Чужак из ниоткуда 4 (СИ) - Евтушенко Алексей Анатольевич

— От меня ничего не зависит, — буркнул Митчелл, отводя глаза. — У меня приказ.До прилёта комиссии — никакого радиообмена.

— Этого я как раз и боялся, — хмыкнул радиоинженер Мэттью Нуччи. — Дивизия морской пехоты, автоматчики на входах-выходах и президентская комиссия, которая мало того, что будет собираться три дня, так ещё и окажется состоящей на девяносто процентов из правительственных чиновников, разбирающихся в общении с межзвёздными братьями по разуму, как я в русском балете.

— Дивизия морской пехоты? — переспросил я.

Заместитель директора обсерватории вздохнул, заглянул в пустую чашку и сказал:

— А как вы хотели? Дело государственное. И вовсе даже не дивизия. Всего батальон.

— До полутора тысяч человек личного состава, как меня когда-то учили, — сказал Аркадий Натанович. — Не считая техники. Сила.

— Что, уже летят? — спросил я.

— Да мне-то откуда знать! — воскликнул Митчелл, чуть не плача. — Я вам кто, бригадный генерал? Полковник? Майор? Мне не докладывают. Сказали быть готовым к прибытию батальона морской пехоты и президентской комиссии. До этого — никакого радиообмена с инопланетянами. Их сообщения фиксировать, но не отвечать на них. И, уж конечно, никакой прессы. Это я вам на всякий случай сообщаю, все сотрудники обсерватории уже строжайше предупреждены.

— А мы? — вкрадчиво осведомился я. — Насчёт нас какие указания? Изоляция? Арест? Высылка?

— Господь всемогущий, за что мне это… — пробормотал Митчелл. — Какая изоляция, о чём вы говорите? На каком основании? Вы абсолютно свободны.

— Только права связываться с гарадцами у нас нет, — подытожил Борис Натанович. — Вопреки договорённостям.

— Если вас это утешит, у меня тоже нет такого права, — буркнул Митчелл. — Хотя я, на минуточку, заместитель директора этой богадельни.

— Чего это сразу богадельни? — сделал вид, что обиделся радиоинженер. — Нормальная обсерватория. Сигнал инопланетян, вон, поймали. Первыми в истории человечества, между прочим!

— Ещё один вопрос, — сказал я. — Можно узнать, кто конкретно отдал эти удивительные распоряжения? Фамилия и должность. Или это тайна?

— Никакой тайны, — ответил Митчелл. — Кушайте на здоровье. Александр Хейг, глава администрации Белого дома.

— Спасибо. Вашим телефоном можно воспользоваться?

— Вы что, Хейгу собрались звонить?

Я посмотрел на часы. Девять тридцать вечера. Поздновато, но деваться некуда.

— Не думаю, что меня с ним соединят, даже если он ещё на работе. Пуэрто-Рико и Вашингтон в одном часовом поясе, я правильно понимаю?

— В одном.

— Хорошо. Так можно позвонить? Не волнуйтесь, прессе звонить не буду. Хотя мой хороший знакомый работает в «Сан-Франциско кроникл». Такер Ломбарди, может слышали?

Митчелл вздохнул.

Просто вечер вздохов какой-то. Конечно, можно было позвонить из гравилёта по спутниковому телефону. Но мне хотелось, чтобы Митчелл принял хотя бы одно правильное решение.

— Чёрт с вами, — сказал он, наконец. — Звоните. Надеюсь, я об этом не пожалею.

— В крайнем случае возьму вас на работу в Пулковскую обсерваторию, — ровным голосом сказал Владимир Алексеевич Крат.

Братья Стругацкие весело рассмеялись. Вот уж кто получал от всего происходящего истинное наслаждение, так это они. Одно слово — писатели-фантасты.

— Можете даже не сомневаться, — сказал я абсолютно серьёзно. — Возьмёт.

— Пошли, — махнул рукой Митчелл. — Вот интересно, все русские такие шутники или только некоторые?

— Узнаете, — пообещал я. — Нам ещё работать и работать.

В кабинете Митчелла я сел за стол, придвинул к себе телефонный аппарат и набрал по памяти номер.

Трубку сняли после четвёртого гудка.

— Лэнгли, — послышался знакомый ровный голос. — Карл Дакетт слушает.

— Карл! — воскликнул я. — Как хорошо, что ты трудоголик и на работе в это время, потому что твоего домашнего номера я не знаю.

— Сергей? — с удивлением спросил заместитель директора ЦРУ по науке и технике. — Ты?

— Я. Как дела, Карл?

