Андрей Захаров - Перекресток времен. Новые россы
- Я ведь тогда повеситься хотел. Один остался, совсем один… Ни кола, ни двора… Даже письмо написать не кому. Спасибо добрым людям, из петли вовремя вытащили. Сказали, что молодой еще, жениться смогу, детей завести, вот и семья новая будет. Да и сестра может быть жива осталась. Тогда вроде бы, надежда появилась и я решил жить. Вот так и живу. Правда, еще не женился. Хотя давно пора. Никак не найду свою половиночку.
Посидели. Помолчали. Левченко достал из вещмешка небольшой носовой платок. В нем были завернуты два георгиевских креста и новенький серебряный православный крестик с такой же цепочкой. Посмотрев на него, старший сержант, расстегнул ворот своей гимнастерки, вытащил такой же крестик, висящий на шее и поцеловал его. Затем обратился к Григорову:
- Вот что, лейтенант. Возьми себе этот крестик. Он освященный. Брату своему меньшему, Ванюшке, вез. Да не судьба. Сбережет он тебя от лиха всякого. Не побрезгуй. Как брата прошу.
- Да, вроде комсомолец я, Григорий Васильевич. Комсомольцы то, крестов не носят. Говорят, что бога нет.
- Это дураки говорят. А еще они говорят, что кур доят и коровы у них несутся. Но пока все наоборот происходит. Комсомол - это от лукавого, а крест - от бога! Комсомол-то в кого верить заставляет? Только в человека, да и к тому же, смертного. А разве в смертного верить можно? Если он умрет, то чем тебе помочь-то сможет? Ты мне скажи. Тебя мать, когда в армию провожала, крестила али нет?
- Честно говоря, да. Даже иконку целовать давала, но сказала, чтобы помалкивал. Меня еще в детстве, в церкви, родители окрестили. Правда, я ничего не помню.
- Вот видишь. Мать у тебя в бога верит, в его силу, что сбережет тебя в лихом бою. А ты против матери не пойдешь, ведь верно?
Андрей кивнул головой.
Левченко продолжал:
- Так что бери, одевай и носи. И не верь всяким сказкам, которыми вас, молодежь, охмуряют.
Андрей осторожно взял крестик и одел себе на шею, сразу же застегнув гимнастерку на все пуговицы. Левченко только усмехнулся.
- А эти георгиевские кресты, чьи?
- Это мой батя заслужил. Один за японскую, другой за германскую. А еще, вот какая память о нем осталось… - с этими словами, старший сержант, достал из своего бездонного вещмешка небольшую папаху из черного бараньего меха с малиновым верхом:
- Вот что, лейтенант. Если вдруг меня убьют, возьми себе и кинжал, и папаху, и кресты. Хоть какая-то память обо мне у тебя останется.
- Хорошо. Но я все же думаю, что все это, вы, своим детям сами сможете передать.
- Дай-то бог.
Вдруг на востоке послышались звуки боя, разрывы бомб и грохот артиллерийских снарядов.
- Наши, под Горностайполем воюют. Так, я к Попову. Желаю всем остаться в живых.
Идя к позиции роты Попова, Андрей услышал сзади стук копыт о покрытие дороги. Обернувшись, он увидел, что по шоссе галопом скакали два всадника, первый из них, что-то кричал и махал рукой, показывая назад. Из придорожных кустов на шоссе выбежал лейтенант Попов. Григоров и всадники оказались возле него почти одновременно.
Первым из всадников, оказался сержант Семенов из конной разведки. Отдышавшись, он доложил:
- Товарищ лейтенант. В двух километрах отсюда, немецкая колонна по шоссе идет. Идут не очень быстро. Впереди четыре мотоцикла с колясками, на двух - пулеметы. Потом бронетранспортер полугусеничный. В колонне четыре танка и три грузовика с пехотой. Замыкает колонну еще один бронетранспортер. Предположительно, это передовой отряд. За ними никого не обнаружено.
- Так. Пару километров, говоришь? Минут через пять будут здесь. Всем к бою!
- Попов, а что связь с полком? Ты доложил, что мы оборону заняли?
- Нет связи. Я радисту приказал постоянно вызывать полк, но пока глухо. Сам, слышишь, что они там бой ведут. Всё. По местам. Андрюха, огонь открывать только после пулеметной очереди. Ты, своих, предупредил? Все, пока! Желаю увидеться после боя, живыми!
Взмахнув друг другу на прощанье руками, командиры разбежались по своим местам.
