Андрей Валентинов - Бойцы Агасфера (Око силы. Первая трилогия. 1920–1921 годы)
На юном лице младшего брата мелькнуло удивление:
– Поистине сие странно! Не провинились ли мы перед Покорителем Гор?
Чезаре рассмеялся и повернулся к Арцеулову:
– Видите, сеньор, у вас грозный покровитель! Нет, Гонзальво, сеньор Ростислав – просто гость.
– Мы рады гостям. И сколь жаль, что они появляются так редко…
– Не задерживай нас, – нетерпеливо махнул рукой Чезаре. – Сеньор Ростислав устал. Все разговоры – потом…
Действительно, Арцеулов держался из последних сил. Глаза еще видели, но как-то странно, урывками. Коридор, на стенах – чадящие факелы… Черные доспехи в полный рост… Слуги в пышных одеждах… Его поддержали под локти, повели куда-то вперед…
– Сначала выспитесь, – донесся неясный голос чернобородого. – Но все-таки советую что-нибудь поесть… Спокойной ночи, сеньор Ростислав!
Его перевели через порог. Арцеулов успел заметить пышный балдахин, завешанные гобеленами стены – и пол мягко провалился куда-то в пустоту…
…Ростислав знал, что спит. Он чувствовал время, каждую секунду, минуту, час. Он даже пытался считать, но сбивался, и начинал снова. И вдруг он понял, что считать не имеет смысла, потому что вокруг – вечность…
Разбудил его голод, странное ощущение пустоты во всем теле и ноющая боль под сердцем. Вокруг стояла тьма – кромешная, тяжелая. Ростислав удивился, затем испугался, протянул руку… Балдахин! Вот почему темно! Отчего-то стало неловко. Вот, значит, как жили – живут! – господа благородные рыцари! То-то бы высказался краснопузый Степа!..
Грязная одежда исчезла – на Арцеулове была ночная рубашка тонкого шелка. Умыться самому не позволили – молчаливые слуги принесли серебряный таз, подали широкие, с вышивкой полотенца, а затем облачили – иного слова Ростислав подобрать не смог – в нечто странное: рубашку с широкими рукавами, шаровары с узорчатым пояском, узкие, с длинными носами башмаки. Все это – цветное, шитое чем-то блестящим. Чувство неловкости усилилось, и Арцеулов вновь вспомнил непримиримого Степу.
Завтрак принесли в комнату – и тоже на серебряном подносе. Впрочем, ни поднос, ни даже сами блюда его не интересовали. Ростислав глотал все подряд, запивая чем-то теплым, пахнущим мускусом, из тяжелого кубка. Жизнь брала свое. Возвращались силы, а вместе с ними – любопытство.
Братьев он нашел в большом зале – круглом, с огромным пылающим камином. Каменный пол был устлан коврами, такие же ковры покрывали на стены. Чезаре ди Гуаско сидел в глубоком кресле, просматривая обширный манускрипт в тяжелом кожаном переплете. Гонзальво, пристроившись на небольшой скамейке, рассеяно перебирал струны испанской гитары.
– Отдохнули, сеньор? – поинтересовался хозяин после долгих и учтивых приветствий. – Присаживайтесь, поговорим…
Он отложил книгу и кивнул гостю на пустующее кресло рядом с камином. Младший брат, отставив инструмент, подсел поближе.
– Я расскажу, что было со мной, – начал Ростислав. – Если, конечно, вам это интересно, господа…
Казалось странным говорить о гибели Белого Крыма двум рыцарям в роскошном зале средневекового замка. Но его слушали очень внимательно. Глаза младшего брата не отрывались от гостя. Чезаре слушал чуть отвернувшись, губы были сжаты, темные глаза смотрели холодно и невозмутимо.
– Сколь жаль, что столько доблестных кавалеров нашли свою смерть от руки взбунтовавшегося мужичья! – сочувственно заметил Гонзальво, когда рассказ был закончен. – Поистине, дорогой сеньор, меня терзает печаль, что гибнут благородные обычаи, когда лишь достойным дозволено было носить оружие…
– Ты забыл Геную, брат! – покачал головой Гуаско-старший. – Забыл Сьену, Флоренцию и Милан! На нашей родине мужичье давно уже взялось за колья и косы. Рыцарство погибло, и погибло навсегда… Сочувствую, сеньор Ростислав. Я знаю, что такое терять родной дом и родную страну. Я перевешал целые толпы мужичья, но не считаю себя в расчете. Даже если обставить виселицами дорогу отсюда до Кафы!..
Арцеулов вздрогнул. Еще совсем недавно он рассуждал так же. Стрелять, колоть, резать – устилать трупами краснопузых всю Россию…
– Это не поможет, – с трудом выговорил он. – Сумасшедших надо лечить. Карать надо тех, кто свел их с ума…
– Вы – философ, сеньор! – жестоко усмехнулся Чезаре. – Я тоже философ – по-своему. В этих стенах нам не грозит ярость хамов… Рад предложить вам погостить, но увы! Должен предупредить – это опасно.
