Максим Шейко - Иная реальность Часть I
* * *
Все эти события, стремительно сменяя друг друга, пронеслись мимо Ганса, формируя новую картину мира и определяя его дальнейшую судьбу. Бои в Иране и на Соломоновых островах Нойнера абсолютно не беспокоили, а вот подготовка к отражению американо-британского вторжения в Европу легла на его плечи чуть ли не целиком. Во всяком случае, такого мнения придерживался сам свежеиспеченный комбат.
Его назначение на новую должность утвердили еще перед Рождеством, так что новогодние праздники Ганс отмечал уже на новом месте и с новыми сослуживцами. Празднование, правда, вышло смазанным — всю дивизию перебаламутили массовые кадровые перестановки. Свою противотанковую роту Ганс передал новому командиру в образцовом порядке, но… без участия командира дивизиона — старый друг Бохман получил новое предписание неделей раньше, а, назначенный ему на смену, Грюнерт еще не прибыл. Так что обязанности командира дивизиона Нойнеру пришлось исполнять самому — справился, ему не привыкать, но с такой кучей дел было уже не до праздников.
И такая кутерьма была повсюду. Достаточно сказать, что группенфюрер Георг Кеплер, командовавший дивизией еще с лета 41-го, после гибели Эйке, уже второй месяц лежал в госпитале с менингитом, и всё шло к тому, что скоро в "Тотенкопф" появится новый командир. Пока же в дивизии всем заправлял Ламмердинг, он же и утвердил новое назначение Ганса. Это было последнее, что он сделал в качестве начальника штаба дивизии. Буквально на следующий же день штандартенфюрер был срочно отозван в распоряжение рейхсфюрера СС — у Гиммлера были обширные планы по расширению ваффен-СС и Ламмердингу, стоявшему у истоков их создания, отводилась важная роль в реализации этих наполеоновских замыслов.
Кажется, это стало последней каплей, после которой всё потихоньку пошло на лад. Кеплер был официально отстранен от командования по болезни, а его место занял бывший командир артполка Герман Присс, спешно произведенный по такому случаю в бригаденфюреры. Новым начальником штаба дивизии стал штурмбанфюрер Рудольф Шнайдер. А Ганс наконец-то занялся обучением и комплектованием своего батальона. Работы тут оказалось невпроворот.
Еще перед отправкой в Германию, батальон оставил всю свою технику и тяжелое вооружение, чтобы пополнить потрепанные танковые дивизии, пока еще остающиеся на востоке. Затем, уже в Дахау, был буквально выпотрошен и кадровый состав части. Батальон потерял своего командира, двух ротных, четырех младших офицеров и несколько десятков опытных солдат и унтеров, которые были направлены либо во вновь формирующиеся части, либо в офицерские и унтер-офицерские школы. Кроме того, более сотни человек всё еще находились в госпиталях, долечиваясь после Восточной кампании. Вместо погибших или переведенных ветеранов в часть влили молодые пополнения.
Проходя в день принятия командования вдоль строя, теперь уже своего батальона, хорошо знакомого ему еще по боям в Сталинграде и донской излучине, Ганс четко видел эту незримую разницу, бросавшуюся в глаза не смотря на одинаково-свежую зимнюю форму нового образца. Вот ветераны — волчий взгляд из-под каски, недавно утвержденный "Сталинградский щит" на рукаве и звание не ниже штурмманна. А вот совсем еще молодые парни — не старше двадцати лет, а многим нет и девятнадцати. Рослые, здоровые и крепкие ребята, уверенные взгляды, хорошо пригнанная амуниция…, но с ветеранами их не спутать, нет. Тот, кто смотрел в глаза смерти сам и нес ее другим, всегда узнает другого такого же и никогда не перепутает его с новичком, только что окончившим четырехмесячный курс подготовки в учебных лагерях. Alter Kampfer — "старые бойцы" — становой хребет армии, её опора и главная ударная сила. И вот эти вот "старики", увы, составляли теперь меньшинство. Сталинградская мясорубка не прошла для дивизии даром. Многие еще вернуться, залечив полученный раны, но всё же новичков слишком много — батальон придется готовить и сыгрывать заново, вновь превращая его в эффективную и безотказную машину войны. Что ж, не в первый раз.
Ганс взялся за работу сразу: для начала перетряхнул состав рот и взводов, равномерно перераспределив опытные кадры и столь же равномерно разбавив их новичками. Затем пришла новенькая техника — бронетранспортеры и машины прямо с заводов. Вслед за техникой прибыло и вооружение — тяжелые противотанковые пушки, минометы, новейшие пулеметы МГ-42 с их бешеной скорострельностью, уже успевшей стать темой для многочисленных солдатских баек… Параллельно с этим в часть постепенно возвращались из госпиталей выздоравливающие раненные, так что к концу февраля батальон был полостью укомплектован и людьми и техникой.
