Олег Иванов - 1923
— Я за Сергея - решительно начал тот. Его убили день назад. Я должен подобрать знамя, выпавшее из ослабевших рук. Поэтому давайте общаться.
— Мы можем оставить дам одних? - Горностаев был явно не готов говорить в обществе.
— Можете, сказала Надежда с интересом глядя на сцену и поэта. Нас не обидят.
— Тогда мы пойдём, погуляем
Они вышли из кабачка и пошли по вечерней Сретенке к Бульвару. Там чинно ходили прилично одетые люди, на лавочках сидели старушки и собаки в ошейниках носились по траве. Горностаев остановился около ограды. Судя по молодости лет вряд ли он занимал видные посты. Поэтому ритм и направление беседы были понятны сразу.
— Как Вы докажете, что Вы от Сергея.
— Я не от Сергея. Я от его хозяев. А доказывать я ничего не буду. Насколько я знаю общую политику наших хозяев, они строят свои отношения на основе взаимной выгоды. Давайте разберёмся, где и в чём Ваша выгода. Если я смогу чем помочь - помогу. А потом Вы поможете мне. Поймите, если бы Сергей успел передать мне все связи, я бы не искал Вас таким странным образом. И не вёл бы бесед эдакого философского содержания. Мы обсуждали бы сейчас конкретные проблемы. А я просто собираю все известные мне связи. Я даже не знаю Вашего имени - отчества, ни тем более, где вы работаете. И совсем я не знаю о Ваших совместных проектах. Если Вам интересно продолжить сотрудничество - давайте продолжим. Если нет, разбежимся.
— Вы одинаково с Сергеем говорите. Он тоже любил эти слова : «совместные проекты», «взаимная выгода».
— Ну вот видите. Была эта самая совместная выгода то ?
— Была.
— Тогда решайте. Одно могу сказать. Сил у нас много. Ресурсы есть.
— Ну, мы тоже не бедные. Он промолчал, потом, по видимому, нашёл приемлемое решение. Попинав зачем-то столбик оградки, он сказал
— Вы скажите, что Вас интересует в нашей системе. А я посмотрю, смогу ли Вам чем-нибудь помочь.
— Хорошо. Не секрет. Я ищу одного человека, который вполне может быть в ваших застенках.
Николай вкратце описал злоключения несчастного Василия, не преминув отметить, что прямые поиски привели к такому плохому результату. Упоминание фамилии Ксенофонтова вызвало некое движение на лице Горностаева.
— Давайте так. Завтра в час в «Весёлой Собаке». К этому времени я попытаюсь что-нибудь узнать.
В ресторации было по прежнему шумно и весело. Перед сценой танцевали пары и Николай решил, что это фокстрот. У девиц горели глаза и покраснели щёчки. Им тут явно нравилось, судя по тому, что Надежда лихо отплясывала с немолодым человеком самой поэтической наружности. Ленка сидела с бокалом красного и жадно смотрела на разворачивающееся вокруг мельканье рук, ног и лиц.
— Коля, а может потанцуем - робко спросила она.
— Не-а, солидно ответил Коля. Я на колчаковских фронтах раненный.
Он улыбнулся ассоциации и спросил
— Ну что, нравится?
— Очень! - ответила девчонка. У нас на Толмачёвском скучно было. А тут весело. И стихи хорошие. Я чуть не заплакала.
Надежда подошла вся смеющаяся над какой-то шуткой кавалера. Тот подставил ей стул и поклонился
— Ищенко Сергей, корреспондент «Труда».
— Ой, а Булгакова из «Гудка» знаете? - мгновенно отреагировал Николай.
— Мишу-то ? Конечно. Я с ним ещё с Киева знаком.
— Постойте, постойте. Это не Вам по наследству достался дом в 16 году .
— Мне, мне. Зато погулял. Сейчас так не гуляют. Не та нынче молодёжь пошла. Не та.
Что-то наверное отразилось на его лице. Он заметил пристальный взгляд Надежды.
— А не подать ли нам ещё вина. Сергей, давайте к нам, мы тут недавно пароход продали, так что гудим по полной. Надя, Сергей удивительный человек. Ему в 1916 году по завещанию от тётки достался 6 этажный доходный дом в Киеве. Так вот он умудрился за год его прогулять. Все вокруг ходили и дивились такой глупости. Но тут грянул 17 год. И все ходили и дивились его предусмотрительности. - Николай с ходу рассказал еще пару анекдотов такого толка с целью направить разговор на предстоящее веселье. Уж очень ему не понравилось взгляд Надежды.
Выходя из ресторана, он спросил Александра
— А как в городе с горячей водой?
— То есть, удивился тот.
— Мне нужно найти место где есть душ с горячей водой. И где можно побриться, - Николай машинально провёл рукой по двухдневной щетине. А то не комильфо.
— В общем-то есть кабинеты. Там парная и душ. Ну и побрить кому найдётся.
