Константин Калбанов - Концерн
Одобрение было написано и на лице Гаврилова. Лица же самих мастеров представивших изделия, в отличии Антона и Семена, радости не излучали. Как видно, неказистость конструкции им резало глаз и не вызывало чувства удовлетворенности выполненной работой.
— И чего радуетесь, — недовольно пробурчал слесарь. — Тож не работа, а смех один. Вот если бы времени побольше, да подумать подольше, да сработать без спешки, куда более ладно можно было бы сработать. Тогда и радоваться можно было бы. А так…
— Ничего, Семен Митрофанович. Это же опытные образцы. Вот если сработает и в таком виде, то тогда можно будет и доработать. — Жизнерадостно заявил Антон.
— На лишних капсюлях я проверил работу запала, работает нормально, осечек не было, замедление получилось четыре-пять секунд, как вы и просили. Вот только не мало ли.
— А зачем больше. Пока замахнешься, пока она летит секунды три пройдет, а там и супостат разбежаться не успеет. На этот счет не переживайте, все нормально. — Уверено заявил Гаврилов.
— Так-то, так, но это же опытный образец, можно было бы и подольше. — Неуверенно заявил Зимов.
— Не волнуйтесь. Все нормально. — Поддержал Гаврилова Антон.
— Когда будем испытывать? — Задал всех интересующий вопрос слеарь.
— Так завтра в первой половине дня и испытаем. Не идти же за город, на ночь глядя. До завтра, Роман Викторович, Семен Митрофанович.
А что им было делать, коли с ними так категорично распрощались. Попрощались и пошли каждый к себе домой, пребывая в растерянности. Для чего все же понадобились эти бомбы, отчего такая спешка. Каждый из них боролся с желанием посетить полицейское управление, однако к счастью для провалившихся во времени, решили повременить до завтра и поглядеть, что будет дальше. Вот только на завтра был выходной.
Когда они наконец остались одни, Сергей все же задал столь интересующий его со вчерашнего дня вопрос. Раньше все как-то не выходило, то эти двое ухарей спали, то рядом крутились посторонние, то они уходили, так что возможность появилась только теперь.
— Ну и что это было?
— Ты о чем Сережа?
— Антон, зачем вам понадобились гранаты?
— Эти поделки ты называешь гранатами? Ты меня поражаешь.
— Нет блин, это шутихи.
— Во-во, прямо в точку, шутихи и сеть. Ты что решил, что мы собираемся организовать теракт и завалить какого ни будь местного представителя власти? Ей богу, я думал у тебя с фантазией куда лучше.
— Антон.
— Господи, Сережа. Да что это может значить, как не то о чем мы и говорили. Конечно, можно было бы представить уже готовую схему нормального запала, но на нас и так косятся из-за избытка идей, вот и подали сырую и неказистую схему. Постепенно мы ее доработаем и вуаля, станем производить гранаты. Как говорится: все для фронта, все для победы.
— Какого фронта? Какой победы?
— А что войн больше не предвидится? Глупости не городи. Ты лучше скажи, что у тебя с Анечкой. — Резко перевел разговор в другое русло Песчанин.
— А что у меня с Анной Васильевной? — Сразу же растерялся Сергей.
— Сережа, ты же не еврей, вопросом на вопрос отвечать. Учти, девушка она правильная, так что если ты не в состоянии удержать в штанах свои подробности, лучше сразу скажи, вопрос решим, а честную девушку обижать я не позволю.
При этих словах, Звонарев покраснел как мак и смутившись тут же уставился на носки своих туфель, переминаясь с ноги на ногу. Сергей всегда тяжело сходился с девушками, так как при общении с ними, он либо настолько смущался, что не мог сказать и му, поддерживая разговор только односложными 'да', 'нет', 'не знаю', либо его заносило на такие темы, которые ну ни как не могли быть интересны девушке настроенной на романтический или игривый лад, если только она не была повернута на точных науках. Помнится в училище, Антон пытался взять над ним шефство, в плане организации досуга с целью сброса накопившихся гормонов, но Звонарев всегда умудрялся открещиваться, от подобной опеки. Вот, похоже теперь все возвращается на круги своя.
— С чего ты взял, что я хочу ее обидеть?
— Ну, не знаю. Мы с Семеном хотя и не регулярно, но этот вопрос решаем, а ты все время чем-то занят, только не своим здоровьем, а это ведь не в последнюю очередь еще и здоровье.
— Антон, как ты мог о ней такое подумать! — Возмутился Звонарев, метнув в него злой взгляд.
— Если ты помнишь, как раз такого о ней я и не подумал, а сказал, что она честная девушка. Так что не закипай. Слушай, а может женишься?
