Алекс Войтенко - Сашеньки
Второй дисциплиной соревнований, был объявлен спарринг. Самое зрелищное из всех дисциплин тхэквондо. Здесь встречаются два соперника, показывающих кто из них более достоин победы. За каждый из ударов, начисляются очки. По сумме очков и выявляется победитель.
Третьей дисциплиной была Тукди — Специальная техника.
Выполнение ударов по целям, находящимся на значительной высоте или расстоянии по горизонтали. В прыжке определённым ударом необходимо было выполнить удар и обязательно приземлиться на ноги, удержавшись на них в определенной стойке. В противном случае удар не засчитывается. У юношей — 3 вида ударов, у девушек — 2. Некоторые из них мы показывали на выступлении в школе.
Победители определялись по совокупности всех дисциплин.
Так вышло, что спарринг для меня и Тукди для Саньки пришлись на 20 августа, как раз на наш день рождения. Наверное именно поэтому мы и выиграли в обеих состязаниях.
Дни в течении, чуть более дух недель, были для нас пожалуй самыми напряженными за последние годы. К вечеру мы вваливались в гостиницу, где нас поселили и просто отрубались от усталости.
Но несмотря жесткий график и напряженность соревнований, мы все же победили. Сестра заняла в своей подгруппе первое, а я второе место, уступив лишь Юре Хвану. Его сестра тоже вышла на первое место в своем возрасте.
По результатам соревнований нам вместе с медалями также вручили черно-красные пояса, 1й-Пхум. Почему именно это название, а не Дан? Все просто, по правилам федерации юноши и девушки не достигшие 15 лет не имеют права ношения черного пояса. Именно по этому, дается черно-красный, а вместо Дана, присваивается Пхум. Который автоматически заменяется на Дан при достижении указанного возраста, вместе с правом ношения черного пояса. Так сказать, просто показывают, что перед тобой еще ребенок, хоть и достигший определенных результатов.
После соревнований, нам дали неделю отдыха, таким образом мы начали учебу только седьмого сентября. Еще мы упросили директрису не создавать ажиотажа из-за наших побед. Волне достаточно будет стенгазеты и нескольких фотографий. Она понимая, лишний шум может помешать учебе пошла нам навстречу, да и скромность украшает человека. Хотя на вопросы со стороны одноклассников, отвечать пришлось все равно.
А ближе к очередной годовщине Великой Октябрьской Социалистической Революции, нас приняли в Пионеры.
Да, именно так, с большой буквы. Это еще одно отличие от моей прошлой жизни.
Помню, что в то время, пионерская организация настолько деградировала, что все достижения и прочее, оставались только на бумаге. В пионеры принимали по достижении определенного возраста и всех подряд, для количества. Недаром в старших классах пионерский галстук называли "ошейником" и не хотели носить. Помню, одевали его только перед входом в школу, и то если заставляли это делать, а выйдя из нее, сразу сдергивали и прятали в карман или портфель.
Здесь же все наоборот. Вступить в Пионеры, почетно и этого нужно еще добиться. Например, в нашем классе по спискам двадцать семь человек, а принято в пионеры только четырнадцать.
Что бы стать пионером мало хорошо учится, нужно еще и принимать участие в общественной работе, заниматься спортом, быть примером во всем. Пионерский галстук тут носят с гордостью, и при встрече всегда отдают салют.
Видели бы вы, как лучились Санькины глаза, когда ей впервые повязали галстук! А с какой гордостью, смотрела на нас мама, когда мы вернулись домой!
Мы все-таки решили продать нашу машину. Тем более, что подходит очередь на новую машину. Как сказала мама, где-то к новому году, должна прийти открытка. Поэтому решили заняться продажей сейчас. Тем более, что если делать это не торопясь, можно получить лучшую цену. А автомобили, пусть даже такие как у нас стоят довольно дорого. Все опять упирается в советский дефицит. Что интересно, когда папа покупал нашего "Москвича", дефицита не было. То есть он собрал деньги пошел в магазин и выбрал то, что ему понравилось. Правда это было еще в 1959 году. После этого прошла денежная реформа, и как говорят, сразу стало чего-то не хватать. Не очень верится, что все произошло прямо сразу, но так или иначе, а машины теперь продаются по очереди. И эта очередь тянется от трех до пяти лет. Видимо дают возможность накопить на нее.
Несмотря на то, что нашей машине уже больше двенадцати лет, да и последние пять она стояла всего лишь под навесом, а не в гараже. Она прекрасно сохранилась. Недавно ради интереса я облазил ее всю, но никакой ржавчины так и не нашел. Да и заводится она с пол оборота, и двигатель работает ровно. Даже салон и тот выглядит вполне нормально, несмотря на то, что мы возили в нем кирпичи. Да и сколько было этих кирпичей? Может сотня-две, не больше.
