Неожиданный наследник 2 (СИ) - Яманов Александр
Сначала в голубых глазах появилось непонимание, затем удивление и следом Екатерина громко рассмеялась, привлекая внимание косящихся в нашу сторону придворных.
— Я обязательно расскажу эту шутку подругам, — произнесла девушка, и наклонилась ко мне, прикрыв, губы веером, — Понимаю, что вам тяжело. Даже не знаю, как бы я чувствовала, окажись на вашем месте. Мы не были особо близки, но для меня это тоже потеря. Ведь не каждый год в высшем свете появляется женщина, бросающая вызов обществу.
Ладошка княжны сжала мою руку, а её глаза смотрели серьёзно без всяких смешинок.
— Вы всегда можете рассчитывать на мою поддержку. И не забывайте, что приглашение в силе. Литературный салон вскоре откроется, и мы с нетерпением ждём дорогого гостя. Скажите, это правда, что прусской королеве понравились ваши сказки? Может, вы прочитаете нам свои любимые.
Я совершенно запутался в словах Екатерины Петровны. То она выразила мне поддержку, тронув до глубины души, и тут же начала обычную светскую беседу. Поэтому я стоял, хлопал глазами и ничего не понимал. Добившись своего, девушка подарила мне ещё одну улыбку и медленно пошла в сторону ожидающей её компании.
Хочу надеяться, что слова об Анне произнесены искренне, а не по настоянию отца Трубецкой. Уж больно Пётр Никитич меня обхаживал до поездки в Гессен. Вот и сейчас последовало новое приглашение. Как же мне тяжело! А ещё тоскливо на душе, хоть волком вой. Ранее прекрасная графиня служила отдушиной и одновременно защитой, объясняя мне тонкости придворной жизни. И она просто была, а сейчас её нет.
Я уже думал, как незаметнее ускользнуть с неприятного приёма, как передо мной появился новый собеседник. Причём совершенно неожиданный. Если бы им оказался французский или австрийский посол, то я не удивился. А вот поляк, который мне даже не представлен, сразу вызвал любопытство.
После положенных приветствий пан Ржевуский перешёл к делу. Вернее, он так считал исходя из канонов куртуазности.
— Позвольте поздравить вас с предстоящей женитьбой, Ваше Высочество. Представительница гессенского дома — достоянная партия!
Он издевается? Или так принято? Я-то незнаком с дипломатическими хитросплетениями. Видно, почуяв моё раздражение, посол задал волнующий его вопрос.
— Подскажите, а как вы относитесь к польскому вопросу? Мы знаем, что вас очень дружелюбно встретили в Пруссии.
— При чём здесь моё посещение Берлина? — искренне удивляюсь в ответ, — Касаемо Речи Посполитой, то у меня не хватает знаний. А сам я далёк от политики и принятия решений.
— Король Фридрих — весьма непредсказуемый человек. Но нам точно известно, что он намеривается отторгнуть наши северные земли и соединить Восточную Пруссию с Померанией. Пока Польшу спасает покровительство русской императрицы, но обстоятельства могут измениться в любой момент. Здесь ещё и… — Ржевуский на мгновение замялся, — У нас хватает внутренних противоречий. К вам же благоволит «русская партия», мнение которой Её Величество должна учитывать несмотря на то, что наши страны — союзники. Потому мне и хочется узнать ваше мнение.
С удивлением узнаю о существовании «русской партии». Хотя, это может быть союз вельмож, куда входит Щербатов. А так как князь — мой наставник, то послы начали строить предположения. Я немного покривил душой, заявив, что далёк от польских дел. Именно им, как и ситуации в Священной Римской империи, посвящены чуть ли не треть моих уроков. Не скрою, что позиция Михаила Михайловича мне гораздо ближе, чем прожект Панина. Надо попробовать так объяснить свои мысли послу, дабы потом не вызвать гнева императрицы.
— Вы не задумывались, что лучшим решением ваших проблем является не благосклонность России или Франции? Речь Посполитая владеет огромными землями и богатствами. При этом с каждым годом страна дряхлеет и уже давно неспособна себя защитить, — по круглому лицу пана Франтишека не понять, как он относится к моим словам, — А слабых принято рвать на части. И здесь неважно, возобладает в России мнение русской или европейской партии. Если свои куски Польши захотят Австрия и Пруссия, то и мы присоединимся к пиршеству. Если вам любопытно моё мнение, то я сторонник освобождения русских земель, где проживает православное население. В этом случае можно оставить независимую Польшу и Литву. Только этого не будет, а мои соображения просто слова. Решение принимают другие люди.
