Афанасьев (Маркьянов) Александр - Противостояние
- Что он говорит? - не выдержала Дженна
- Он хочет, чтобы мы пошли с ним - недовольно сказала Лейла
- Зачем?
- Он хочет показать нам кое-что.
- Что именно? - Дженна что-то чувствовала, сама не могла понять что.
- Могилы. Он хочет показать нам могилы своих друзей…
До могил они дошли. Когда уже стемнело - спасло, что у Зардалда был хороший фонарь, иначе бы кто-нибудь точно свернул себе шею, и скорее всего - это была бы она.
Могилы совершенно не были похожи на могилы. Просто каменная осыпь и куст, а на кусте - ленточки. Много ленточек.
- Здесь мы их похоронили, последние из уцелевших - спокойно сказал Зардад - кто остался в живых будут мстить за них как за своих.
- Кто они?
- Ты хочешь знать, женщина?
Американку, феминистку это покоробило - но она спокойно ответила
- Да, я приехала сюда, чтобы узнавать.
- Это люди с севера. Они не такие как мы и не просят милости Аллаха - но они кое о чем напомнили нам. Они напомнили нам о том, кто такие воины. И кто такие - мужчины.
Зардак посветил на куст - в обрывках ткани, слабо колеблющихся в прохладном полуночном воздухе, были все ветки.
- Они пришли к нам и сказали: против кого вы воюете? Разве вы свободны? Разве вас не угнетают нечестивые власти? Они говорили, что придет колонна и мы начали. Но колонна не пришла, не было никого кроме них - и мы назвали их предателями и хотели убить. Тогда они взяли оружие и стали сражаться вместе с нашими мужчинами. И погибли - все, ни один не смог уйти*.
- Это были русские? - спросила Дженна, у нее не было вспышки и она не могла фотографировать осыпь и обвязанный обрывками ткани куст
- Какая разница, кто это был. Они без раздумий остались с нами и отдали свои жизни за то, чтобы кто-то из наших племен остался жить. Видишь это, женщина? Говорят, что это делается когда поминаешь усопших - но это не так. Когда мужчина повязывает это на могиле погибшего друга - тем самым он дает клятву, клятву крови и мести.
Зардак помолчал, а потом сказал как припечатал.
- Настанет час - и мы убьем генерала…
- Господин шейх, сколько людей живет здесь, в кишлаке?
- Примерно сто пятьдесят человек. Но в горах живет намного больше пуштунов, мы очень любим свободу.
- В горах, без крыши над головой?
- Что такое крыша? Нам крыша - небо, свод пещеры. Мы умеем жить в этих горах.
- А чем занимается ваше племя?
- Земледелием, скотоводством. Здесь, в этом кишлаке - в основном земледелием, потому что нам повезло - высоко в горах бьет родник чистой воды, эту воду мы используем для полива.
- А правительство помогает вам чем-то?
- Чем же оно нам может помогать?
- Например, гуманитарной помощью. Той самой, что мы поставляем в страну, что поставляет страну ЮНИСЕФ?
- Вы имеете в виду ту помощь, которой торгуют на базарах? - вежливо переспросил шейх, глядя в объектив телекамеры.
- Но что-то же должно доходить до вас!
- А какой смысл отдавать бесплатно половину, а вторую половину продавать - если можно продать все?
- Но как же… есть же какой-то контроль?
- Контролеры - это те, кто имеет долю от дел правительства и тех чиновников, кто распределяет помощь. Здесь не ценят ничего бесплатное, все что дается бесплатно должно стать платным.
Дженна сменила тему
- Давайте сменим тему на что-нибудь более приятное, вы не против?
- Возможно, так и в самом деле будет лучше.
- Поговорим про образование. Среди пуштунов много образованных людей?
- Смотря что считать образованием.
- Ну… у нас образованием считается если человек умеет читать и писать, закончил колледж, сдал определенные экзамены…
- Таких немного.
- Почему же?
- Нашим детям некогда ходить в школу. Они постигают грамоту со слов их отцов и муллы в медресе, когда учатся там. Там им дают все те знания, которые им нужны. Какое значение имеет диплом университета, если ты не знаешь как идти по горной тропе чтобы не сорваться вниз?
- А как насчет женщин?
- Женщины постигают грамоту только если их родители или супруг - не против.
- Но почему? Разве женщина не достойна быть грамотной?
Шейх улыбнулся.
- Женщина достойна заботы со стороны своего мужа. И любви.
Потом она долго это вспоминала. По ночам утыкалась в подушку и молча сопела, ухватив до крови губу. Господи, какая же она была дура…
Конечно же ее взяли. Наверняка, они следили за ней даже там, просто из какой-то своей садистской радости решили взять ее в самый последний момент.
