Анатолий Гончар - ХМАРА
Я отрицательно помотал головой.
-Если нет, какого черта приперся?
Я снова пожал плечами, вдаваться в подробности не хотелось.
-Значит, тебя чокнутые послали, угадал? Угадал!- граф, довольный своей сообразительностью, улыбнулся и потянулся за бокалом. Чокнувшись, мы еще малость выпили и малость перекусили, только после этого Дракула продолжил, - и никакой ты не граф. Так, человек без роду, без племени. Откуда пришел не знаешь, куда идти не ведаешь. Вот и подрядился на мое убиение. За последние годы не ты первый, не ты, стало быть, и последний. А я, признаться, убиваться никак не желаю. Парень ты ничего, свойский, жалко тебя. В подвалы сажать корысти нет, но и отпускать тоже нельзя, твои работодатели и убьют. Давай знаешь что сделаем, - граф заметно оживился, - мою "смерть" с умом обтяпаем, так что б все поверили и доказательствами тебя снабдим, меч там какой "заговорённый" аль копьё возьмешь, что б магистрам показать. То-то они обрадуются. Да ты не смотри на меня так, мне это только на руку. Я ж потом воскресну. А после моего "очередного" (я так и думал) воскрешения меня еще больше бояться станут.
-И часто ты так воскрешался?
-А, - досадливо отмахнулся граф, - раза три или четыре. А может тебе щит дать? (Я согласно кивнул головой) .Щит у меня добрый, сам ковал, не ахти какой с виду, но и впрямь чудесный, ни одним мечом не разрубить, это я тебе как спец говорю. Я в мечах толк знаю.., хотя.. был один.. колдунец звали.. или ведунец? Да не важно, главное, что это меч так меч, всем мечам меч. Только добыть его нелегко, да и не каждому он служить будет... Граф замолчал, задумавшись, - ну так что, берёшь щит али как?
-Да мне, если честно, без разницы...
-Как так?
Я дожевал куриное крылышко и рассказал всё как есть, без утайки.
-Да, паря, - протянул граф выслушав мою историю, - попал ты в переплёт. Но знаешь, чует моё сердце (ха, вот и у этого сердце как барометр), не зря я про меч-ведунец вспомнил, ой не зря, и теперь думаю, что знаю как тебе и в город попасть и на плаху не взойти. Магистры -они народ жадный, ежели уж на щит мой польстились, про кой я сам слух-то и распустил, то о древнем мече волшебном и говорить нечего. Зря обнадеживать и златые горы сулить не стану, меч тот добыть тяжелее тяжкого, можно и головы не сносить. Только думаю я, без того меча здесь тебе быть погибельно. В град вернешься, магистрам про меч скажешь: мол, поведал тебе Дракула под пытками, на осиновом колу корчившись историю древнюю и про то, как меч волшебный найти и какие слова знать, что им с толком пользоваться. Они поверят, уж очень поверить захочется, да и наслышаны они, поди, про него. Здесь все про него слышали, некоторые добыть пробовали, да никто не вернулся. Видно силы да удали мало было... Или ума недостало. Последний удалец лет сто назад на поиски вызывался, а потом вроде бы уж и не слышно стало, что б за мечом идти кто отважился. Я бы сам сходил, да на кого границу оставить? Детей нет, жены тоже, а слуги одни не справятся. Орки что не год все в нашу сторону прорваться пробуют. Я бы давно плюнул на Трехмухинск и на запад аль на восток подался, да только есть за ним и другие города росские и люди другие. А про тот меч я тебе много не расскажу, сам не знаю, ты у Яги повыпытывай, она, поди, подольше моего живет, побольше знает...
-Как это подольше живет? - у меня глаза полезли на лоб от удивления. - Ты ж вроде как бессмертный, ну типа Кощея, отродясь здесь живешь, чуть ли не триста лет с соседних сел женщин таскаешь?!
Граф, тяжело вздохнув, покосился в мою сторону.
-Так ты так ничего и не понял? (Я отрицательно покачал головой). Род наш и правда почти три столетия здесь границы охраняет. Прапрадеды, деды, отец мой и вот теперь я сам, все мы Дракулы по прозванию. Улук-ка-шен - родовое имя наше. Но оно только нами и помнится. Уж какие мы вампиры ты и сам видишь: вместо крови сок вишневый, взамен крыльев машины летательные. А про вампира еще прародитель наш Еремей Батькович придумал, чтоб врагов отпугивать. Да одной славы мало оказалось, приходится время от времени пускать стрелы каленые, мечи кровавить булатные. Мечи да доспехи мы сами куем. Да такие, что нет им равных.- Дракула гордо кивнул в сторону стены, на которой крест накрест, под огромными разлапистыми лосиными рогами, прибитыми на широком, изукрашенным затейливым рисунком щите, висели два великолепных клинка. Даже на мой неискушенный взгляд оружие показалось великолепным.
-Да, признаться, мечи -одно загляденье. Любо дорого. Я тут таких ни у кого не видел.
