Алексей Кулаков - Владелец заводов, газет и пароходов
– Подписание документов состоится в первых числах августа, так что время ЕЩЕ раз хорошенько проработать все документы у нас есть – не слишком много, но все же. Далее.
Александр оставил в покое карандаш, и откинулся на спинку кресла.
– У меня получилось договориться с Губониным насчет кредита в двенадцать миллионов, поэтому с финансовой стороны у нас, если можно так выразиться, крепкие тылы. Взамен я обязался вести свои дела только и исключительно через Волжско-Камский банк. Поэтому!..
Паркер навис над листком, чуть ли не втыкаясь золотом пера в мелованную поверхность.
– Закрыть все депозиты в Русско-Азиатском, и досрочно выплатить остаток кредита. Все рентные поступления и расчетные счета перевести в наш новый банк.
– Прошу прощения. Переводить ВСЕ поступления?
Юрист не мог не уточнить этот вопрос. Так как именно его подчиненные колесили по всему миру, трудолюбиво переоформляя старые договора ренты на новый лад – с тем, чтобы отчисления поступали не в империю, а на заграничные счета князя.
– Те, что остались на данный момент в Русско-Азиатском.
Аристократ-промышленник вздохнул, и нехотя, чуть ли не через силу, дополнил короткий список распоряжений:
– Двадцать процентов паев Русской оружейной компании передаются в залог Волжско-Камскому банку вплоть до полного погашения кредита. Подготовьте соответствующие бумаги.
Кислый вид оружейного магната без лишних слов свидетельствовал, насколько он рад такому условию. Тем временем, недавний докладчик попал в довольно затруднительное положение: в его ручке внезапно закончились чернила. Впрочем, ничуть тому не опечалившись, Вениамин Ильич ловко выхватил из кейса точную копию первого Паркера и продолжил заполнять уже восьмой по счету лист – опытный стряпчий должен быть готов к любой неожиданности! А глава юридической конторы был очень, очень опытным человеком.
– Мм?.. Позвольте уточнить?
– Разумеется.
– Меня смущает сумма контракта. Ведь первоначально в смете было прописано двадцать три с половиной миллиона?..
– Верно. Дело в том, что мне дополнительно… Кхм. Одним словом, мне доверили провести реконструкцию Пермских пушечных заводов.
Причина «задумчивости» князя стала окончательно ясна – он попросту откусил больше, чем рассчитывал. Причем лишний кусочек был на диво костлявым и неудобным, и подавиться им было легче легкого – так как в вопросах артиллерии сестрорецкий промышленник разбирался настолько слабо, насколько это было позволительно выпускнику военного пехотного училища. То есть захватить орудие, ну или издали перебить его обслугу он бы определенно смог – но и только.
И что оставалось отставному ротмистру Пограничной стражи? Ну, для начала отложить в памяти имена и фамилии всех тех «добрых» людей в Военном ведомстве, чьими заботами он был вынужден принять на себя повышенные (а вернее, сильно завышенные) обязательства. Глядишь, как-нибудь и удастся при случае отблагодарить за их явно бескорыстную помощь. Затем надеяться на хорошие отношения с одним из профессоров Михайловской артиллерийской академии генерал-лейтенантом Чебышевым, и директором тех самых Пермских пушечных заводов, господином Славяновым. А еще крепко думать – что же именно он может предложить Круппу, за его небольшую дружескую поддержку в данном вопросе. Пока на ум приходили только деньги. ОЧЕНЬ большие деньги – при их наличии старина Фридрих точно проявит все возможное в данном случае понимание.
– Гм!.. Александр Яковлевич, возможно, стоит подумать о продаже части, так сказать, непрофильных активов?
– Все, что можно продать, не принесет и миллиона, притом, что обошлось мне больше чем в полтора. Тем более, что и этот вариант учтен – в качестве самого последнего средства.
Молодой фабрикант улыбнулся и кивнул на стопочку папок, полученных от собеседника:
– Но, учитывая новый Аргентинский контракт и предложения от компаний-судостроителей – кстати, очень своевременные предложения! Я надеюсь, что до такой крайности все же не дойдет.
Тут уже задумался сам посетитель, сомневаясь и поглядывая на дверь (стоит ли приглашать племянника и сына?), и это, разумеется, не осталось незамеченным.
– Есть что-то интересное?