— Чего-о?
— А что? Нормальный вариант.
Вопрос Антона застал Звонарева врасплох и настолько задел, что он как-то не обратил особого внимания, на то, что оба его товарища подались на выход. На то, что они уволокли все четыре опытных образца, он так же не обратил внимания.
— Командир, а зачем ты ему про Аню ввернул? — Поинтересовался Семен, когда они уже пылили по улице к окраине города, где их уже должен был поджидать Варлам.
— Чтобы от гранат отвлечь. Я Сережу хорошо знаю. Если бы он узнал, что ради заработка мы решили рисковать жизнью, то нипочем не остался бы дома и увязался бы за нами, а оно нам надо.
— Не-е, Владимирыч пусть лучше лоб морщит, а лбы под пули лучше нам подставлять.
— Вот и я о том.
— Ну и правильно. Слушай, а ведь насчет Ани ты в точку попал.
— Заметил?
— А то. Хорошая получится пара, если только после женитьбы она в стерву не превратится.
— Вроде не должна. Вон, Варлам, заждался уже.
Без каких-либо приключений они добрались до того места, где два дня назад оставляли подводу и Варлама. По дороге, Семен подробно инструктировал Антона, как именно они будут действовать, и где должен находиться Песчанин. Как и предполагал Антон, основную роль Семен отвел себе, справедливо полагая, что у него это всяко лучше получится, в ситуации когда противников будет в разы больше, каждое мгновение сомнений может им стоить жизни, так что своему командиру бывалый диверсант оставил роль прикрытия. Можно было бы попробовать и возразить, но смысла в этом Антон не видел. Он вполне трезво оценивал свои возможности. Здесь ведь речь не шла о том, чтобы вырубить противника, его нужно будет убивать, причем в предложенном варианте, резать спящих, а это даже далеко не то же, что резать бодрствующего и готового защищаться противника. Мерзкая работенка, на такое способны даже не все бывалые бойцы.
До заимки так же добрались без особых приключений. На опушке леса они замерли, переглянулись и Семен вероятно заметив напряжение Антона предложил.
— Может я сам?
— Я в порядке. Не переживай, если и начну блевать то после. Пошли.
— Пошли. — Согласно кивнул Семен.
Быстро и по возможности тихо они перебежали к забору, после чего двинулись вдоль него, при этом Семен самым внимательным образом ощупывал грубые доски, разыскивая обнаруженный вчера лаз. Как видно его сделал сын охотника, для того чтобы иметь возможность убегать из под родительской опеки, другого объяснения не было. Ну да и слава Богу, им это пришлось как нельзя кстати. Пару раз Антон слышал как под его ногами приглушено хрустели маленькие веточки. Он помянул добрым словом Гризли, так как по его настоянию ноги они укутали в старое тряпье, которое теперь не только приглушало их шаги, но и гасило звуки ломаемых под подошвой веток.
Через лаз они проникли на подворье, сразу за сараем, как видно там был сеновал, так как никакая животина не была ими потревожена и не выказала своего недовольства. Обогнув сарай они вышли к боковой стене дома. Семен показал Антону на угол дома, где стояла приставленная лестница. Потом показал, чтобы он оставался на месте, а сам скользнул под лестницу, где прикинулся ветошью.
В ожидании прошел примерно час. От неподвижного стояния на одном месте, у Песчанина уже начали затекать конечности и слегка ломить спину, когда послышались тихие шаркающие шаги по кровле, а затем кто-то поставил ногу на перекладину. Антон поднял пистолет, с уже взведенным курком, готовый в случае необходимости прикрыть Семена, в левой руке он сжимал гранату, вторая была в кармашке жилетки, а второй револьвер заткнут за пояс.
Едва ноги спустившегося охранника коснулись земли, как вывернувшийся из под лестницы Семен вогнал ему нож точно в шею. Раздался мерзкий хрип, перемежаемый бульканьем. Антон конечно был настроен решительно и утверждал, что его не вывернет, но похоже он переоценил свои силы, так как желудок резко скакнул вверх. Хорошо хоть по совету Гаврилова он с обеда ничего не ел, уже часа четыре испытывая страстное желание что ни будь съесть, так что выплеснуть ему ничего не удалось. Чертыхнувшись про себя, он унял рвотный порыв и показал Семену, что все в порядке.
Со вторым Семен разделался быстро, хотя и не так бесшумно как с первым. Нож брошенный с расстояния шагов в десять, вошел точно между лопатками хунхуза и с такой силой, что его бросило на ворота, створки отдались глухим стуком, потом брякнула выроненная винтовка, в довершение раздался приглушенный стон.