-И не увидишь, - граф расплылся в довольной улыбке. - Дал бы я тебе такой, да боюсь, (мало ли что), вдруг в чужих руках окажется, секрет стали раскроется и люди по недомыслию своему на замок с новым оружием кинутся? То-то же. Хотя, меч у меня для тебя есть. Не ахти какой, правда. Ржавый весь, иззубренный, но глядишь, и он сгодится, а не сгодится так выбросишь или еще кому подаришь. А насчёт женщин, тут ты прав. Никто не хочет к "вампиру" по своей воле идти, вот и уворовываем. Сироток, злыми мачехами обиженных, кому дома хуже худого живется. Да ты не думай, обратно еще никто не запросился. А парни сами приходят, кто супостата злого сразить, а кто и в услужение. Не веришь? Да иному в нищете жить хуже смерти, а старики что поумней, про нас, Дракул, и хорошее сказывают, только не всякий из слышащих слышит. И из града "твоего" бегут, погибели ищут. Только тех, кто вечной жизни в услужении мне жаждет ,гоню отсюда, запугав до икоты смертной. Так и живем помаленьку.
-Да при таком людском потоке где же вы размещаетесь-то, замок не резиновый?
Граф отвел взгляд в сторону и тихо, с нескрываемой горечью в голосе ,ответил:
-Я ж сказал тебе: орки что ни год возвращаются, замок штурмуют, вот и гибнут люди. Видно чует оркское племя, что держава наша от глупости людской да с посулов королей иноземных, на части разделенная, слабая нынче. Ни войска великого, ни полководца достойного. Король вроде и есть, а вроде и нет. Каждый барин сам по себе правит, в каждом городе свое правительство суверенное. Скоро дойдёт, в каждой деревне царей избирать да на трон сажать станут. Но, да ладно, может, что и изменится, о том и думать и мечтать буду, - он нахмурился и, повернувшись в кресле, рассеяно посмотрел в окно.
-Глянькась, солнышко- то за край гребня перекатилось. Тебе уж и в путь пора. Щит внизу у дверей на гвозде подвешенный, там же под скамьёй и меч валяется. Бери пользуйся. Да, вот что еще, ежели меч волшебный добудешь, ни за что его не отдавай и щит мой тоже себе возверни, нечего ему в кладовых пылиться. Тебе, глядишь, нужнее будет. Если что - заглядывай, добрым гостям всегда рады, накормим, напоим. Чай живем не бедствуем. Не у одного меня разносолы бывают. Мы ж не только мечом махать, но и за сохой стоять обучены. Все как есть трудимся, вот по-людски и живем. Все по-разному, но одно дело делаем, жизнь людскую светлой сделать стараемся. Но не стану я тебя более задерживать. Ступай с богом и не оглядывайся. Помни, что не делается, делается к лучшему.
Он похлопал меня по плечу, ткнул пальцем в раскрытую дверь и, не прощаясь, вышел из трапезной.
А я, немного ошалевший от услышанного, допил оставшееся в бокале вино, вылез из-за стола и нетвердым шагом направился к видневшейся за дверью винтовой лестнице.
Когда отягощенный едой и выпивкой, перепоясанный потрескавшейся кожаной перевязью с болтавшимся на ней мечом и закинутым за спину щитом, я выбрался во двор крепости, по нему уже во всю сновали куры, бегали собаки (совершенно не обращавшие на меня внимания), суетились люди, выгонявшие на пастбище коров и звенели своими подковами великолепные гнедые. А солнце, вылезши на небосвод, уже осветило все окрестности, в коих ничто не напоминало о моих вчерашних перипетиях.
Широко зевнув, я вышел за любезно раскрывшиеся передо мной ворота и не спеша отправился в обратную дорогу.
Уже к полудню мне стали виднеться стены "славного" града Трёхмухинска. Идти под горку было куда быстрее, дорога знакомая, да и меч в руке, хоть ржавый и затупленный, придавал уверенности. Я шел прямо по тракту, не торопясь шарахаться от каждого встречного - поперечного. До города оставалось совсем ничего - спуститься в распадок, подняться к истоку ручья, пройти мимо завала, образованного нагромождением камней, перемешанных с вершинами сломанных сосен и, выйдя из леса, пробежаться с полмили по давно не паханому полю.
Я неторопливо пересёк распадок и, поднявшись наверх, оказался напротив представшего мне во всей красе, и, надо сказать, весьма живописного, нагромождения. А тут меня опять ждали: раздался уже знакомый свист тетивы и тяжелая каленая стрела, вылетевшая из-под большого узловатого камня, сверкнув на солнце, ударила меня в грудь. Я представил как она, раздирая кожу, мышцы, ломая кости, проникает в моё тело и пронзает насквозь сердце. В глазах на мгновение помутнело, тупая боль, разошедшаяся волной по всей груди, заставила пошатнуться и прийти в себя. Стрела, сдержанная кожаной рубахой, с глухим стуком упала на землю. Я опомнился и кинулся в сторону. Следующая стрела, взвизгнув над самым ухом, прошила ближайшее дерево. На этот раз вражеский лучник целил в голову. Мысленно ругнувшись, я бросился навзничь и свободной рукой вытащил из-за спины щит. Что-то слишком часто в последнее время стал я попадать в засады и скрываться от нападения в постыдном бегстве. Копившееся во мне раздражение вырвалось наружу, я зарычал, словно зверь, почуявший добычу, поудобнее перехватил меч и прикрывшись щитом, бросился на своих обидчиков.
