Андрей Величко - Дядя Жора
По лицу генерального архитектора было видно, что про зенитки он слышит первый раз.
— Да, и крыша должна быть плоской, без парапетов тут и тут, чтобы на ней могли нормально взлетать и садиться автожиры, — продолжил я, — а ворота вообще убрать.
— Как же тогда автомобили смогут попасть во внутренний двор?
— Через тоннель, выход из которого должен быть в виде отдельного здания примерно вот тут, — показал я место на краю стола, — а в самом доме обычная дверь. Ну, не совсем обычная, мне ее на Ижорском заводе сделают, я уже заказал.
О том, что второй тоннель будет идти от дома к пристани, я князю не сказал — в конце концов, к архитектуре он не имеет никакого отношения. Правда, временами мне казалось, что зато он имеет отношение к паранойе… В общем, после той бомбы на крышу я был настроен слегка перебдеть. Кстати, в этих мыслях я явно не был одинок, потому как новый дом Ненашевых в Кесовой Горе строился практически из тех же соображений, что и озвучиваемые мной перед великим князем.
— Так, с внешностью вроде все, — продолжил я, — давайте посмотрим, что у нас тут внутри.
Внутренности были в виде эксизов. Некоторое время я всматривался в них, почти не ругаясь матом при этом, а потом предложил:
— Вот здесь у нас какой-то центральный зал? Давайте сюда и соберем все эти колонны, портики там, или вот это — я, блин, даже не знаю, что это такое, все эти завитушки под потолком… Да, и этих чертей с крылышками тоже сюда. Пол тут пусть и останется с картинками, согласен. Но остальные помещения… В жилых — нормальные окна без выкрутасов на подоконниках, стены с обоями, белый потолок, буковый паркет на полу. В служебных — стены, крашеные зеленой или бежевой краской, пол — продольная доска. Если хотите посмотреть, как это выглядит в натуре, зайдите в казармы гатчинского батальона охраны.
Надо заметить, что с Антарктидой англичане спешили — их делегация приехала через неделю после того разговора. Но за неделю можно много чего успеть — а нам сильно много было и не надо, хватило всего трех действий. Первое из них состояло в том, что Гоша подарил этот южный материк мне. Мотивировалось это тем, что Найденов, будучи канцлером, светлейшим князем, мужем вдовствующей императрицы и много чего кавалером, имеет в собственности всего-то сорок соток земли. Правда, в Нескучном саду, но все равно это профанация! Однако теперь площадь моего землевладения была доведена до четырнадцати миллионов квадратных километров, так что вопрос соответствия размеров поместья титулу отпал.
Второе действие вытекало из первого — персонал организованной нашей экспедицией полярной станции прислал радиограмму, что все население данного материка без исключения считает, что владелец этих земель должен называться не князь, а король. Далее шли подписи антарктического народа общим числом шесть, то есть волеизъявление было стопроцентным. Ну, а третьим пунктом была перерисована распечатанная мной карта обнаруженных в Антарктиде полезных ископаемых. Там были и железо, и никель, и вольфрам, да и много чего по мелочи. Честное слово, я даже начал сомневаться — может, не продавать, а сдать в аренду лет на пятьдесят? Как говорится, такая корова нужна самому.
Так что сунувшихся к Гоше дипломатов ждал облом — и рад бы помочь, сокрушенно развел руками император, но увы… Вам, господа, надо в Гатчину, могу предоставить поезд.
Приехавшая ко мне делегация начала свою работу с того, что заявила о своих сомнениях относительно законности моих притязаний на Антарктиду.
— Господа, позвольте вам предложить растворимый кофе, — ответствовал им я, — а насчет сомнений… Понимаете, тут ведь важно только наличие их отсутствия у меня. То есть раз уж мне его величество подарил кусок земли, то он мой, независимо от мнения кого-то еще. И вопрос тут не в том, насколько это законно, а в том, насколько эффективно я смогу охранять свои новые владения. Мне, честно говоря, это самому интересно, так что не расстраивайтесь, меня вполне устроит и полный провал данных переговоров.
После чего сэрам была показана карта. Присутствующий в делегации капитан Роберт Скотт сразу заявил остальным, что эта карта явно составлена на основе длительных исследований, а одно из помеченных месторождений (всего лишь слюды) он знает. Разговор потихоньку начал переходить в конструктивное русло. Англичанам были показаны цветные фотографии, причем изображение озера с голубым льдом вызвало у зрителей легкую оторопь. В общем, результатом первого дня переговоров стало то, что делегация, взяв карту и часть фотографий, отправилась в свое посольство для консультаций. И, получив их, начала следующий раунд с того, что вопрос о покупке у меня прав на Антарктиду как-то рассмотреть можно, но вот признать меня королем они никак не могут.