— Вот и прекрасно. Он подошёл к Ленке.
— Зайчонок, поехали в номера с душем, а то я не мылся уже два дня.
Надька отреагировала быстрее. Повернувшись к нему, она скромно спросила
— А мне можно? Я тоже хочу.
— Поехали - кивнул он Александру. Будем мыться.
Баня оказалась где то в районе Басманных. Без привычных ориентиров Николаю было трудно разобраться в ночной Москве, да и фонари горели далеко не везде. Но было похоже, что проезжали мимо Елоховского Собора. Впрочем, в Москве 23 года было такое количество церквей, которые он не знал, что ошибиться было не трудно. Пока телохранитель решал вопросы, Коля осмотрел своих дам и с грустью подумал, что выспаться, наверное не удаться. Экология, что ли здесь такая, что на подвиги тянет.
Баня напомнила великий анекдот про двух украинцев, приехавших в Штаты на заработки. Получив первую зарплату, один из них говорит другому «Дивись, Никола. Ихние доллары прямо як наши баксы». Ихняя баня была точно как наша Сауна. Те же предбанники с диванами и столами, такие же угодливые банщики. Оставив девиц раздеваться, Николай быстро скинул одежду и пошёл в парную. Там залез на самую высокую полку и с наслаждением лёг. К этим процедурам он относился спокойно, здоровье, сильно расшатанное ещё при рождении, почему то это вполне позволяло. Скоро, правда, дверь открылась и девушки грациозно пошли к нему. Надежда была сильно похожа на сестру, по общей конституции, с поправкой, конечно, на переход от подростка к женщине.
— Садитесь, садитесь - в ногах правды нет, - расслаблено сказал он, лёжа на локте- Выше, как уже давно я выяснил её тоже нету.
Надька демонстративно легла на среднюю полку, вытянувшись во всю длину и закинув руки за голову. Товар демонстрируем лицом. Или чем? - лениво подумал Коля, не отрывая, тем не менее глаз. Сквозь тусклый свет лампы за стеклом в углу, Николай видел темную полосочку от пупка к низу - то ли рожала, то ли поздний аборт. Грудь у неё тоже была в маленьких беленьких шрамиках.
— Ленка, ползи ко мне, я подвинусь - решил подразниться он. Та, не очень ещё разбирающаяся в этих играх, резво полезла наверх. Николай подобрал ноги и девчонка стала устраиваться у него за спиной, ежась от близости горячей стенки. Надежда улыбнулась, видимо решив, что всё ещё впереди.
Бассейна при парной не было, а кидаться согласно рекомендациям классиков, в снег тоже не представлялось возможным - всё таки лето. Поэтому открутив холодный кран он стал под душ. Потом, подбавив горячей, долго мылся, размачивая щетину, которая при бритье обычно сдиралась вместе с кожей. Езда по городу в открытом автомобиле сказалась на рубашке, и её надо было менять. Завернувшись в простыню, он пошёл к банщику. Тот вдумчиво покивал, и усадив в кресло стал брить. Это было лучше, чем в первый раз на Кузнецком. Его плотно спрыснули одеколоном, и благоухая непонятным ароматом, Николай вернулся в предбанник.
Девчонки сидели вымытые, на столике стояла какая-то закуска и чай. Он ухватил кусочек колбасы, и кивнул Ленке в сторону двери, за которой была кровать. Та дёрнулась, но старшая всё тем же примерным голоском сказала
— Николай Эдуардович, ну совсем замучили девчонку. Дайте передохнуть. А я не хуже справлюсь. Довольны останетесь.
Какое-то издевательство всё равно прорывалось, несмотря на попытки выглядеть пай девочкой из замоскворецкого трактира . Или может быть не понимал Николай чего-нибудь в интонациях двадцатых годов. Дают - бери, подумал он. Война всё спишет.
— Какой разговор. Пусть отдыхает. Пошли
Она сразу скинула простыню и подошла к нему. Провела рукой по лицу и искательно заглянула в глаза.
— Что такое минет знаешь? - спросил он, возбуждаясь от близости и доступности женщины. Она кивнула, и развязывая его простыню, стала опускаться на колени. Простыня упала на пол, и охватив его бёдра, Надежда осторожно провела языком по встающему члену. Он замер. Руки опустились на её плечи и он стал осторожными движениями ласкать их, шею и затылок. Она кашлянула, принимая член во всю длину, но, не сбившись с ритма, продолжала работать языком и губами. Николай гладил её плечи и волосы, ему было хорошо и он чувствовал, как волна наслаждения начинает подниматься , охватывая его всё сильнее и сильнее. Девушка тоже задышала глубоко, кончики ушей у неё покраснели, руки стали дрожать. Мысли его стали путаться и метаться, а наслаждение рвалось из него, и уже не в силах сдерживаться, он кончил бурно и сильно, но она была готова и держала его, пока напряжение конца не покинуло Николая.
