька с папашей и дружком.
– Вот вам и день рождения… – смущенно сказал Строков – старший. – Повеселились… Надо бы матери его позвонить…
– Надо бы, – жестко сказал Коротков. – Ваш сын не желает это сделать? Петька опустил глаза и промолчал. Но его родитель молчать не стал:
– Не стыдно вам, товарищ следователь? Парень натерпелся столько… Да еще и в свой день рождения – теперь ведь на всю жизнь травма! А вы вот так…
– Ладно, простите, – извинился, усмехнувшись про себя, Коротков. – Я все сделаю сам. Думаю, пора и нам отсюда выдвигаться. Пока здесь больше делать нечего.
Они попрощались и разошлись по машинам.
Уже открывая дверцу «Жигулей», Оля обернулась, чтобы бросить последний взгляд на водную гладь странного пристанища души любимого. Головой она уже осознала и приняла страшную правду, хотя и не понимала, в чем она заключается – куда все же делся Арт? Но ведь Сергей Иванович все четко разложил по полочкам. Да, скорее всего она просто пережила ту самую гипоксию, от которой у нее начались ведения. Значит, Арт мертв.
Но то она понимала сознанием, а вот сердце верить во все произошедшее отказывалось.
Озеро было спокойно и величественно в тот предзакатный час. Сумерки уже опускались над его слегка дрожащим зеркалом, но солнце еще не начало свое сошествие с неба, лишь потемнев, превратившись из ярко желтого в оранжевое. Оля почему-то вспомнила, что озеро Сенеж и озером, по сути-то не является. А скорее водохранилищем. Появилось-то оно не так давно по историческим меркам – всего-то в тысяча восемьсот двадцать шестом году, когда канал строили между двумя подмосковными реками – Сестрой и Истрой. А Арт озера не любил всегда – говорил, что вода в них мертвая. Вот другое дело реки – их он обожал. И вот, пожалуйста. Мертвая вода, хоть и не настоящая, но поглотила его и сделала самого мертвым.
Но куда более символичным Оле показался тот факт, что канал-то рыли для того, чтобы по нему с Волги доставлять камень для строительства Храма Христа Спасителя! А ведь это был следующий после Яузского бульвара, теперь уже не выполнимый заказ, который Арт получил через свою мать…
Как странно, размышляла девушка, как же все странно устроено… Ненастоящее озеро. Ненастоящий храм. Все ненастоящее.
Из раздумий ее выдернул Коротков.
– Садись, пора ехать. У нас впереди трудный разговор с его матерью.
Уже подъезжая к Москве они снова заговорили. Первым молчание прервал следователь, который все время до этого напряженно размышлял о сути происходящего. Такого в его практике еще никогда не было. Слышал он, конечно, про всякую чертовщину, про гипноз и прочие опаивания и заговаривания, но на поверку-то все оказывалось чистой воды фальсификацией. Но здесь он сам столкнулся с чем-то необъяснимым.
Больше всего Короткова волновало совпадение имен в его бессознательном видении и Ольгином безкислородном бреду. Арсений. Именно он забрал тогда Рогову. То есть ту даму с бульвара, которая назвалась Роговой. Настоящая же Рогова пропала без вести два года назад… Какая-то логика во всем этом прослеживалась. Возможно, продолжал свой внутренний монолог майор, этот Арсений действительно забрал ту реальную Рогову. Ее посчитали пропавшей без вести. Теперь он забрал Артема Крылова – его тоже просто спишут в утиль, если тело не найдется. Секта? Вербует сторонников? Может, парня чем-то запугали и в нужный момент Арсений появился на сцене, чтобы увести его за собой. Но стоп! Стоп. Это же все произошло в сознании Ольги! В реальности же все видели, что лодка перевернулась, и Крылов пошел ко дну, так как не умел плавать. И его знакомство с Роговой – тоже произошло далеко не в реальной жизни…
Коротков окончательно путался. Единственное, что он уяснил для себя, это то, что надо четко выстраивать две версии – ту, что есть в жизни, и ту, что есть плод их коллективной фантазии. Может, именно этот синтез и выведет к верному ответу.
