Геннадий Эсса - Огненный шар. Книга 2
Жан снова почувствовал, как огромное желание толкает его снова слиться с ней не только губами, но и телами.
– Я люблю тебя, – шептала Лиза, не отрывая от него своего взгляда. – Я чувствую твое тепло, как бьется твое сердце. Мне кажется, что у меня с тобой один ритм его биения.
– Они сейчас выскочат.
– Пусть выскакивают, мы их потом соберем и обменяемся, чтобы ты был во мне, а я в тебе.
– Я согласен. Это будет здорово! Ты знаешь, у меня есть огромное желание видеть тебя там, у себя, в моем времени. Ты не представляешь, что я тебе там устрою. Тебе очень понравится. Посмотришь, как все у нас там, в будущем.
– Ты мне и так эту ночь устроил великолепно. Я все вспомнила с самого первого нашего знакомства. А ты помнишь?
В ответ Жан поцеловал Лизу.
– С тех пор, как все это произошло, я просто изменилась. Я поняла все прелести жизни и всегда ждала только тебя. Мне никто и никогда теперь не будет нужен. Ты понимаешь это? Вот ты у меня есть, и все, мне хватит на всю мою жизнь. Я постоянно хочу видеть только тебя, твои глаза, твои прекрасные волосы, твои губы, нос… – Она гладила Жана по спине, и ее руки дрожали. – Как только я тебя вижу, то просто теряю рассудок. Мне всегда хочется больше и больше быть с тобой, чтобы ты был во мне вечно. Я, наверное, какие-то извращения говорю? Прости, но я так хочу. Хочу ощущать в себе только тебя. Не знаю, что мне еще тебе наговорить. Может, это все и глупости, но они от души, от сердца.
Жан почувствовал, как рука Лизы коснулась его мужского достоинства, поглаживала его, нежно сжимая своей маленькой ладошкой, и медленно направила в себя.
Жан закрыл глаза и погрузился в ее теплое гнездышко.
За стеной, как специально, давая им закончить свое дело, никто не стучал.
Спустя полчаса снова возобновился стук, но уже где-то снизу.
– Да этому оленю рога, видно, давно поотшибали и без моего участия, теперь бы ему ноги вырвать вместе с яйцами, чтобы у него никогда не было таких уродов-наследников, как он сам.
– Жанчик, ну что ты сердишься? – успокаивала Лиза. – Может, у людей дела?
– Какие могут быть дела, война кругом, а он в эту стену долбится?
– А ты? А мы?
– Что я? Что мы?
– Война, а мы тут…
– Ну и что? Мы же живые люди. Не бегать же по очереди в душевую, чтобы сам на сам удовлетворять себя.
– Вот понесло, – Лиза снова его обняла. – Успокойся.
Жан вытянулся на кровати поверх пледа, и Лиза положила свою голову ему на грудь.
– Все, мое терпение кончилось. – Он приподнялся на локтях, поцеловал ее в одну, потом в другую молоденькие упругие груди. – Знать бы, сколько сейчас времени. У Клавдии Петровны часов не было?
– Были когда-то, с кукушкой. Ты их должен был помнить. Эта кукушка тебя тогда перепугала.
– Да ладно? Я не помню.
– Мы сидели и пили чай, когда она стала куковать. Ты тогда замер и уставился на Клавдию Петровну. Потом спросил, точно ли она может предсказать, сколько еще лет тебе осталось прожить. Вспомнил? Все тогда рассмеялись, а Клавдия Петровна сказала, что если посчитать, сколько она за день прокукует, то люди столько просто не проживут.
– А Люсия Петровна? Ей уже почти триста лет. Что ей дятел настучал?
– Жан, ты неисправимый, – смеялась Лиза, обнимая своего мальчика. – Люсия Петровна – это совсем другое дело. Ты хочешь столько прожить?
– Как она, нет. Мне лет семьдесят хватит. А ты живи вечно. Такие красавицы, как ты, должны вечно жить.
– Мне тоже хватит столько, сколько и тебе. Ни к чему мне без тебя. Ты не представляешь, что для меня значишь. Я тебя люблю, такого сумасшедшего и хорошего.
Неожиданно кто-то постучал в двери. Стук был громкий и настойчивый.
Жан подскочил в постели.
– Где мои плавки? – закричал он. – Я сейчас этому черту рога поотшибаю.
– Лежи, – успокоила Лиза. – Я сама пойду. Может, тот старичок пришел, чтобы узнать, как мы устроились.
Она принесла Жану высохшие над буржуйкой вещи, надела его рубашку, которая оказалась почти до колен, и направилась в коридор.
Жан поспешил тоже одеться и вышел следом за ней.
Лиза прислушалась, приложив ухо к двери, но неожиданно громкий стук повторился, и она шарахнулась в сторону.
– Иди в комнату, я открою, – сказал Жан. – Кого принесло в такой ранний час? – раздраженно спросил Жан.
– Зотовы здесь живут? – спросил женский голос.
