Я есть Жрец! (СИ) - Старый Денис
Полтора часа в ж… в плов! А сколько еще глупостей я сделаю, ведясь на конопатую черноголовку? Может того… спустить напряжение самостоятельно? Но я не делал этого в армии, после полугодичного воздержания, потерплю и сейчас. Пока потерплю, если еще больше дичи не стану творить. И ведь понимаю, что глупости, но не борюсь с этим наваждением, потому что не хочу. Да и туман сексуального влечения застил все остальные переживания и эта смена эмоций мне понравилась, было психологически легче, вот я и окунулся в непривычное для меня безрассудство.
Плов оказался очень вкусным. Я даже забыл нерациональное использование растительного масла и риса. Масло? Его можно выжать. Я посмотрел на огромные подсолнухи, которые росли вдоль забора. Их пора бы уже и собирать. Вообще урожай пора собирать: свеклу, морковь, капусту, нет ее чуть позже, но кабачков много, помидоров.
— Межа, аданти [пища богов]? — спросила Севия, указывая пальцем на казан.
— Да! — ответил я и поправился. — Бха!
Бха — это согласие. А вот что такое межа? В белорусском языке есть слово «ежа», почему-то на ум пришло итальянское слово «манжа», «манжаре» и все это означает «еда». Логично что, указывая на казан, меня спрашивают о еде. Заметил я, как сглатывали слюну пленники. Но, пусть подождут, а плов чуть больше наполниться ароматами. Я нарезал еще сыровяленой колбасы, огурцов, помидоров, зелени, приготовил зеленый чай.
Мои гости-пленники были довольны, нет, не так — они восхищались. Да я и сам поражался, как вкусно получилось, в условиях будущего, на плите, так не вышло бы. А тут еще небольшой аромат дымка…
Пришел в себя даже Никей, Севия попросилась его покормить. На миг я позавидовал раненому воину, когда девушка согнулась к раненому и тому могли открыться прелестные виды.
Пленники были все еще с завязанными руками и для того, чтобы из связки вышла девушка, ее нужно было развязать. Я осмотрел двор, а мы ели не в доме, куда я пока никого вести не думал, не увидел колюще-режущих предметов, только лопата стояла воткнутая у края картофельного поля, но далеко. И решил отвязать руки девушки, посчитав, что от нее особых неприятностей ждать не приходится. А во на «приятности» я все еще рассчитывал.
Погорячился с пловом, может испортиться. Его получилось очень много. Так что сегодня есть будем, завтра тоже, должно остаться и на послезавтра, но употреблять такой продукт станет опасным.
В конце обеда я поставил банку варенья, как десерт. Не всем предложил, а известно кому. Севия и налегла на невиданное лакомство, не замечая ничего.
— Ну чего сидим? — спросил я, не ожидая ответа. — Встаем, перевязываемся и работать.
Я решил поступить, как мне показалось, хитро. В доме были две гири: на 16 и 32 килограммов. Вот к ним и будет прикреплена одна нога каждого из здоровых пленников. Переместиться можно, подняв гирю. Но далеко ли с таким грузом убежишь? Через реку, точно не получится, если только на дно, в лес если только бежать. Но, во-первых, как я понял — они боятся этого леса, во-вторых, с гирей не вариант вообще бегать. Могут попробовать разбить лопатой наручники, или разрезать веревки, но, я буду неподалеку и не перестану посматривать за своими пленниками, ну и автомат рядом, а пистолет в расстёгнутой кобуре.
Мне нужно было обиходить живность, а после решить, как скататься за плотом, который все еще стоит, привязанный к ближайшему дереву на окраине острова.
Парня, который так же был, вероятно, не из простых, так как на шее имел медную гривну, да и одет был, казалось, лучше остальных, «ржавую» рубаху, на которую нашит мех, я поставил копать землю. Показал, как это делать, пусть ковыряется. Второго так же поставил на лопату, но в другом месте, чтобы они не передрались.
Можно быстро вспахать землю. Есть и мотоблок и минитрактор, но рабская сила — это топливо из еды, которого много, а вот солярки, пусть и не мало в недельной, месячной перспективе, но это конечный ресурс, его беречь нужно. Я собирался на острове вспахать пару гектар земли, чтобы разбить большой огород, ну и засадить все картошкой, подсолнухом и кукурузой, насколько хватит семян. А для этого даже лошадь не подойдет, тут трактором нужно. Тем более, что есть плуг на жесткой сцепке, за которым не нужно ходить.