Заскочив на позицию первого орудия, Григоров увидел, что бойцы уже поняли, что сейчас будет бой. Лица у всех стали напряжены и сосредоточены. Позади орудия лежали раскрытыми снарядные ящики, чтобы было удобнее брать снаряды разных видов. Весь расчет находился по своим местам. Андрей встал в полный рост и сказал, чтобы было всем слышно, и его бойцам, и пехотинцам из охранения:
- Приготовиться к бою. Через пару минут появятся немцы. Без команды не стрелять. Огонь открывать, только после пулеметной очереди из "Максима". Все. Тишина.
Затем присев возле своего расчета, уже тише приказал:
- Сизов, Сивидов! Пропускаете мотоциклы и бронетранспортер. Бьем по первому танку. Левченко бьет второй. Приготовились…
Прошло несколько томительных минут ожидания. Андрей одел каску, проверил магазин в автомате, зарядил его, щелкнув затвором, затем вытащил пистолет из кобуры и дослал патрон в патронник. Также проверил свободный ход штык-ножа из ножен. Мало ли что…
И вот, из-за поворота на прямой отрезок дороги, выскочили четыре мотоцикла с немцами. Немного проехав, они остановились. Андрей поднес бинокль к глазам. На первом и третьем мотоцикле были установлены ручные пулеметы. Немцы были одеты в маскировочные накидки. Одежда и лица немецких солдат запыленные. На глаза через каски одеты большие мотоциклетные очки. В сетки на касках вставлены небольшие веточки с листьями. На каждом мотоцикле сидело по три немца. Мотоциклисты стали о чем-то переговариваться между собой. Из-за поворота показалась неуклюжая фигура полугусеничного бронетранспортера "Ханомаг", утыканная ветками от деревьев. В открытом десантном отделении во весь рост стоял офицер, одетый в пятнистую накидку. То, что это офицер, можно было понять по фуражке с высокой тульей, одетой у него на голове и придавленной наушниками от рации. Левой рукой он опирался на установленный, на крыше отделения управления пулемет МГ-34, из-за которого виднелась каска пулеметчика. Из десантного отделения также выглядывали каски других солдат противника. "Ханомаг" остановился. Офицер, правой рукой медленно поднес к глазам бинокль и стал осматривать окрестности. Увидев это, Андрей резко сел на дно окопчика, спрятав бинокль.
"Не дай бог, заметит блеск от стекол бинокля. Тогда все, пиши - пропало. Никакой засады не получится. Они нас танками просто раздавят". - подумал он.
Прошло около минуты. Звука приближающихся моторов не было слышно.
Осторожно приподнявшись и смотря сквозь кусты, высаженные бойцами расчета для маскировки позиции, при этом закрывая рукой стекла бинокля, Андрей увидел, что немецкий офицер опустил руку с биноклем, затем повернулся назад, показав Андрею свою спину. Из-за поворота послышался гул мотора и на дорогу выехал средний танк Pz-III вооруженный 37-мм пушкой. Он был окрашен в маскировочный цвет и утыкан ветками с листьями. Повернувшись к мотоциклистам, офицер махнул вперед рукой. После его команды, мотоциклы рванули с места по шоссе. Вслед за ними тронулся и бронетранспортер, с покачивающимся в десантом отделении и осматривающим окрестности офицером. Танк, не останавливаясь, продолжил движение. Следом за ним показался другой средний танк, но уже Pz-IV с короткоствольным 75-мм орудием.
"Лишь бы у наших терпения хватило дождаться, чтобы эти гады поближе подошли. Если кто из танков останется за поворотом, он нас всех потом расстреляет. Ждите, ребята, ждите…" - думал Андрей, сжимая в руках бинокль.
Обратившись к расчету, тихо сказал:
- Приготовить бронебойные. Стрелять беглым огнем по три снаряда подряд. Главное, первому танку в гусеницу сразу попасть. Он развернется, борт подставит, вот тогда и добивать будем подкалиберными.
За это время мотоциклисты уже преодолели больше половины прямого отрезка пути и приближались ко второму повороту, где засел с "Максимом" Попов. Также быстро начал приближаться и "Ханомаг". Между ним и последним мотоциклом дистанция была не более десяти метров. На дороге за вторым танком показались третий и четвертый. Но они не были так страшны, как первых два. Это были легкие танки Pz-II вооруженные автоматической 20-мм пушкой. Следом за ними выехали на дорогу три грузовика с пехотой. Колонну замыкал еще один "Ханомаг", но пулемет у него был закреплен не впереди, а сзади на вертлюге.
"Ну, всё. Теперь вся труппа в сборе. Можно открывать спектакль". - подумал Андрей и приказал:
- Сизов, Сивидов! По головному танку! Ориентир…. Прицел…. Первый снаряд бронебойный…. Готовсь…