Жан взглянул на Лизу.
– Тебе ничего не кажется? – шепотом спросил он.
Лиза пожала плечами.
– Может, ходят, документы проверяют?
– Вам кого?
– Зотовы здесь проживают? – теперь уже раздался мужской голос.
Жан щелкнул замком и открыл дверь.
– Здесь проживают! – радостно воскликнул он, и на его шее повисла девушка.
Перепуганная Лиза прижалась к стене и не могла понять, что происходит.
– Ин! – закричал Жан, обхватив ее обеими руками. – Заходи! Зотовы здесь проживают. А ты чего застрял? Не ожидал?
– Ты когда-нибудь бываешь в штанах? – засмеялся радостный Ник.
– Лиза, принимай гостей.
Обрадованная Лиза запрыгала и захлопала в ладоши.
– Господи, откуда вы взялись? – воскликнула она, обнимая Ника и Ин.
– Проходите, – пригласил Жан. – Тут с утра какой-то лось все в стену стучался: я думал, что уж это он приперся к дверям.
Лиза усадила дорогих гостей к столу. Радости ее не было предела.
– Жанчик, иди оденься. Я чай поставлю, – сказала Лиза и забегала по гостиной.
– Ничего себе устроились, – заметил Ник. – Двухкомнатная квартира, печка. Все условия для жизни.
– Если не считать войны за окном, – сказала Ин.
– Это точно, – согласился Жан. – Всю ночь было тихо. Никакой бомбежки. Нам повезло, да и вам тоже. Вы откуда?
– Мы думали, что нас занесло куда-то в другое место, – стала объяснять Ин. – А оказались опять в Петрограде.
– В Ленинграде, – поправил Жан.
– Ну, да, теперь в Ленинграде. Не успеваю названия запоминать.
– Как вы?
– Долго рассказывать, – ответил Ник.
– А что тут рассказывать, – сказала Ин. – Появились, и всё, как и вы.
– Это тетушка подсуетилась. Стара стала, вот и кинула нас в самое пекло, – стал объяснять Жан. – Спасибо ей, что еще не на Курскую дугу, под танки. Бегали бы сейчас от их гусениц где-нибудь по полю…
– Клавдия Петровна умерла, – сообщила Лиза. – Родственники потом здесь жили, тоже умерли.
Ник поставил рюкзак на стол.
– Мы знали, где вас искать, – сказал он, – только здесь. Ин сразу сказала, что вы можете быть только на Малой Морской улице. Вот мы сюда и двинули.
Ин взглянула на счастливые лица Лизы и Жана.
– Я вижу, что у вас все прекрасно. Вы не изменились за это время. И отношения, так понимаю, у вас продолжаются. Мы просто рады за вас.
– Я думаю, и у вас тоже все очень неплохо. Вы же теперь вместе, – заметила Лиза.
– Чего стоишь? – спросил Ник Жана. – Взрывай! Еда приехала.
Жан открыл рюкзак и стал выкладывать на стол консервы, хлеб, обнаружил даже фляжку и колбасу.
– Это вы оттуда прихватили? – спросил он. – Из нашего времени?
– Нет, это Ник решил проблему еще там, у немцев. Видите – все не наше. Оказывается, Ник знает немецкий язык.
– А здесь что? Вода? – спросила Лиза.
– Водка там, – догадался Жан. – Стали бы они у немцев воду добывать.
– Не вода и не водка, а спирт. – Ник открыл фляжку и дал понюхать Жану.
– Будем гулять! Пить за победу, – торжествовал Жан. – Быстрее бы все только кончилось.
– Быстро все не кончится, – сказала Ин. – Пока сюда к вам шли, столько мертвых видели. Кто у дома прислонился и уже мертвый, кто прямо на дороге лежит. Машины не успевают собирать. Ужас какой-то. Голодные люди… Жалко до боли их.
– А во дворе и в парадной крысы такие огромные, как мутанты, скоро от голода на людей будут бросаться, – заметил Ник.
– Ничего, пусть пока гуляют, – спокойно сказал Жан, открывая консервы. – Мы их потом съедим.
– Каким он был, таким и остался, – заметила Ин. – Повзрослел только. Жанчик, тебе сколько уже лет?
– Что, выгляжу плохо? – спросил он.
– Ты выглядишь великолепно, ты не меняешься.
– Некогда мне меняться, – ответил Жан. – Лиза не дает.
– Болтунишка, – улыбнулась Лиза и прижалась к своему молодому человеку. – У вас как все складывается?
Ин взглянула на Ника.
– У нас все тоже очень хорошо, – уверенно ответил Ник. – Правда, милая?
Жан сделал удивленное лицо, а Ин ему в ответ показала язык.
– Вот так, господа пришельцы!
– Я тут насчет обороны города с одной подругой говорил, сказал Жан. – У них отряды есть, паек получают. Сегодня надо будет к ним идти, иначе будем валяться вдоль дороги вместе с остальными.
– И мы с вами, – обрадовалась Ин.
