Радик Соколов - Холера. Дилогия (СИ)
— Садись, гость дорогой — хватит стоять-то? Ноги еще, может, пригодятся… а! — хозяин рассмеялся, обнажая на удивление крепкие зубы. — Ну как тебя звать-величать, «вольный переселенец»? Я — Демид, а это мои сыновья, Яшка и Мишка.
— Молчун. — Саблин прекрасно понимал, что при всем его старании выдать себя за крестьянина ему никак не удастся, особенно если он начнет говорить. Сейчас он собирался проделать тот самый трюк, который не вышел с ним самим. Главное — быстро, пока собеседники ничего не заподозрили.
— Ну, это-то видно. — Заржал похожий на лесного разбойника старший сын Яков
Саблин осторожно присел на самый кончик лавки, изображая показное смущение. Яшка тем временем набил вырезанную из диковинного корня трубку с изогнутым чубуком и через миг исторг из себя густой клуб сизого дыма. Его тусклые глаза безразлично окинули гостя. Выпускать изо рта дымившуюся трубку и принимать дальнейшее участие в разговоре он не намеревался, отдав всю инициативу батюшке. Мишка же, как младший уже привык отмалчиваться, ограничиваясь ухмылками.
— Чую, обмануть ты меня хочешь. По роже твоей вижу, что врать примерился. Ну, голубок, рассказывай. — Демид начал хмуриться, намереваясь перейти к допросу.
— Разрешите, вашбродь, для начала «разговора» по первой пропустим. — Женька сделал просительное лицо, призывая хозяина не затягивать с выпивкой.
— Своим умом придумал или добрые люди научили. Молодец. Уважаю. — Демид, что есть силы, крикнул. — Варя, ну сколько можно.
— Женька воспользовался заминкой и щедро плеснул в деревянные кружки содержимое фляжки. Чего только никак не мог решить Саблин так это сколько наливать мужикам нежелательной выпивки? Разлить все сразу или нет? Лучше растянуть удовольствие.
Теперь надо было заставить выпить.
Придумывать ничего не пришлось. Пока Саблин раздумывал, Отец семейства произнес волшебное слово «вздрогнули». Как только Женька опрокинул в себя содержимое своего «бокала», все трое слитным движением опрокинули почти полные кружки себе в глотки и выпучили глаза, пораженные неожиданной крепостью напитка. Пока хозяева смахивали невольно выступившие слезы, Саблин вновь наполнил опустевшие кружки, что опустошило баклажку наполовину.
— Варя! — Голос Демида даже звучал по-другому после приличной дозы мутного напитка почти семидесятиградусной крепости.
На этот раз Варя не заставила себя ждать. Когда она выскочила на крыльцо, словно луч солнца осветил мрачную атмосферу нависшею над столом. Лица хозяев разгладились. Они сами не могли налюбоваться пригожей селянкой. Девица и вправду была хороша. Четко очерченные дуги бровей и пушистые ресницы ярко выделялись на фоне светлой бархатистой кожи лица. Казалось даже странным, что щек совсем не коснулся загар. Одета невольная подавальщица была в длинный до пят сарафан, но Женьке хотелось верить, глядя на красивые руки, что и скрытое под сарафаном под стать тому, что на виду. Саблин не раз ловил на себе ее вопросительный взгляд. Уходя, в тот миг, когда ее не видели родные, девушка уже откровенно улыбнулась гостю своими изумительными лукавыми глазами.
Прислуживала им молоденькая невестка быстро и ловко. Словно по велению волшебной палочки на кривоногом столе скоро появилась добрая закуска. Была тут и икорка, и балык, и соленые грибочки…даже графинчик с мутным содержимым, из которого разлили по третьей.
Проводив взглядом стройную красавицу и дождавшись пока, она скроется в доме, хозяин, уже прилично захмелев, продолжил.
— Знаю я вас, проходимцев. Всякую тварь насквозь прозреваю! — гремел Демид, вскакивая со своего места и пытаясь ухватить Женьку за шкирку. — Все вы боитесь меня, потому как я государев человек. Восемь лет выслужил. До Парижу дошел. У кого другого может ничего бы и не осталось. Только не у меня. Потому как я терпелив. Жду своего часа. — Напиток произвел на мозги скрытного Демида волшебное действие, и наружу прорвались до поры удерживаемые мысли. — Как я с австрияком рассчитался! Смотри, что мне в наследство досталось. — Демид ткнул пальцем в свои кожаные «веллингтоны» — А какое оружие у егеря было? Секрет. Демид лукаво покачал головой и пьяно хихикнул.
Братья, не обращая внимания на разошедшегося отца, разговаривали между собой, обсуждая непостижимые Саблину крестьянские дела.
Разрушительное воздействие напитка на сознание меж тем уже переходило в завершающую стадию.
