Константин Калбанов - Рыцарь - Степь
Перед ним стояли около полусотни человек, в основном дети и подростки, десяток женщин и трое мужчин. Мужчины были ранены, но все ранения были легким, тяжело раненых в полон не брали их просто добивали.
— Кто из вас старший?
— Я был старостой. Господин, — оглаживая окладистую бороду, отозвался не высокий, лет пятидесяти, крепыш с кривыми ногами, что говорило о том, что в свое время он много времени провел в седле, а если учесть, что село было организовано ветеранами, то вывод о службе в кавалерии напрашивался сам собой.
— Как зовут?
— Роберт. Господин.
— Значит так, Роберт. Сейчас в повозках возьмете все необходимое и расположитесь вон там, возле нашей казармы с торца. Устройте навес. Ну не мне тебя учить. Потом вас покормят, я уже распорядился.
Отдав это распоряжение, Андрей направился к казарме. Вот уже два дня он думал над тем как поступить, но решение так и не приходило. Ну не знал он как быть. Вернее он знал, как поступил бы, если бы все зависело от него, но часть добычи принадлежала его воинам, в том числе и вот эти люди.
Неподалеку от входа в казарму он увидел столпившихся подростков. Увлеченно рассказывавших своему товарищу остававшемуся в крепости о своих похождениях. Было прекрасно видно, с какой жадностью и завистью слушает друзей паренек. Он тоже бывал уже в деле, но вот карабин ему не достался, так как на шестерых стрелков было только пять единиц этого оружия. Впрочем, теперь у него так же был карабин. Дот поднимется еще не скоро.
— Брук.
— Сэр?
— Вызови ко мне Джефа и Рона.
— Есть сэр.
— И еще. Что это за разговоры?
— Так мы тихо…
— Еще о чем-то подобном узнаю, ноги повыдергаю, паршивец. Все понял?
— Да, сэр, — понурившись, пролепетал парнишка, но жалеть его чувства Андрей не собирался, слишком много было на кону.
— Давай. Я жду десятников.
Оба десятника появились в его каморке довольно быстро. Были они собраны и деловиты. Если их позвали, значит к ним были вопросы и вопросы серьезные, так как по пустякам их вместе не вызывали.
— Присаживайтесь. У меня к вам есть очень серьезный вопрос и касается он нашей добычи.
— А что тут не понятно то, — удивился Джеф.
— А не понятно то, как мы поступим с отбитыми у орков людьми?
— А что тут не понятного, — пожал плечами Рон.
— Повторяю. Не понятно как мы с ними поступим. Они взяты на меч, а значит, являются частью добычи всего отряда.
— Стоп, — поднял Джеф руку в жесте протеста. — Сэр, вся добыча принадлежит вам, так как мы вам служим. Поэтому и решать вам.
— Ты забываешь, что с некоторых пор вы все не просто служите у меня, а являетесь моими вассалами, а значит, имеете долю добычи.
— Это если бы вы нам не платили. А вы все еще аккуратно выплачиваете нам жалование и обычное и боевые. Так что вы в своем праве, — снова пожал плечами Рон.
— Вот так значит.
— Именно, — подтвердил Джеф.
— Ну значит так. Парням объявите, что каждый из них получит свою долю с трофеев, взятых с орков.
— А что с обозом и людьми.
— А вот над этим я думаю уже двое суток и решения пока нет. Впрочем, если с добычей дело обстоит так как вы говорите, — утвердительные кивки, — то этот вопрос решается легче.
— И как вы хотите решить этот вопрос, — заинтересованно спросил Джеф.
Судя по тому, как на него смотрели десятники, этот вопрос им был так же интересен и не только им, но и их подчиненным. Андрей был готов отдать руку на отсечение, что парни тогда шли в бой вовсе не за добычей. Они рисковали головой и проливали свою кровь, искренне желая помочь людям, угодившим в лапы слуг сатаны. Он видел это там, в степи, когда отряд готовился к схватке. Он видел это, тогда когда воины бросились развязывать полоняников и как они проявляли заботу о них в походе. От того какое решение он примет сейчас во многом будет зависеть отношение его людей к нему, а их уважение для него стоило дорого. Очень дорого.
