Александр Афанасьев - Долгая дорога домой
Как сейчас. Так, как и подобает будущему императору.
27 июня 2002 года
Висленский военный округ, сектор «Ченстохов»
Пограничная зона
Никакое дело, будь оно сложное или простое, не решается с наскока. Вперед, в атаку – это удел кавалерии. Пластун должен думать. Рассчитывать. Готовиться ко всему.
Нового есаула пока не присылали, командовал Чернов. Казаков, как всегда, не хватало, теперь на подъесаула свалились и обязанности есаула как коменданта сектора – это в придачу к его обязанностям как зама по боевой. Уставший и измотанный валящимися на него, будто из рога изобилия, все новыми и новыми проблемами, подъесаул даже не обратил внимания на то, что сотник Велехов предложил отправить на Дон грузовик, который стоял ни к селу ни к городу в расположении. Тот самый, в котором были бадяжные сигареты и оружие. Спирт сдавали сразу, потому что за спирт хорошо платили, и по вполне понятным причинам лучше было бы, если бы спирт не задерживался в расположении казачьей части. А до транспорта с сигаретами и оружием ни у кого просто не доходили руки. Взмыленный, затурканный подъесаул просто махнул рукой – езжай. Договорились, что едет сотник до Варшавы, там он сдаст сигареты на таможенный склад и востребует вознаграждение за них. Потом он заедет в ставку – так называли сборный пункт, где накапливались отряды казаков, прибывающие со всех казачьих войск и дожидающиеся распределения по секторам. Там он договорится с кем-то из отпахавших командировку казаков с Донского, чтобы они отогнали машину с оружием на Дон, в распоряжение Круга. Потом с попутным транспортом они вернутся в расположение. Ни у кого не вызвало вопросов и то, что в дорогу до Варшавы Велехов попросил попутчика – Соболя. Мало ли – целая машина идет с контрабандным грузом, могут и отбить. Да и за рулем проще, если есть напарник, устал – можно отдохнуть, а машину напарник поведет.
Второй проблемой были патроны. Оружие было, много оружия, но не было патронов к нему. Достать патроны – по крайней мере, по боекомплекту, вызвался Божедар, не раз закупавший оружие и патроны к нему и знающий, к кому обратиться.
Тем временем на границе назревали события.
Двадцать седьмого июня в соседнем секторе при попытке прохода через границу была застигнута врасплох крупная банда. Казаки вступили в бой с ходу, вызывали подкрепление. Поскольку первый удар был нанесен не из засады, а количество бандитов в разы превосходило количество казаков – потери были серьезные, на Кубань в гробах отправили троих. Когда подошло подкрепление, вместе с ним бронетранспортер и в дело вступило тяжелое оружие – бандиты уже отходили, оставив арьергард. Все «трофеи», доставшиеся казакам – использованные перевязочные пакеты, кровь, следы волочения. Действия казаков были признаны неудачными, поскольку отсечь банду от границы и окружить так и не удалось.
Двадцать восьмого в одном из приграничных польских селений произошел взрыв такой силы, что разрушил семь домов, а во всех остальных – повалил заборы и повыбивал стекла. Воронка от взрыва была глубиной двенадцать метров. Что произошло – узнать так и не удалось: хозяин дома и все те, кто в этот момент был в доме, погибли, жившие в селе поляки не были настроены сотрудничать. Жил человек и жил, понятно, что таскал что-то через границу. Но что могло взорваться с такой силой – Господь ведает.
Двадцать восьмого же и сегодня, двадцать девятого, в двух местах – в секторе Ченстохов на дорогах были обнаружены фугасы. В двух из трех случаев произошел подрыв. Первый раз подорвался трактор с поляками – четверо двухсотых. Во второй раз подорвались казаки, отделались ранениями и контузиями, но один из «Выстрелов» был выведен из строя и ремонту в полевых условиях не подлежал.
Еще произошла массовая драка, буквально у самого расположения казаков. Началось все с мелочи – сербы и поляки не поделили что-то во время танцев. Закончилось – бутылками с бензином и казаками, вынужденными стрелять в воздух для усмирения толпы. Беспорядкам положил конец Чернов – не долго думая, он шарахнул из крупнокалиберного пулемета прямо поверх голов. Польские парубки попадали на землю, а потом разбежались...
Сегодня, после дежурства, Велехов и Соболь решили заехать к сербам, чтобы окончательно все обговорить. Выступление намечалось в ближайшее время ночью, чтобы утром быть у таможенного поста. Утром и вечером перед таможенными постами скапливаются огромные очереди, и таможенники не особо утруждают себя осмотром машин.
Сербское поселение обезлюдело, это сразу было заметно. На улице почти не видно детей, не играла музыка. На многих домах были подвешены черные вымпелы и флаги – знак скорби по ушедшим из жизни.