— Демид, теряя нить разговора, нес всякую чепуху. — Я, положим, вдов, но люблю молоденьких девиц, которые мягкие да ласковые… хотя и одинокий, а все-таки живой человек… Знаешь поговорку: «Дед, да петух, молодец, да протух». Взгляни на меня… Э! Я еще о-го-го… Хе-хе-хе!.. Последним проблеском было вспыхнувшее подозрение. — Да ты вот что, кажется, не пьянеешь?
Языки собеседников уже заплетались. После третьей кружки, выпитой уже не столь лихо, всю троицу неудержимо потянуло в беспамятство.
Перетащить безвольные тела, напившиеся до положения риз, в сарай было делом нескольких минут. Надо быстро изыскивать способы отступления. Набравшись смелости, Женька зашел в избу. Его встретили настороженные глаза.
— А где батюшка? — Варька была удивлена столь скорым появлением гостя.
— Утомился он и вместе с сыновьями отдыхать лег. — Саблин постарался говорить, как можно более спокойным и даже ласковым голосом.
— Взволнованная девушка присела на скамейку и настороженно смотрела на дверь. — Ты за Сергеем. Я ведь сразу догадалась, как тебя увидела. — Она усмехнулась. — Вот и пришел конец лиходеям. — Ее глаза сверкнули, показав на миг дальнее родство с каким-нибудь неаполитанским головорезом.
— Не ожидавший ничего подобного Саблин опешил, а потом спросил. — Сергеем? — Женька конечно ничего не понял, но напор девушки не оставлял ему шанса остаться в стороне. Невольно он должен был стать свидетелем того это занимались старожилы здешних мест.
— Пойдем. — Девушка выпрямилась и сжала губы. Оторопь прошла, и взявшая себя в руки девушка на что-то решилась и все-таки медлила. Она ждала от Саблина каких-то слов.
— Теперь уже Женька растерялся не на шутку. Он вовсе не чувствовал себя в праве вмешиваться в чужие дела. Тем не менее, надо было понять ситуацию, чтобы принять верное решение.
В этот самый миг дверь распахнулась и в горницу ввалилась женщина, о существовании которой Саблин попросту забыл. В руках у разъяренной фурии был самый настоящий топор. Причем управлялась с железякой баба весьма уверенно. Бегство исключалось. Стоило Женьке повернуться спиной, как его настигло бы смертоносное острие. Вступать в переговоры тётенька тоже не собиралась. Решительно поигрывая железом и явив свету злобную гримасу похожую на горгулий оскал, она двинулась на врага. Саблин медленно отступал, пока не оказался почти зажатым в углу. Впопыхах схваченная кочерга, хоть и была подлиннее топорища, но вовсе не внушала Женьке оптимизма. Предметом тоже надо уметь владеть, а таких навыков у Саблина не было, и все-таки исход схватки представлялся сомнительным. Подвижность и ловкость против опыта и мастерства. Победила молодость. Никак до сих пор не проявлявшая себя девушка, неожиданно приняла участие в схватке, причем так, как от нее никто не ждал. Схватив полено, она что есть силы ударила тетку по затылку. Потеряв сознание, большуха повалилась на пол, а лицо девушки расплылось в улыбке. Не всякий художник смог бы изобразить торжество, мелькнувшее в глубине глаз девушки. Заметив этот блеск, Саблин только покачал головой.
Так и не разобравшись в происходящих событиях, Женька решил хоть частично обезопасить себя от неожиданностей. Делом нескольких минут было связать бессознательные тела. Варя его не торопила, но как только он затянул последний узел на веревке, она потянула его за собой.
При помощи выпавшего из руки Оксанки топора освободители без особых усилий просунули лаг под чуть-чуть приподнявшуюся крышку закрывающую вход в подпол. Тяжелая крышка, скрипнув петлями, откинулась вверх и стала почти вертикально, опираясь на толстую бревенчатую стену сарая.
Масляная лампада, которую держала в руке Варя, осветила крутую деревянную лестницу. Девушка спускалась первой, освещая узкий проход, ведущий к толстой двери с откидным окошком.
— Господи Исусе, помоги. — Отодвинув тяжелый засов и отворяя низкую дверь, девушка прошла внутрь.
Саблин кое-как осмотрелся в неясном свете дрожащего огонька. На широкой лавке в каком-то грязном тряпье, лежал избитый паренек.
— Ты как? — Бодро спросил Женька, безуспешно шаря глазами, изыскивая по старой памяти стул, на который можно было бы присесть у койки больного. К сожалению, Саблин был не настолько силен в медицине, чтобы тут же в темноте броситься лечить крепко избитого человека, судя по всему получившего как минимум сотрясение головного мозга и многочисленные ушибы. Зато он точно знал, что оставлять Сергея здесь категорически противопоказано. — Вставай. — Саблин попытался его разбудить, похлопав по плечу.