Всего через три минуты уже молодая поросль клана Луневых переглядывалась через стол, определяя – кто первый будет просить денежку на бедность. Выиграл Геннадий Арчибальдович. Быстро отчитавшись по своему основному занятию и мельком упомянув об исключительно удачном приобретении пароходов «Ласточка» и «Стриж» (можно сказать, первенцев будущей речной флотилии Русской аграрной компании), молодой директор осторожно поинтересовался:
– Ваше сиятельство, нас интересует чай?
– В смысле торговли? Нет. И не надо лишнего официоза, Геннадий, я же просил.
– А возможность получить собственные плантации на землях империи?
– Например, где? В Грузии? Покорнейше благодарю, но такого счастья мне и даром не надобно.
– А если они будут рядом с Екатеринодаром?
Аристократ выгнул в удивлении левую бровь и уточнил:
– Кубань? В первый раз слышу, чтобы казаки увлекались биологией и селекцией растений.
Несмотря на неприкрытый скептицизм начальства, Геннадий упорно не желал падать духом:
– Я бы и сам не поверил в такую возможность, если бы один человек не привел очень веские доказательства.
Мужчина с преувеличенной аккуратностью достал и положил перед собой небольшой полотняной мешочек, вроде кисета для махорки. Раскрыл горловину, и высыпал себе на ладонь небольшую горстку чего-то, действительно похожего на подсушенный чайный лист.
– Лично заваривал и снимал пробу, Александр Яковлевич.
Размяв между пальцев скрученные и измятые листочки, затем поводив ими рядом с носом, владелец компании без малейшего интереса поинтересовался:
– И насколько же велика плантация этого человека?
– Дюжина кустов.
Как ни странно, именно этот ответ зажег огонек интереса в глазах работодателя.
– Продолжайте.
– Этот человек всего лишь любитель-одиночка. Действуя на свой страх и риск, и без малейшей поддержки, всего за десять лет он добился поразительнейших результатов – его чайный лист ничем не уступает лучшим заграничным сортам. Если мы окажем небольшую поддержку, поможем грамотными специалистами и предоставим землю, то…
– Благодарю, я услышал достаточно. Сколько?
Молодой Лунев и этот вопрос понял совершенно правильно:
– Тридцать тысяч на покупку участка земли под плантацию, и примерно четыре-пять тысяч в год на селекционную работу. Уверен, результат будет!
Оружейный магнат аккуратно ссыпал листочки обратно, затянул горловину мешочка. Взвесил на ладони, и спокойно уронил – аккурат в ящик своего стола.
– Жду вас через две недели с документами и тем самым человеком – компании интересен этот проект.
Геннадий смиренно принял на свои плечи очередную ношу и ответственность, при этом едва удержавшись от довольной улыбки.
– Виктор, что у вас?
Сын стряпчего в своих привычках явно был похож на отца – хотя бы потому, что одновременно с первыми словами он положил перед собой тоненькую красную папку. А вот говорить так же уверенно и гладко у него пока не получалось – фабрикант минут пять слушал его речь, пока не понял, что ему всего лишь предлагают заняться (ну, то есть дать разрешение) производством гнутой мебели из фанеры.
Александр едва заметно вздохнул, и с некоторым трудом подавил так и рвущуюся на язык фразу. О том, что денег он не печатает! Как оказалось в дальнейшем, на ассигнации никто и не претендовал – в отличие от станков. Которые, между прочим, тоже чего-то стоили! Вздохнув, но на сей раз исключительно про себя, князь, скрипя (фигурально выражаясь, разумеется) зубами, и подлокотниками кресла (а тут уже на самом деле), выдал свой вердикт:
– Утверждаю.
Подумал, кое-что вспомнил, и в очередной, уже невесть какой по счету раз, поразил подчиненных многогранностью своей натуры. Небрежным тоном указав Виктору зайти к нему этим же вечерком – за готовыми эскизами будущей мебели и кое-какими заметками. Можно было бы и пораньше, но пока он доберется до своего подземного хранилища, а в нем до простенького замусоленного блокнота…
Оставшись в одиночестве, и твердом убеждении, что больше никаких гостей не будет (все кто хотел, отметились с утра, и Луневы в этом важном деле как раз были последними), хозяин кабинета встал. Походил по кабинету, разминаясь, затем постоял у окна, любуясь на серую хмарь затяжного ливня, и закончил короткую передышку рядом с напольным сейфом. Погремел ключами, добираясь до содержимого стального «толстяка», прямо на месте раскрыл нужную укладку, что-то вписал, что-то вычеркнул, и еще раз быстро все перечитал – вернее, пересчитал. После чего печально констатировал, обращаясь в никуда:
![Айзек Азимов - Последний вопрос [Последняя проблема]](/uploads/posts/books/55996/55996.jpg)