В общем, мама дала объявление о продаже, и предупредила знакомых, о том же.
К выходным приехала тетя Лиза с детьми. И тут же высказала свое мнение. Как будто мы без нее не сообразим, что нам делать. Вдобавок ко всему полезла в наши портфели проверять, как мы учимся. Мама и то не позволяет себе такого. Посмотрел я на нее и подумал: "Послать тебя, что ли куда нибудь подальше? Так некуда, везде уже посылали...".
— Когда закончите обыск, сложите пожалуйста все на место. — Бросил я, подхватил сестру, и мы вышли из комнаты.
Что тут началось!? Просто жуть. На нас сразу вылилось, и что мы невоспитанные, и неаккуратные, и никакого уважения к старшим, и грубияны, и еще целая куча всего.
Мама послушала всё это и когда та чуть успокоилась, спросила:
— А с чего все началось? Почему, мой сын нагрубил тебе?
— Я решила проверить их дневники. — Сказала она таким тоном, как будто это ее святая обязанность.
— А дневники, где лежали?
— В сумке, где же еще?
— Скажи, а зачем ты полезла в сумки моих детей?
— Что?! Я?! — у тети Лизы, казалось, пропал дар речи, от подобного вопроса.
— А кто же еще?
— Я зас-служен-ный уч-читель! Я! Я им-мею право интерес-совваться! — от волнения она даже начала заикаться.
— И это дает тебе право лазить по чужим сумкам? — спокойно спросила мать. — Что ты там хотела найти?
— Да, как ты смеешь?!
— Смею. Это мои дети! Своим хоть личный обыск устраивай, а моих не трожь! Если хочешь поинтересоваться спроси, тебе ответят, но это не значит, что нужно обыскивать Моих Детей!
— Ты! Ты! Все я уезжаю! И ноги моей здесь больше не будет!
— Дело твое. — Мама развернулась и вышла из комнаты.
Буквально в считанные минуты, тетя Лиза покинула наш дом.
В общем то гости нас не баловали, гораздо чаще собирались соседи. У нас в углу двора, стоит сваренная из уголка и труб тахта — топчан, застеленная досками. Что бы удобно было сидеть, на них расстилались коврики или старые матрасы, а посередине, на невысоких ножках ставился столик — достархан. Чаще по субботам, но иногда и в будние дни, собирались все соседи. Вначале пили чай, разговаривали, а позже играли в лото, или карты. От стоящей над топчаном черешни, падала тень, создавая прохладу. А если было все же жарко, то мы обычно протягивали шланг и подсоединив распылитель, включали воду, устраивая небольшой фонтанчик.
Кто приносил с собой конфеты, кто печенье или булочки, мама чаще заваривала чай. И все были очень довольны, такими вечерними посиделками.
А зимой, все перебирались в дом. Когда к нам, когда к кому-то из соседей. Очередь никто не устанавливал, скорее каждый старался, что бы пришли к нему.
Вот так мы и жили, не обращая внимания на национальности. Все мы были как бы одной семьей.
Иногда приезжал Дядя Исмаил. Он все так же был добр к нам, часто возил нас в кино или на какой нибудь концерт. Правда, с некоторых пор, уже не приглашал нас к себе домой. Ссылаясь то на болезнь жены, то на что-то еще. Было довольно сильно заметно, что в семье у него не все в порядке, но мы пытались отвлечь его от проблем, и он с благодарностью принимал наши старания. Более того, всегда с радостью встречали его, от чего он моментально преображался. Было очень заметно, что он относится к нам как к своим детям, и мы всеми силами поддерживали его.
А 10 ноября, он пригласил нас на концерт, посвященный его профессиональному празднику — Дню Советской Милиции.
Мама в этот день работала, поэтому мы поехали без нее.
В этот день мы впервые увидели его в форме. Он был в парадном мундире полковника милиции, а на левой стороне груди в несколько рядов висели правительственные награды. Мы с Санькой тут же попросили его рассказать о них и он всю дорогу рассказывал нам об этом. Сестра устроилась на переднем сидении его новой Волги, а я сел сзади, но большую часть пути провел полустоя, держась за спинки передних сидений. Уж очень интересно было слушать его рассказы.
Наконец мы подъехали к концертному залу "Бахор" — Весна, в переводе на русский.
Сюрпризы начались, едва мы успели выйти из машины. Пока Исмаил-ака закрывал двери, к нам подошел какой-то смутно знакомый полковник, тоже в форме милиции и поздоровавшись с дядей спросил:
