Юрий Корчевский - Золото мертвых. Смута
По Варварке и Ленивке Андрей вышел к Конюшенному переулку. Одет он был хорошо и на попрошайку или юродивого не походил совсем. На паперти были знакомые лица, только его никто не узнал.
Андрей подошёл к предводителю попрошаек и бросил в его шапку алтын.
– Спаси и сохрани тебя, доброго здоровья! – заученно пробормотал нищий.
– Глаза подними! Али не узнаёшь старого знакомца? – молвил Андрей.
Нищий поднял голову.
– Вроде лицо знакомое, да что-то не признаю, – неуверенно пробормотал он.
– Неуж так изменился? Юродивый я, мы с тобой отношения выясняли.
– Вспомнил! Как есть ты! Только одёжа на тебе другая была. А ноне ты прям как купец первостатейный, не узнать.
– Клад нашёл! – усмехнулся Андрей. – А ты всё стоишь?
– Куда деваться?
– Ой, не ври мне! За подаяния можно и одеться поприличней, и мясо каждый день вкушать.
– Пост ведь Великий, грех-то какой!
– Ври больше! Хотя лгать – оно тоже грех. Просто в хорошую одежду облачишься – никто не то что копейки, полушки не подаст.
– Если сам знаешь, зачем спрашиваешь?
– Помнишь, ты меня о поляках предупредил?
– Не помню, – неуверенно ответил нищий и отвёл глаза.
– Кто тебе о поляках сказал?
– Запамятовал я.
– Смертоубийство – грех, тем более в пост. Убивать я тебя не буду, но побью сильно, ежели не скажешь. Ты меня знаешь, пообещал – сделаю.
Видя, что прилично одетый сударь долго разговаривает с предводителем, к ним потихоньку подтянулись нищие.
– Брысь отседа, босота! – цыкнул на них Андрей.
Предводитель тоже руками замахал – нечего слушать чужие разговоры.
– Батюшка мне сказал, именем Матвей.
– Он сегодня служит?
– В храме.
– Проводи и познакомь, – жёстко произнёс Андрей, пресекая даже малейшую попытку юлить и отнекиваться.
Предводитель вздохнул, подобрал с паперти шапку с монетами и сунул её за пазуху.
– Идём. Только я сам сначала с ним поговорю. Ежели сладится – тебя позову.
– Идёт.
В храм они вошли вдвоём. Андрей перекрестился, шапку в руке держал. Предводитель завистливо на неё покосился. На паперти такую не наденешь, хоть и тепло в ней – нищие и попрошайки всё время страдали от холода, ветра и дождя. От каменной паперти даже летом мёрзли ноги.
К своему стыду, внутри этой церкви Андрей раньше никогда не бывал, и сейчас, войдя, с интересом оглядывался. А предводитель ушёл вперёд, к иконостасу, да и исчез из вида. Храм старый, намоленный, ладаном и свечами пахнет. Со всех сторон, с икон, глядят лики святых – прямо в душу заглядывают.
Андрей загляделся на иконы и не заметил, как подошёл предводитель нищих, а вместе с ним – и батюшка.
– День добрый, муж! Мне сказали, ты искал со мной встречи?
– Здравствуйте, батюшка. Искал.
Предводитель тут же исчез. Он правильно рассудил: меньше знаешь – лучше спишь.
– Пойдём поговорим.
Священник отвёл его в маленькую комнату в приделе.
– Садись, побеседуем – если есть о чём. Только сначала ответь мне на вопрос. Ты ведь вроде в обличье юродивого был?
– Случилось. Иногда народ юродивому больше верит, чем боярам или царю, особенно если он самозванец.
– Лицедействовал, значит?
– Можно и так сказать. За страну обидно.
– Похвально. Я ведь Отрепьева несколько лет знаю, он тогда простым монахом был. Никаких он не царских кровей, мелкий человечишка, обуреваемый страстью к власти, к богатству. И ладно, если бы он на самом деле был из царского рода – пусть и далёкий родственник. Грех это! Всю Русь в обман ввёл.
– Согласен, потому и делал, что мог, что в моих силах было. Зерно недоверия хотел посеять. А за предупреждение спасибо. Очень своевременно! Иначе бы я к полякам в лапы попал.
– Ты православный ли?
Вместо ответа Андрей вытянул из-за ворота цепочку с крестиком.
– Тут ведь не только вопрос власти, но и веры. Его ляхи поддерживают, а они веры римской.
– Католики. Ты знаешь, что самозванец по весне жениться хочет?
– Да, на католичке. Мариной зовут.
– Во-во, Мнишек её фамилия. Дочь воеводы Юрия. В конце апреля прибудет.
– Ты много знаешь. Не простой ты юродивый! – усмехнулся священник.
– Да и ты не так прост, батюшка.
– С чего ты взял?
– О поляках предупредил вовремя, стало быть – связи есть.
– Хм! Умён, коли догадался.