Арцеулов кивнул. Со временем можно заключить договор. А вот с сеньором Фрунзе…
– Сеньор Ростислав не понял тебя, – заметил Гонзальво. – Объясни ему, брат!
– Да, конечно… Здесь вам ничего не грозит. Войти в этот замок невозможно – без меня или моего брата. Вы называете это маскировкой, сеньор. Трибунал святейшей инквизиции назвал бы это иначе, но дело не в словах. Итак, вместе со мной вам было легко войти. Но выйти – дело другое…
Арцеулов похолодел. Этого он не ожидал. Знал бы – предпочел заночевать где-нибудь на сыром горном склоне…
– Тот, кто пробудет в этих стенах больше определенного времени, останется здесь навсегда. Он сможет лишь ненадолго покидать замок – вместе с нами. Вы долго спали, сеньор, я не смел тревожить вас. Но теперь вам следует решить – осталось лишь двенадцать часов…
Ростислав перевел дух. За двенадцать часов можно уйти далеко…
– К сожалению, гора окружена. Ваши враги, сеньор, обнаружили трупы своих и начали поиск. Наши кони не оставляют следов, но у людей есть глаза и уши. Пока они видят лишь старые развалины. Но вас они заметят. Мы могли бы проводить вас, но вокруг, на много лиг, враги. Решайте…
Арцеулов вновь кивнул. Выбор ясен – либо стать призраком, либо выйти наружу и получить давно заждавшуюся его пулю…
– Брат, неужели мы не можем помочь столь доблестному рыцарю? – Гонзальво, был явно расстроен. – Если надо, я сам возьму в руки меч!..
– В этом нет нужды, – Чезаре встал и подошел к узкому окну, через которое слабо пробивался тусклый свет. – Ночью сюда подойдет лодка. Она пристанет к обрыву, незаметно. Ее владелец – мой знакомый, он может отвезти нашего гостя далеко от берегов Таврии. Но ему надо заплатить…
– Надеюсь, он не потребует мою душу? – Ростислав постарался, чтобы слова звучали как шутка, но ему стало не по себе. За этими стенами можно было ожидать чего угодно… Чезаре коротко рассмеялся:
– Нет, сеньор! Ему нужно всего лишь золото. Он сильно рискует – головой…
Арцеулов вспомнил о нескольких фунтах, оставшихся в кармане френча. Наверное, не хватит…
– Брат, наш гость не понял нас! – взволнованно проговорил Гонзальво. – Он думает, мы скупы, словно ростовщики нашего родного города!..
– Это правда, Гонзальво, – хмуро улыбнулся старший. – Мы никому не отдадим свое золото – как и свою честь. Но тот, кого послал Рыцарь Востока, больше чем гость. Нам не жалко золота, сеньор Ростислав. Дело в другом…
– Наше золото не может достаться обычным людям, – быстро заговорил Гонзальво. – Стоит ему побывать за этими стенами – и для всех прочих оно станет просто грудой камней!..
– Под горой мы закопали несколько кладов – на подобный случай, – продолжал Чезаре. – Но до них еще нужно добраться. А времени мало, сеньор!
И тут Арцеулов вспомнил Ингвара. Камень Спасения! Художник советовал держать его до последней крайности. Вот она, последняя!..
– Прикажите принести мой френч, – попросил он. – Думаю, у меня есть то, что заменит золото…
Чезаре позвонил в маленький колокольчик. Слуги принесли одежду Ростислава – уже чистую, постиранную и выглаженную. Хозяин замка улыбнулся и передал гостю нож:
– Обычно подобное зашивают за подкладку. Разрежьте сами. Мои руки не должны коснуться того, что принадлежит вам…
…Неяркий отсвет горящих дров отразился в сверкающих фиолетовым цветом гранях. Гонзальво подошел ближе. Чезаре остался на месте, но глаза его, не отрываясь, глядели на сапфир:
– Это королевский камень, сеньор! Я скажу капитану. Его зовут сеньор Ставриди. Грек, конечно, но по-своему честный человек. Он не обманет…
По совету хозяина Арцеулов вновь спрятал сапфир, чтобы отдать его греку лично – уже на борту лодки. Гуаско рассудил, что за Камень Спасения капитан Ставриди не только доставит подполковника в любой из портов Черноморья, но и снабдит его документами и всем необходимым. Куда именно держит путь их гость, уточнять не стали.
– Скоро мы расстанемся навсегда, – Чезаре проговорил это без всяких эмоций, просто констатируя факт. – Но прежде мне хотелось узнать одну важную мелочь… Какую тайну вы уносите с собой?
Ростислав насторожился. Откровенничать с чернобородым не хотелось.
– Я имею в виду не тайны вашей христианской души! – коротко рассмеялся рыцарь. – Я о том, что вы храните в своем вещевом мешке, ведь ради этого вы хотели вернуться прямо в лапы врага!..
