Александр Афанасьев - Нет дороги назад
Они заходили в город через Веленджак. Слева от них – был район Элахие, один из самых дорогих и престижных районов Тегерана, здесь в основном жили иностранцы, дипломаты, недвижимость здесь стоила дороже, чем в любом другом районе Тегерана. Здесь и в близлежащих районах – жили в основном не персы, да еще и богачи – вот почему репрессии здесь были особенно свирепыми. Бедняков здесь звали "живущие на камнях" – и когда пришла их власть, они это припомнили…
– Казачий патруль справа. Стоп – сказал человек. Он держал в руках терминал, на который поступала информация с ударного самолета, барражирующего над районом – хотя оператор этого и не знал. Просто сейчас – вся информация направлялась в один общий центр по спутнику – и из этого колодца черпали все, кто имел право. На перчаточном ящике – была прикреплена удобная полка с зажимом для документов, и там была прицеплена спутниковая карта этого района города с одним им понятными пометками. Карту они скачали через терминал и тут же распечатали: сейчас все это быстро.
Машины остановились. Фары никто и не думал включать, оба водителя пользовались приборами ночного видения.
Казачий патруль прошел впереди, даже и не подозревая о том, что выше них по дороге.
– Чисто.
– Двинулись. Малый вперед…
Машины снова двинулись…
– Направо.
Они повернули туда, откуда вышел патруль.
– Держать дистанцию. Пять минут.
– Есть пять минут…
Здесь была высотная, богатая застройка, частично уже выгоревшая. Когда здесь окончательно все зачистят – найдут квартиры, где в одной из комнат лежат вырезанные владельцы квартиры, в других – устроен туалет. Боевики – исламисты чаще всего были выходцами из бедноты, они не знали, как пользоваться ватерклозетом, им вообще была в корне чужда идея смывать хм… отходы водой, когда у них в районе воды не хватало для питья. Заходили в любую свободную комнату и там гадили на пол…
Машины включили фары, на них так же стояли светофильтры, пропускающие только невидимую часть света, для работы с приборами ночного видения. В этот район, стоявший уже в нагорье – вложили огромные деньги: дороги здесь – проходили не по земле, они были подняты на бетонных быках, где на полметра, а где и на три метра, так чтобы они были ровными и прямыми, а не вихлястыми и подчиняющимися местному рельефу. Здесь были поливаемые газоны и садики, и даже ручьи, питающиеся из пробуренных в предгорье скважин. Неудивительно, что классовую ненависть обитатели местных жилищ вызывали просто лютую. Еще это усугублялось тем, что на севере жили не персы, как в центре города, и не натурализованные и приехавшие на заработки арабы и урдуязычные нищие индусы,[22] как на юге – а мазендеранцы (огнепоклонники), азербайджанцы, армяне и евреи…
– Две минуты!
– Две минуты, приготовится! Цель будет слева по курсу!
Патрон в патронник дослан уже давно, остается только снять с предохранителя. Пулеметчик на пулемете – старается "не упустить" прицел…
И, тем не менее – кто-то все же видит их. Кто-то, у кого есть доступ к приборам ночного видения, и у кого достаточно высокий уровень подготовки, чтобы выставить скрытые патрули. Их явно засекли через прибор ночного видения, сразу, как они вышли из-за поворота.
– РПГ на двенадцать!
Прямо перед ними – скоростная "одиннадцатая" трасса, путепровод, ведущий в гору. Он не поврежден ударами. И на путепроводе – стоит какая-то легковая машина, а около нее – вооруженные люди…
– Держитесь!
Водитель на головной резко вывернул руль. Ракета РПГ, пущенная с путепровода – бьет по центру автострады, черный фонтан взрыва, справа трескает стекло, видно очень хреново. То ли опыта не хватает, то ли людей нет, то ли вооружения – но гранатомет у засадной группы только один, второго нет. Головная машина резко уходит в сторону, ударяется об отбойник. С путепровода летят пули. Канонир на второй машине открывает огонь из автоматического гранатомета, очередь ложится точно по отбойнику путепровода. Серия вспышек, дым – и боевики затыкаются…
– Подавлено! Подавлено!
– Продолжаем движение! Доложить о потерях!
– Дамир ранен! Черт, он ранен!
– Оказать помощь, продолжать движение!
Остановиться, даже здесь – смерти подобно. Русские слишком долго пробыли на Востоке, чтобы помнить всегда: движение – это жизнь. Остановился – через пять минут начнет собираться толпа, через пятнадцать – ты уже никуда не уедешь, через полчаса тебя гарантированно разорвут на куски.