— Да на здоровье, — удивился я, — подумаешь, мелочь какая, надо будет, найдется кому признать.
— Но ведь, даже если предположить невозможное, то есть наличие у вас прав на этот титул, то вы все равно их теряете в результате продажи! — заявил мне сэр Коллингвуд, старший в этой антарктической команде.
— Это не проблема, у меня еще остров есть в море Лаптевых, так что не волнуйтесь. И потом, речь вроде шла не о продаже, а о сдаче в аренду?
В ответ на это сэр заявил мне, что ни о какой аренде речи идти не может, это твердая позиция кабинета.
— Ну, а насчет продажи вам к моей поверенной в делах, то есть ее величеству Марии Первой. У нее прием с четырех, так что вполне успеете и пообедать у меня, если хотите.
Почему-то англы не захотели, а, сев все вчетвером в поданную им «Оку», укатили на станцию, где их ждал поезд в Питер.
С Машей делегация общалась неделю, но не договорились они абсолютно ни до чего.
— Все нормально, — сказала мне племянница, — это же все-таки целый материк, и весьма не задаром… Думаю, месяцев за восемь они дозреют, если не за полгода.
Я же, глядя на закручивающуюся интригу вокруг Антарктиды, только горестно пожимал плечами. О, люди… Не помню, что там в цитате дальше, но ничего хорошего. Ведь знают все про этот материк лет двести, Беллисгаузен его открыл с соблюдением формальностей почти сто лет назад. И все это время никому она была нафиг не нужна! Пока я не отправил туда экспедицию. Зато теперь — вынь им всем да положь. Ладно, англичан я понимаю, норвежцев в общем-то тоже. Но французы-то тут при чем? А уж тем более китайцы. В общем, в сторону Антарктиды даже сейчас плыло два корабля, хотя там зима. Что начнется летом — это просто страшно подумать. А ведь я всего-то только хотел открыть южный полюс!
Вообще-то Маша явно додумалась до нового слова в международных сделках. Ибо продавала она не саму Антарктиду, а мои права на нее! То есть результатом недели переговоров явился проект документа, который гласил — права на Антарктиду есть у Англии, Норвегии и России в лице Найденова. И теперь страны должны разобраться, где чей кусок, а также кто и сколько за него нам должен.
Но вот внутренности моего строящегося домика отстоять так и не удалось. Послушав князя Петра о моих планах, Маша подключила к делу тяжелую артиллерию, то есть Мари. С тем, что центральную башню надо убрать, моя ненаглядная еще согласилась, но на остальном встала насмерть. Мол, тебе положение не позволяет жить в казарме! И мне, кстати, тоже, добавила она. В общем, сошлись на том, что три комнаты моих личных апартаментов будут сделаны по моему вкусу, а все остальное — по первоначальному проекту. И теперь в Нескучном начиналось строительство, которое обещали закончить к следующей осени.
Глава10
Вот оно, пожалуй, и началось, — подумал я, прочитав телеграмму от нашего шанхайского консула. Документ гласил, что туда прибыло два парохода с туристами из Соединенных Штатов.
Собственно говоря, сведения от короля Эдика о том, что главным направлением готовящихся нам пакостей будет Китай, и что по этому вопросу между Англией и Штатами достигнуто полное согласие, таким уж откровением не являлись. Дело было в том, что формирование из тамошних китайцев пехотной бригады и ее годичную подготовку у американцев скрыть никак не получалось. Зато англичане в этом процессе конспирировались очень сильно, так что мы даже с некоторым трудом нашли признаки их участия в подготовке борцов за свободу. Теперь должно было произойти восстание в Пекине, и туристы, движимые вдруг вспыхнувшими национальными чувствами, просто не смогут его проигнорировать. Но мы начали действовать, даже не дожидаясь заварушки в китайской столице.
В Харбине к маньчжурскому наместнику явилась делегация от Социалистической Партии Китая во главе с ее председателем Чэнь Чаншэном. Наместник поначалу порывался было оную делегацию просто арестовать, но сделать это казалось несколько затруднительно, ибо как раз в это время на площади перед дворцом происходили плановые учения российской миротворческой бригады. Да и японский консул со своей стороны сообщил мандарину, что таковые его действия Империя Ямато просто не поймет… Так что делегация была принята наместником, и произошла краткая, но содержательная беседа, по результатам которой вся китайская администрация Харбина оказалась арестованной. В тот же вечер было объявлено, что Манчжурия отделяется от Китая, и теперь тут будет построено общество согласия. Парламентские и президентские выборы — через месяц (голосуйте за СПК!), а пока власть принимает на себя Временное правительство. Ура, товарищи! Наконец-то сброшено ярмо династии Цин, триста лет тиранившей Манчжурию.