Да-а место тоже лица те же. Вот только вопрос немного не тот. Сэр Бард меня на ремни порежет. Интересно, а как я поступил бы если бы у меня кто то решил увести лучшего офицера. Ну с другой то стороны ни этому же мальчишке Артуру поручать людей, это ведь не игрушки, да и не обязан я устраивать его жизнь, а вот Бриан, другое дело. Долг крови как ни как, это дорогого стоит. И людей у коменданта придется отмести и опять таки лучших. Покинуть службу и осесть на земле согласятся только ветераны, молодые они верят в будущее и полны надежд, ветераны же уже подумывают о старости, с годами человек устает от службы и льющейся крови, оно конечно не все, но многие. А ветеранам соответственно становятся лучшие, так как для получения этого звания нужно совсем не много, пройти через десятки или даже сотни схваток, после чего просто выжить. Да и сэр Бриан не может уйти не забрав с собой хотя бы десяток воинов, тут то понятно, с ним отпустят молодежь, мясо, но крепость теряет около двух десятков воинов. Мой отряд побит и довольно серьезно, половина в лазарете валяется. Таких потерь крепость не понесла бы и при осаде орками. Нет, точно на ремни порежет.
Он сидел за столом в комнате коменданта, там же присутствовали падре Томас, оба офицера, ну и сам сэр Бард, хозяин всей крепости и данной конкретной комнаты.
— Мы вас внимательно слушаем, сэр Андрэ, — сэр Бард словно чувствуя, что ничего хорошего он не услышит, был хмур как никогда.
— Сэр Бард, господа, я хотел бы обратить ваше внимание на то, что основная задача нашей службы заключается в том, чтобы оберегать южные рубежи земель, на которых обитают люди. А значит, мы должны по мере своих сил и возможностей стараться обеспечить заселение этих земель людьми, чтобы воля Господа нашего укрепилась на этих землях.
— Ну это то как раз понятно. Именно по этой причине мы здесь и находимся, — пожал плечами комендант.
— Так вот, недавно произошло событие, которое полностью идет в разрез с нашей задачей. Несколько дней назад было уничтожено село, хотя и не большое, но имевшее все для того чтобы в скором времени разрастись. Довольно большая территория осталась без хозяйских рук. На мой взгляд, это не правильно.
— И что вы предлагаете?
— Основное население этого села было нами отбито от орков, а значит для Волчьей Долины, далеко не все потеряно.
— Вы хотите получить землю и посадить на нее своих смердов, — удивленно поднял брови сэр Бард. — Должен вас несколько разочаровать. Дело в том, что вы еще и года не служите в этих местах, а значит, не можете рассчитывать на то, чтобы получить надел, а значит и посадить на землю своих людей. Или вы хотите пока направить людей на арендуемую вами землю, а потом вернуть их сюда уже после того как получите землю. Хотите стать бароном в графстве Саутгемптон. Опять должен вас разочаровать, вы ведь связаны вассальной клятвой с вашим сюзереном и пока не известно захочет ли он вас отпустить. Надеюсь у вас нет мысли просто переступить через вассальную клятву. Нет, конечно закон вас ни в коей мере не осудит, но вот только клятвопреступников не больно то жалуют и я первым не подам вам руки, — голос коменданта стал жестким, от него веяло таким холодом, что казалось он может заморозить озеро, на берегу которого стояла крепость.
— Нет сэр, клятвопреступником становиться я не собираюсь. И вы правы мне не известно, захочет ли сэр Свенсон освободить меня от вассальной клятвы. Тем паче, что у меня так же имеются вассалы, перед которыми я имею обязательства. Они конечно пойдут за мной, в этом я уверен, но только в их ближайшие планы не входит поселиться в этих местах. — А уж насколько это не входит в мои планы, это только сам Господь Бог знает. Мало того, что тут орки могут напасть в любой момент, так тут еще и позиции инквизиции весьма сильны. Нет, уж лучше на север, там хотя бы только орки. — Ну и наконец я ни при каких условиях не смогу получить надел в этих местах, если только по особому решению трибунала инквизиции. Я ведь отбываю епитимью наложенную на меня нашей Матерью Церковью, ни я ни мои люди даже жалованья не получаем.
— Все вы меня запутали, — безнадежно разведя в стороны руки, проговорил комендант.
— А между тем все просто, сэр. Я хочу освободить людей и дать им возможность жить прежней жизнью.
— Они являются частью вашей законной добычей, — угрюмо проговорил падре Томас. Он вообще последние два дня был угрюм и бросал на Андрея весьма странные взгляды, причину этого Новак ни как не мог понять. Ведь казалось бы, он со своими людьми совершили богоугодное дело, рискуя жизнями спасли людей.
— Разве я не в праве распоряжаться своим имуществом так как мне будет угодно и разве не богоугодное дело я совершаю, предоставляя волю людям. В чем вы меня осуждаете падре?
— Я и не думал осуждать тебя, сын мой. Но богоугодное ли дело ты совершаешь давая вольную людям, которые все одно будут вынуждены податься в кабальные, причем все без исключения, либо выйти на большую дорогу, чтобы выжить. Над этим ты подумал?