Беседа с поляком заняла ещё некоторое время. Вроде разговор касался всего понемногу, но собеседник с завидным упорством пытался узнать моё мнение по многим политическим вопросам. Зачем ему это? Ведь никто не допустит к управлению державой вчерашнего узника, который начал толком говорить несколько месяцев назад. Но Ржевуский производил приятное впечатление и оказался хорошим рассказчиком. Ещё и неплохо шутил на русском, который знал не хуже меня. Мы решили, что встретимся вновь и, скорее всего, в салоне Трубецких. Если меня туда отпустят, конечно.
Глава 5
Август-Сентябрь 1765 года, Шушары, Санкт-Петербург, Российская империя.
— Это когда они успели? Я же был у вас неделю назад? — спрашиваю отца и трудом гашу раздражение.
Сегодня я приехал в Шушары позже, и всё семейство уже было на игровой площадке. Хотел тоже присоединиться к галдящей и скачущей орде, но был остановлен Антоном Ульрихом. Он предложил прогуляться с другой стороны усадьбы, где небольшая дорожка вела к реке. Сегодня солнечно и тепло, так почему не пройтись?
А вот новости, которые поведал отец, совершенно меня не радовали. Мы не виделись целую неделю и вдруг такой поворот. Не знаю, по какой причине, но мне снова ограничили посещение родных. Теперь я могу приезжать к ним в субботу и оставаться с ночёвкой, но в воскресенье обязан вернуться домой. Вернее, теперь уже понятно, зачем нужны все эти ухищрения. На неделе в усадьбе появился Фёдор Орлов, причём дважды.
Посещение младшего брата фаворита вызвало в Шушарах настоящий переполох. Ведь мои наивные родственники привыкли жить замкнуто, сторонясь незнакомцев и стесняясь появиться на публике. И если Лизу усиленно готовили к выходу в свет, то Петя с Лёшей совершенно безнадёжны. Со временем они будут готовы, но, похоже, оба не стремятся к придворной жизни. Зато братья серьёзно увлеклись земледелием и садоводством. В мой последний приезд они робко спрашивали про возможность создания оранжереи и получения в будущем поместий, где хотели бы жить. Подобное желание радует, надо бы ещё заняться их обучением и пригласить наставника, знающего ботанику и агрономию.
Что касается семьи, необходимо учитывать незаконнорождённых детей отца, которых аристократия никогда не будет считать людьми. Отец и Лиза это прекрасно понимают, потому стараются оградить младших от общения с дворянством. Это в усадьбе они члены одной семьи и даже излишне избалованы. Боюсь, что встреча с первым заносчивым аристократом ничем хорошим не закончится. Поэтому пусть пока растут и учатся, а мы будем потихоньку обеспечивать их будущее.
И тут появляется Фёдор Орлов, сразу очаровавший моё семейство. Он не только общался с Лизой и старшими братьями, но и уделил время младшим. Что должно сразу насторожить любого человека, знакомого с придворными нравами.
По словам отца, неискушённая сестрёнка сразу попала под обаяние возможного жениха. И это волнует меня сильнее собственной свадьбы. Мне удалось разузнать про четвёртого из пятёрки знаменитых братьев. Полученные сведения настораживали. Будучи достаточно молодым человеком, Фёдора приписали к Сенату и возвели в чин обер-прокурора. Новоиспечённый граф ведал важными делами снабжения армии и гражданскими нарушениями, возглавляя четвёртый департамент.
Можно сколько угодно иронизировать, благодаря чему мерзкая семейка залезла на вершину власти. Только откровенные дураки ответственные должности долго не занимают. Им придумывают синекуру, дабы человек не мешал, но и не обижался. Вон Екатерина сделала Гришку даже князем, и создала для него целую канцелярию, занимающуюся переселением иностранцев в Россию. Вроде человек занят важным делом, но лишён возможности вмешиваться в дела государства. И если второй брат вообще сторонился должностей, предпочитая оставаться в тени. То Фёдор проявил себя на службе с лучшей стороны. А значит, он точно неглуп.