— Кше рабхайт ма? [где моя работа?] — спросила Севия, украдкой подойдя ко мне.
Я дернулся от неожиданности, уголки губ девушки разгладились, но она не позволила себе засмеяться в голос, хотя глаза «хохотали» во всю.
— Пошли! — сказал я, и поманил руками девушку.
Как ни странно, но я понял, что она сказала. Бх — эта связка букв, ну или корень, который часто употребляют аборигены, наравне с «бш» «рх». Убираем «бх» из слова «рабхайт» получаем «рабайт». Арбайтен, рабы, солнце еще высоко! Я думал, что с языковом вопросом будет куда как сложнее. Вообще складывается впечатление, что знай английский, латинский, славянские языки, чуточку санскрит — ты златоуст в этом времени и месте. «Нет» тут «нон», «да» — са. Все просто, если еще добавить язык жестов и интонацию. Но все равно нужно немного времени для изучения языка.
Севии я сказал выбирать сорняки. Ее, как я понял, брат, копает, переворачивает грунт, она стряхивает землю и откидывает траву. Другому пленнику придется самому и копать и вытряхивать.
*…………*…………*
Интерлюдия
— Это нормально, сестра, что я, наследник лекса, копаю землю? — спросил Норей, стуча ногой по лопате, которая не хотела входить в землю. — Больно так по металлической лопате ногой бить. Видела, какая у него обувь? Дал бы мне такую, так я все тут взрыхлю.
— Отвечу на первый вопрос. Наш отец, лекс, сам начитает посевную, поджигает ляд и после выкорчевывает с другими мужчинами пни. А про обувь! Тебя только это удивляет? А то, что лопата из металла?
— А я устал удивляться. Думаю, что вот это все, — Норей обвел рукой вокруг себя. — Перенеслось с места, где живут боги. Это боги так живут, а этого наказали и перенесли сюда, к нам, может еще для чего.
— А вот это разумно. Не ожидала от тебя. Дурень дурнем, а порой и умное скажешь, — говорила Севия, вытряхивая очередной нарезок дерна, обстукивая его о лопату.
— Сестра! Я ударю тебя! — обиженно сказал Норей.
— Думаю, меня есть кому защитить! — лукаво сказала девушка и стрельнула глазками в сторону Хлеба, который очень неумело доил корову.
— Не вздумай! Он не может пустить тебе кровь, тебя никто после не возьмет первой женой, — Норей проявил братскую заботу.
— Подумай, брат, кто я сейчас, если не поеду к Диноклу? А я не поеду! Отец не примет, а вот с ним, может, что-то и получилось бы. Но я не позволю ему мне кровь пустить. Это так, чтобы перестать быть пленницей, а стать гостьей, — зло сказала Севия, в момент растеряв свое игривое настроение.
— Но мы скажем отцу, что Динокл нарушил условия, — говорил Норей, но уже сам понял, что опять сказал не самое разумное.
Кто докажет, что Динокл замешан в подлости и собирался сделать из Севии не вторую жену, а наложницу, по сути, рабыню? Об этом говорил Саргон, но он мертв, остальные могут только пересказать слова главного воина. А Динокл скажет, что это ложь и все. Тут или ехать к старому и ненавистному Севии старикану, чтобы проверить на деле слова Саргона, ну или становится извергом.
— Не говори, что ты собралась стать извергом! Ты не вернешься домой? — с удивлением говорил Норей.
— Не знаю, — Севия опустила голову.
Она лукавила, знала! Но тут был очень важный момент. Да, Севия хотела бы пожить у странного чужака, который, в это девушка поверила только что, был послан богами из другого мира, полного металлами. Но, правила таковы, что только невинной можно стать старшей женой, ну или второй. Остальные жены, как и наложницы могут приходить в род и с детьми, не важно, но первые две жены лишаются девственности мужем.
Это повелось, видимо, от того, что раньше у мужчины была одна жена, редко две. Женщины чаще умирали от родов. Но времена изменились. Теперь мужчины умирают сильно раньше женщин, так как происходит много схваток между охотниками других племен и родов. Раньше, как говорили старухи-ткачихи, и воинов не было, только охотники, но людей становилось больше, а угодий для охоты, меньше. В этом случае и земледелие не всегда помогает, как и рыбное богатство рек.