Божедар стоял на посту, бледный и осунувшийся за эти дни, на щеках горел лихорадочный румянец. Он похудел, черты лица заострились, в глазах появилось несвойственное ему выражение – жестокости и неукротимой злобы.
– А, паны казаки... Здорово дневали... – поприветствовал он свернувший к населению «Егерь».
– Дело есть, – сухо проронил сотник, – садись до машины.
Божедар хотел что-то сказать, видимо, что-то грубое и злое, но сдержался. Сел в машину...
Над домом Радована, в отличие от многих других, траурного флага не было. Не горела и кузня – потому что хозяина не было, и ковать ограды и железные розы было некому.
– Скажи, что хотел сказать, – произнес Велехов, глуша мотор.
– Скажу, что нечестно вы поступаете, русы! Как за вас – так все сербы горой. А как наша беда – так вы в стороне!
– Все сказал?
– А что – не так?!
– Спрашиваю – все сказал?
– И того достаточно!
– Тогда меня послухай, уважь возраст, – я вдвое старше тебя как-никак. Ваша война – не ведет ни к чему. Усташей больше, чем вас. Живите – есть земля. А то, что вы туда пошли, – в том мы не виновны, сами собрались и двинули! Сами солили – самим теперь и хлебать! Понял?
Серб не ответил.
– Пошли в дом – там погутарим.
Странно, но не лаяла даже собака. Здоровенный Вук лежал у конуры, уставившись непонятно куда.
– Кормил хоть? – с укором спросил сотник.
– Кормил. Не ест. С той поры – и не ест ничего.
Собака, а чувствует...
В доме на всем тонкий слой пыли. Дом был нежилым, это сразу чувствовалось теми, кто туда входил. Не было в нем больше жизни.
– Ну вот, и поговорить добре...
Сотник по-хозяйски прошел к столу, за которым недавно дневал с хозяевами, рукавом смахнул пыль
– Как жить дальше думаешь?
– Как жить – воевать! Я их рвать буду, только потом – жить. А если Богоматерь не заступится, там и лягу с честью.
– Один?
– До доброго дела – охотники найдутся.
– Ну... тогда и меня с казаками... в охотники записывай.
Божедар недоверчиво посмотрел на сотника.
– Окстись.
– Вот тебе истинный крест, – сотник широко перекрестился, повернувшись на образа
– Тогда...
– Тогда, – сотник не дал договорить, – с умом надо все делать! Ты думаешь, там тебя не ждут, друже? Ждут, и еще как ... Там волкодавы. Они знают, что ты мстить пойдешь. А надо... бить по больному, там, где они не ждут. Давай зови сюда свое войско. Гутарить все вместе будем.
Войско и в самом деле производило впечатление. Более чем.
Сотник посмотрел на сербов. Цыкнул зубом.
– Божедар – на баз зараз выйдем. Погутарим.
Вышли. Уже стемнело... да только в редком доме сербского поселения горели окна. Темно было в сербском селе.
Серб вопросительно смотрел на сотника.
– Ты – в уме? – начал Велехов.
– А что?
– Ты кого подбиваешь туда идти? То ж дети!
– Да они ходили, кто и не по разу! – мгновенно завелся Божедар.
– Им сколько лет? – перебил сотник.
– Жельо пятнадцать уже, Мартину...
– Вот пусть и сидят Жельо с Мартином – дома. Там не детский сад. Там нейтралка, а за ней – лес. Там, где ты – зверь, а есть и охотники.
– Так не раз же... – не отступал Божедар.
– То вы со взрослыми ходили. А не одни. Разница есть. Я грех на душу брать не собираюсь, пусть дома сидят. Четники, блин!
– Сами пойдем!
– Схватим – выпорем, – припечатал сотник, – вот те крест, схватим и выпорем. Я за другое. Ты знаешь кого... там, кто бы оружие в руках держал?
– Знаю, – смутился Божедар, – ты к чему говоришь, пан казак?
– Да к тому. Мне там люди нужны, понимаешь – люди!
– Найдутся люди!
– А точно? Смотри... там не до шуток будет. Ваших – сдал кто-то. ХауптКундшафтШтелле – знаешь, что такое?
– Знаю... – помрачнел Божедар, – добраться бы.
– Не загадывай. Кубыть и доберешься. Завтра утром скажешь – едем или нет. Только надежные люди нужны... хотя и сами проверим.
– Будут люди. Им только оружие нужно – все возьмутся.
– За всех никогда не говори. Говори – за себя. А оружие найдется, сам знаешь. И немало...
30 июня 2002 года
Висленский край, Варшава
Здание штаба Висленского военного округа
А вот графу Ежи Комаровскому – повезло. Он и сам не знал, как, но повезло. Потом, правда, узнает – и проклянет все на свете, оставшись совершенно один в этом мире.
![Пол Андерсон - Долгая дорога домой [Долгий путь домой, У них нет мира]](/uploads/posts/books/59796/59796.jpg)