— Могло быть и лучше. Но в целом нормально. У тебя?

— У меня прекрасно. Но возникла проблема.

— Которую я могу помочь решить? — догадался Дакетт.

— Очень может быть. Скажи, ты в курсе, что мы нашли инопланетян?

Молчание.

— Что ты сказал? Повтори.

— Мы нашли братьев по разуму, Карл. Моих соотечественников в некотором роде. Я сейчас в Пуэрто-Рико, в Аресибо, тут у вас радиотелескоп мощный…

— Постой, постой, я знаю про радиотелескоп. Что значит — твоих соотечественников? Где? Вы нашли русских за пределами Солнечной системы?

— Все мы в какой-то мере русские, Карл, уж поверь. А также американцы, французы, китайцы, немцы и остальные. Нет, в пределах Солнечной. Это научная экспедиция с планеты Гарад, прибыла к нам на звездолёте «Горное эхо». Сейчас они в районе Юпитера. Самое забавное, что одним из пилотов этого звездолёта должен был быть я…

Мне потребовалось около пяти минут, чтобы вкратце доложить заместителю директора ЦРУ по науке и технике ситуацию. Н-да, всё-таки я был об этой конторе лучшего мнения. Совсем мышей перестали ловить в связи с Уотергейтом. Эдак и до импичмента недалеко. А оно нам надо? Не надо. Ричард Никсон не самый плохой президент для нас. Вменяемый, с ним можно иметь дело.

— … и вот теперь мы получаем из офиса Белого дома запрет на обмен радиосообщениями с гарадцами, — закончил я. — Запрет, если что, исходит лично от Александра Хейга, как мне сообщили. Знаешь такого?

— Разумеется. Так, погоди, сказать, что ты меня ошеломил — это ничего не сказать. Дай-ка я попробую слегка подытожить. Первое: инопланетяне существуют. Второе: они такие же как мы, люди. Третье: сознание одного из них каким-то совершенно мистическим образом переселилось в голову русского советского мальчика Сергея Ермолова, моего хорошего знакомого. Теперь, кстати, понятно, откуда у тебя все эти знания и умения, а то я уж чуть не начал себя дураком считать… ладно, об этом потом. Четвёртое: инопланетяне намного опережают нас в научно-техническом развитии и способны строить звездолёты, которые движутся намного быстрее света. Пятое: человечество устанавливает связь с инопланетянами, и Центральное разведывательное управление США узнаёт об этом чуть ли не последним.

Я ничего не упустил?

— Батальон морской пехоты и запрет на радиосообщения, — напомнил я. — Возможно, в обход президента Никсона.

— Не интригуй.

— Я не интригую. Но сам подумай. У нас с вами сейчас, возможно, лучшие отношения со времён начала холодной войны. Американские парни больше не умирают во Вьетнаме. Разрядка напряжённости. Договор по ограничению стратегических вооружений подписали и работаем над следующим. Сотрудничаем во всех возможных сферах. Не сегодня-завтра договоримся о получении США лицензии на производство гравигенераторов и сверхпроводящих контуров!

— На взаимовыгодной основе, — вставил Карл.

— Разумеется. Фантастические перспективы! Хитрого Дика [1] можно было бы считать лучшим президентом США за всю историю. Если бы не демократы и Уотергейт.

— Даже не напоминай, — буркнул Карл.

— Хорошо, не буду. И тут такой козырь — инопланетяне! Которые уже в Солнечной и летят к Луне. Ещё раз спрошу. Ты уверен, что Никсону доложили об этом? Уж больно решение о запрете нелогично. Не похоже на Хитрого Дика. Это может быть какой-то идиотский ход из вашей политической подковёрной борьбы, в которой я мало что понимаю?

На другом конце провода молчали.

— Карл?

— Здесь я, здесь. Думаю. Проклятье, сейчас для всего этого самое неудобное время. Старый шеф уже, считай, не у дел, а новый только-только утверждён Конгрессом, но в должность ещё не вступил.

— Уильям Колби? — проявил я осведомлённость.

— Он самый.

— Это же ставленник Никсона. Позвони ему.

— Дожил, — буркнул Дакетт. — Русский мальчишка учит меня делать мою работу.

— Русский мальчишка плюс инопланетянин, не забывай. Но самое главное — партнёр. В общечеловеческом смысле. Ну же, Карл. Представь, какой разразится скандал, если наша делегация сейчас свалит из Аресибо. Мы можем, у нас чудо-гравилёт под задницами. Но перед этим дадим информацию об инопланетянах во все ведущие информагентства мира.