Конечно же не в отеле. В отеле нельзя, там солидная публика, там дипломаты- что они подумают, если увидят, как молодчики из полиции хватают женщину посреди вестибюля. Просто, вернувшись в Исламабад, она так устала что взяла такси. Таксист остановился на одной из улиц, до отеля еще было далеко. Она подумала, что таксист что-то не так понял и назвала еще раз адрес… но дверь уже открывалась. Сначала в такси, между сидениями плюхнулся большой чемодан Самсонайт… ее чемодан, она его узнала. Потом сел майор Махмуд.
- Доброго здоровья, мадам! - жизнерадостно поздоровался он
- Что это значит? - спросила миссис Вард, стараясь произнести это с максимумом презрения. Хотя и понимала - бесполезно, все бесполезно, она не разведчик и никогда им не была. Она попадается раз за разом.
- Мадам, я объявляю вам о том, что вы теперь на территории Пакистана - нежелательный элемент. Вы должны немедленно покинуть территорию государства Пакистан.
- И вы решили сообщить мне об этом?
- Я не только сообщаю вам об этом - я провожу вас до аэропорта, И оплачу проезд.
- А номер в отеле? Я не заплатила за два дня.
- Мэм, эти два дня оплатит государство Пакистан.
Больше спрашивать было нечего. Майор Махмуд сказал что-то водителю, тот подобострастно кивнул и машина, резко развернувшись, поехала в другую сторону.
Сначала она просто молчала, смотря на проносящиеся за окном машины дома, зеленые заборы и молча ругая себя саму - но потом ей захотелось кое-что спросить.
- Махмуд, а вас все так слушаются?
Офицер ответил… даже с готовностью ответил, поддержал разговор.
- Что вы имеете в виду?
- Ну, этот таксист. Вы кстати ему заплатите?
- Конечно, нет. Сейчас он работает на государство.
- А почему тогда он поехал туда, куда сказали вы, хотя заплатила ему я.
Махмуд даже растерялся
- Но я же при исполнении.
- Да, да… Конечно. При исполнении.
Аэропорт встретил шумом, суетой, воем форсируемых моторов взлетающих и садящихся самолетов. Чуть в стороне от гражданской зоны в небо взмыла четверка Боевых соколов - F16A, первых машин четвертого поколения, поставленных Пакистану. Оторвавшись от бетонки они с ходу ушли в зенит, рисуя в небе красивый распускающийся бутон своими инверсионными следами.
Желая досадить хоть чем-то, миссис Вард просто вышла из машины и пошла к аэропорту, вынуждая майора тащить за ней чемодан как мальчику-бою. Она не могла понять этого - как можно быть таким непробиваемым в одних вопросах - и нормальным, совершенно обычным - в других. Вероятно в государствах где диктатура - люди постепенно меняются.
- Вы оплатите мне и билет?
- Да, если вы готовы лететь экономическим классом. У государства Пакистан не хватает денег, чтобы высылать любопытных журналистов первым.
Билет она купила сама. Расплатилась кредиткой.
Чтобы пройти таможню - хватило удостоверения майора, таможенник просто махнул им с чуть испуганным видом - и они прошли в дьюти-фри. Царство дешевого неона и не менее дешевого виски.
- Не желаете? Я никуда не сбегу.
Майор задумался
- Отличная идея. Никуда не уходите.
- Куда же меня пустят…
Виски ей не хотелось - ей хотелось в туалет… Хотя бы для того, чтобы выплакаться.
В туалете привычно пахло хлоркой… господи, какая гадость этот запах, так напоминает общественные туалеты на вокзалах, куда и не зайдешь, и это в международном аэропорту столицы страны! И эти кабинки!
Неслышно щелкнул замок, она уперлась руками в холодный, чуть скользкий кафель, которым была облицована туалетная комната.
- Ну… - спросила она скорее саму себя - и чего ты добилась, подруга?
По сути ведь - ничего. Только сняла несколько репортажей… господи, какая глупость. Чего она вообще здесь хотела добиться?
Кому и в самом деле нужна правда? То что здесь происходит - разве уместишь в сорок пять секунд новостного выпуска?
Бред…
Рука, которая едва не опустила кассету с отснятой пленкой в бачок унитаза - вдруг остановилась.
Дженна, что ты черт возьми делаешь?
Разожми пальцы - и ничего не будет. Но этим ты предашь. Предашь тех, кто тебе поверил. Предашь тех, кто тебе раскрылся и кто сказал слова, простые, может быть нескладные - но искренние, чтобы ты донесла их до других людей. Да, может быть ничего не получится. Может быть - экран привычно исказить боль этих людей до неузнаваемости, превратит в еще один в длинном ряду сюжетов. Может быть.