Но главным содержанием этого периода стала учеба — сплошной, не прекращающийся ни на один день, цикл полевых учений. Сперва, тактическая подготовка в составе взводов и рот, направленная на отработку типичных задач и лучшее сколачивание подразделений. Затем батальонные учения и, наконец, масштабные маневры в составе дивизии с привлечением дополнительных средств за счет сухопутных войск и Люфтваффе. Тут уже игра шла по-крупному, с использованием авиации, тяжелой артиллерии и инженерных войск, для чего "Тотенкопф" пришлось покинуть свой учебный лагерь в Дахау и перебраться на армейские полигоны.
Обучение было организовано с размахом, на горючем и боеприпасах не экономили. Еще довоенные методики обучения, разработанные для первых формирований ваффен-СС, были творчески дополнены новыми элементами с учетом богатого фронтового опыта, накопленного за последние годы офицерами-инструкторами. В частности, строевая подготовка была полностью исключена из программы, все стрельбы производились только в полевых условиях, в список обязательных для отработки тактических элементов добавились новые способы организации атаки и обороны. Как и раньше, на учениях применялись исключительно боевые снаряды, мины, гранаты и патроны, но масштаб их использования существенно возрос. Так, например, пехота регулярно практиковала наступление за реальным огневым валом с последующим штурмовым броском на "вражеские" позиции. Артиллерия, соответственно, тренировалась этот вал создавать и передвигать его по командам корректировщиков в непосредственной близости от собственной пехоты. Другим обязательным моментом обучения была обкатка солдат танками.
Регулярные несчастные случаи при столь экстремальных методах обучения считались приемлемой платой за возможность получить действительно первоклассных солдат, не шугаюшихся при близких разрывах снарядов и мин и не впадающих в ступор от грохота накатывающихся танков и завывающих в пике самолетов. Пострадавшие в ходе таких интенсивных тренировок получали наградной знак, как за боевое ранение, родственникам погибших отправлялось стандартное военное уведомление — "пал в бою за Фатерланд" и начислялись все причитающиеся в таком случае льготы. Неизвестно, знало ли руководство СС знаменитое суворовское изречение "тяжело в учении, легко в бою", но применялся этот принцип неукоснительно.
Каждый цикл подготовки (ротный, батальонный и дивизионный) был рассчитан на четыре недели, то есть вся учебная программа целиком охватывала три зимних месяца. В результате, к весне 43-го дивизия, по мнению командования, была готова к новым боям. Начинавшая свою карьеру в качестве обычной пехотной дивизии, посаженной на грузовики, "Тотенкопф" теперь превратилась в одно из мощнейших соединений Райха. Не смотря на то, что 9-й моторизованный полк, получивший за успехи в боях зимой 41–42 гг почетное наименование "Туле", покинул дивизию, превратившись в основу для нового соединения, численность "Тотенкопф" не упала. Место убывшего занял новый — танковый полк, сформированный еще осенью на полигоне Мейли-ле-Камп, под Парижем. Отдельный танковый батальон, прошедший с дивизией все бои Сталинградской кампании, после перевооружения влился в новый полк в качестве третьего батальона. Командовал танковым полком старый знакомец Нойнера — первый командир разведывательного батальона "Тотенкопф" Вальтер Бестманн, уже успевший получить чин оберштурмбанфюрера. Второй батальон полка возглавлял еще один бывший командир Ганса — Георг Бохман, только что окончивший курсы танковых командиров в армейской танковой школе в Вюнсдорфе.
Два оставшихся в дивизии моторизованных полка были переформированы и переименованы в панцер-гренадерские. Теперь в каждом из них третий батальон был "бронированным", то есть оснащался бронетранспортерами, а не обычными грузовиками. Все батальоны при этом имели теперь больше тяжелого вооружения. Полковые роты пехотных орудий стали самоходными, получив в своё распоряжение новые САУ "Грилле", идентичные хорошо знакомым Нойнеру "Мардерам", но вооруженные короткоствольными 15-см орудиями, вместо 7.5-см противотанковых пушек. 14-е роты были превращены в зенитные и оснащены самоходными установками на шасси тяжелых тягачей. Саперные роты, вслед за линейной пехотой, были посажены на бронетранспортеры, иначе сложно было бы претворять в жизнь знакомый всем ветеранам клич "саперы вперед!".