Машины – вырываются из-за путепровода, вслед им строчит одинокий автомат. Его даже не пытаются подавить…
– Тридцать секунд, слева!
– Пулемет на десять часов!
Из одного из высотных, бетонных зданий – по дороге трассерами, непрерывным огнем открывает огонь пулемет. Пулеметчик хороший – первые же пули приходятся по кабине головного пикапа. Человек, сидящий на правом переднем – успевает выскочить из теряющей ход машины, катится по бетону. А вот водитель не успевает. Дорога здесь – возвышается над местностью примерно на два метра, но здание – находится еще выше в гору, метров на пять и до него не меньше ста метров. От здания – открывают огонь несколько автоматчиков, расстреливая трассу.
– Крупнокалиберный, огонь! Гранатомет, огонь!
Но команды ждать и не стоит – и за пулеметом и за гранатометом испытанные люди. Крупнокалиберный пулемет – бьет по позиции пулеметчика боевиков в угловой комнате здания, трассеры размером с футбольный мяч врезаются в стену – все покрывается пылью, пулемет замолкает. Автоматический гранатомет накрывает позицию боевиков у входа в здание, там тоже все покрывается дымом и вспышками разрывов. В отличие от русских – у боевиков, прикрывающих ОВЦ похоже негусто с тяжелым вооружением.
Кто-то, тяжело топая, подбегает, помогает подняться…
– Отстань, я сам…
Человек поднимается. Открытой стрельбы нет, но надо действовать как можно быстрее.
– Все целы?
– Мехмет мертв!
Это не так страшно. Мехмет – бывший шахский гвардеец, хорошо знающий город, он избежал кровавой расправы на стадионе и прибился к ним, к русским, чтобы выжить. Его сделали водителем, он хорошо знал город и умел пользоваться ПНВ, потому что служил в секретной полиции САВАК. Но смерть – таки не отпустила, догнала, забрала, что ей полагается, даже сейчас, когда город со вчерашнего дня наш. Что остается сказать? Это предопределено Аллахом, и он сделал, как пожелал, только и всего.
– Так. Машина два – на тот съезд, через стоянку, занять позицию на той стороне здания. Нельзя допустить, чтобы кто-то удрал. Мы заходим спереди. Дамир, как ты?
Здоровяк татарин держится
– Все в порядке, господин майор
– Так, пошли, пошли, пошли!
Труп водителя просто выбрасывают на бетонку, обе машины сворачивают на съезд. За одной из них – прячется штурмовая группа…
– Бык два – два, здесь Большая птица четыре, вопрос, почему не докладываете о контакте? Что происходит, вам нужна помощь? Мы зафиксировали перестрелку
Черт, этих только и не хватало…
– Птица четыре, здесь Бык два – два, мы справляемся своими силами. У нас убит проводник и один раненый, потери противника – около десяти единиц, десяти единиц. Вопрос – что вы видите? Есть движение в секторе?
– Бык два – два, движения не наблюдаем, пока все тихо, но это может измениться в любую минуту. Докладывайте о том, что вы делаете как положено, здесь отморозки не нужны, как поняли?
– Птица четыре, понял вас…
– Контакт справа!
– Твою мать, контакт с фронта!
Справа – на стоянке появляется еще одна машина, седан, она резко тормозит, и из нее выскакивают вооруженные люди. Один из них – уже на колене с РПГ, направленным на пикап. Из окон первого этажа – открывает огонь пулемет…
Пулеметчик на крупнокалиберном – в долю секунды делает свой выбор и открывает огонь по автомобилю справа. Гранатометчик так и не успевает выстрелить, пули сбивают его, гранатомет то ли взрывается, то ли еще чего, то ли взрывается сама машина – но боевики ничего не успевают сделать. Гремит взрыв – и огонь прекращается. Прекращает работу и крупнокалиберный пулемет – пулеметчик, отреагировав на угрозу справа, подставил свой бок пулеметчику из здания.
Проскочивший к самому зданию командир, уловив момент, аккуратно забрасывает прямо в окно, откуда пулемет ведет огонь, термобарическую гранату. Глухо хлопает взрыв, пламя вышибает остатки окна – как дракон дохнул огненным дыханием.
– Справа чисто!
– Слева чисто!
– По фронту чисто!
– Командир, это Двойка.
– На приеме.
– Мы их взяли. Пытались смотаться. Держим.
– Вас понял, иду к вам…
Сделав рукой неопределенный знак – мол, порядок наведите – командир направляется пешком на обратную сторону здания. Он в принципе и предполагал, что так будет. В критической ситуации этот урод, оставив своих нукеров на прикрытии в качестве смертников – попытается смотаться через заднюю дверь. Там то его и можно будет брать…