– Хорошо такого осведомителя иметь. Только сомневаюсь, что это поляк. Ляхи католики и в православный храм не пойдут.
– И тут угадал.
– Подожди, дай подумать.
Андрей прикинул:
– Козак.
Батюшка восхитился:
– Неужто сам додумался? Как?
– Насчёт ляхов ты понял, а кто ещё, кроме поляков, знал о юродивом? Их союзники – козаки.
– Тоже наёмники. И я не исключаю, что часть из них католическую веру приняла, а этот – православный, и в храм к тебе ходит.
– Логично. Знаешь, что это слово обозначает?
– Знаю. Козака отдашь?
– А это как понять?
– Познакомь. Мне полезен может быть.
– Да ты кто таков? Не много ли на себя берёшь? – взъярился батюшка.
– А говорят – священники не волнуются, всегда спокойны. Врут, наверное.
Священник остыл.
– Похоже – не один ты! Кто за тобой?
– Сильные люди, не хотят они самозванца на троне видеть. Да и не в этом главное. За веру они боятся. Наша вера от отцов, дедов и прадедов пришла, как ей изменить?
– Истинные слова слышу! Наконец-то о вере заговорил! А то всё царь да самозванец… Церковь Отрепьеву цену знает – грош в базарный день. Для веры нашей угроза!
– Вот и я о том же. Одно дело делаем. Только бояре да князья ещё и о стране думают. Отрепьев страну на куски порвёт, лучшие земли полякам отдаст. А землицу-то самодержцы наши веками собирали!
Священник пристально всмотрелся в Андрея:
– Правду ли ты сказал? Можно ли тебе верить?
– Всё правда. Больно видеть, как поляки по Москве да по Кремлю ходят, как по своей земле. А самозванец хуже предателя. Грешно в церкви да в Пост Великий говорить об этом, но он смерти заслуживает.
– Бог рассудит! А с козаком поговорю я. Согласится ли помогать – не ведаю.
– Только обо мне – пока ни слова.
– Понимаю. А скажи-ка, большая ли сила за тобой?
– Я мелкая сошка, воин. Но недовольных много. Думаю, самозванцу недолго осталось.
– Твои бы слова – да Богу в уши. Большое испытание он рабам своим послал. Только думаю, не всю правду ты мне сказал. Не простой ты воин, для простого знаешь много.
– Батюшка, я сказал, что мог.
– Хорошо. Загляни ко мне через седмицу. Бог тебе в помощь!
Перекрестившись на образа, Андрей вышел. Не ошибся он, священник имеет в Кремле неплохого осведомителя. Только закавыка одна есть. Несмотря на то то он обладает кое-какой информацией, пользы от неё нет. Информация ведь только тогда полезна, когда даёт пищу для анализа и последующих действий. А за священником силы нет. Это как парализованный человек: мозг работает, а руки-ноги не действуют.
Если информацию собирать из разных источников, может сложиться цельная картина, тогда и предпринять что-то дельное возможно, ударить в уязвимое место. Среди боярства много выжидающих, приценивающихся к власти.
Самозванец, придя к власти, сделал разумный ход – практически никого не казнил, не устраивал массовых казней. В ссылки неугодных отправлял – да, это было. Тем самым боярство от себя не оттолкнул, а за ними – деньги, люди. Стало быть, умён, да и советчики грамотные нашлись. На Руси всегда были противоборствующие боярские роды, стремящиеся встать поближе к трону. Близость к самодержцу – это чины, должности, власть, неплохие доходы. Но ни один род дворянский надолго не возвышался. И цари не вечны – к тому же жёны их то умирали, то они сами их в монастырь ссылали. А раз царица другая, то и родственники её к трону приближались, сменяя прежних фаворитов.
Роды по-мелкому друг другу пакостили – оговаривали перед царём, принижали деяния. Иногда это приводило к опале, и даже земли, ранее дарованные, могли отбираться. Но на жизнь не посягали. Сегодня один род приближен, завтра – другой. А если казни учинять, так и родов на Руси не останется.
Поэтому к самозванцу присматривались, но отторжения, неприятия, лютой ненависти он пока не вызывал. Впрочем, если бы бояре знали о том, что он задумал, они бы организовали ему отпор значительно раньше. Но не обладали они всей полнотой информации, жили сегодняшним днём. У русского человека в те годы была одна опора, один стержень – вера православная и десять заповедей. И посягательство самозванца на святое для народа ему бы не простили. Но пока о планах, да и то не обо всех, знал очень узкий круг лиц – не считая ближнего окружения самозванца.
Неделя прошла в ожидании. Чтобы занять себя чем-то, Андрей помогал Науму: грузил товар из амбара, помогал его раскладывать в лавке, и даже поторговать успел, правда – под приглядом Наума. Купец товар оптом скорнякам не отдал, торговал шкурками сам – так получалось выгоднее. Торговля – дело хитрое. Там копейку сэкономил, в другом месте дешевле купил, глядишь – прибыль появилась. Не научишься считать выгоду – прогоришь.
