Алексей Махров - Время, вперед! Гвардия будущего (сборник)
– Если стратокрейсер вообще можно назвать самолетом! – поправил друга Горыныч. – Крыльев-то у него нет!
– Ладно, парни, пойдем отсюда – Сереге надо отдохнуть! – призвал друзей к порядку Косарев. – Пусть хотя бы часов десять отлежится – после таких ударов организм может очень изобретательно отомстить своему владельцу! Да и нам бы не мешало придавить минут двести-триста. Ночь на дворе, до утра время есть!
Ребята пожелали мне скорейшего выздоровления и, попрощавшись, ушли. А я, после очередного Машкиного укола, незаметно задремал, раздумывая на тему: откуда в семнадцатом веке могли взяться инопланетяне? И не те ли это люди-ящерицы с альфы Центавра, с которыми в двадцать третьем веке воюет мой двойник?
Бортинженеры сумели настроиться на все основные новостные каналы мира. В эфире царил совершенный бардак. Обычные программы то и дело прерывались экстренными выпусками. Неслыханная трагедия потрясла мир не меньше, чем «одиннадцатое сентября», хотя и немного по другому поводу. Несмотря на то, что количество жертв в несколько раз превысило нью-йоркский теракт, мировая общественность больше удивлялась самому факту появления странных кораблей. Невзирая на вопли и заламывание рук, сочувствия к американцам в этот раз было гораздо меньше. То ли устали от постоянных нападок на США, то ли устали от самих США. Бурные проявления гнева со стороны американцев и вялое соболезнование остальных заполняли все новостные каналы. Барак Хусейнович Обама отчаянно призывал всех вдарить по кому-нибудь, но единственной подозреваемой оказалась Япония, которая в кратчайшее время сумела отпереться по всем статьям. О том, что эта акция организована ими, заявили сразу несколько террористических организаций. Им, разумеется, никто, кроме американцев, не поверил. Можно тайно создать террористическую армию, но нельзя создать террористический флот.
Американские военные бодро докладывали, что почти все корабли агрессора уничтожены. Но с «Аскольда» сообщили – бой еще продолжается. К исходу дня над Тихим океаном начался шторм. Поверхность скрылась под облачным покровом. К счастью, связь с субкрейсером не прерывалась. Незадолго до полуночи Шарыгин передал, что оторвался от преследования американской подводной лодки и полным ходом идет к выбранной точке встречи.
Наутро, как следует отоспавшись, я покинул медотсек и под присмотром Маши вышел наружу. Пейзаж впечатлял – небольшой, площадью под три-четыре квадратных километра атолл с полностью закрытой лагуной. Белый коралловый песок, несколько десятков пальм. В другое время мы бы порадовались нечаянно выпавшему безделью. Наверняка устроили бы пикник с купанием в океане и шашлыком из целиком зажаренных на вертеле тигровых акул. Но сейчас погодка к такому времяпрепровождению не располагала – темно-свинцовые тучи прямо над головой, проливной дождь, сильный ветер, шестибалльная волна. Вокруг расстилался пустынный океан. Да и кто полезет сюда во время такого шторма?
На противоположном конце острова лежала вражеская машина весьма странных очертаний. Было в ней нечто чужеродное, неправильное, нечеловеческое, неприятное глазу – линии корпуса нелепо изломанные, причем не в результате тарана, а по задумке неведомых конструкторов, да и цвет какой-то противный – серо-черный, словно болотная грязь.
– Как ребята его в такую даль оттащили? – удивился я. – Тут же метров пятьсот!
– Так мы сначала там сели. Избавились от «инсталляции», а потом уже сюда перелетели! – объяснила Маша. – Влад сказал: а ну как оно рванет?
– Тоже мне, нашел безопасную зону! Если там какой-нибудь атомный реактор вместо движка – нам и здесь мало не покажется!
– Ну, хоть что-то! – пожала плечами Маша.
– Кстати, а почему с ним никто не работает? Это же первый инопланетный корабль, попавший в руки землян!
– Ты здесь много специалистов по «тарелочкам» видишь? – язвительно поинтересовалась Маша. – Кому в этом хламе ковыряться? Вот починимся – прихватим этот артефакт с собой. Пускай умные люди в Питере головы ломают!
– И я уже даже не спрашиваю, почему никто не допрашивает пленного! – улыбаюсь, поглядывая на истребитель «чужих» (вот бы в нем поковыряться!). – Наверняка ты ответишь, что никто из присутствующих не владеет марсианским языком!
– Умник! – хихикнула подруга. – Ты мозгами-то отбитыми не скрипи – тебе вредно, а лучше глубже дыши свежим воздухом, отдыхай, пока возможность есть. А то Косарев припашет!
И верно – пока мы неторопливо гуляли под укрывавшим нас от дождя корпусом стратокрейсера, войсковой старшина развил бурную деятельность, проявляя явственные симптомы здоровой армейской паранойи. Занятия нашлись для всех! В то время как экипаж героически пытался восстановить работоспособность маршевых двигателей, атаманцы прочесали остров на предмет обнаружения вражеских диверсантов, а после, никого, естественно, не обнаружив, извлекли из кормового ангара десантно-штурмовой турболет «Сова». Сделав над окрестными водами несколько кругов, казаки разбросали десяток буев с чувствительными гидрофонами, убедившись, что и под водой к нашей временной стоянке никто не подкрадывается. Не успокоившись на этом, Косарев приказал своим бойцам наметить стрелковые позиции на случай внезапного нападения и распределить сектора огня. Хорошо еще, что не заставил копать окопы полного профиля.
Я бы на его месте, озаботившись лишь выставлением у трапа часового, завалился спать. Приютивший нас островок – необитаем, а о приближении воздушных или надводных целей сообщат приборы. Однако Косарев с Эйвазовым явно мыслили как-то по-другому. Или все проведенные мероприятия не для обеспечения безопасности, а способ борьбы со скукой и моральным разложением подчиненных? Ибо что начнут делать двадцать здоровых мужиков на необитаемом острове? Неужели дружно чистить сапоги и оружие, перечитывать уставы и наставления по караульной службе? Скорее – делать вид, что занимаются столь полезными вещами, а на практике втихаря трескать водку и резаться в картишки.
Впрочем, проведенные маневры явно пошли всем на пользу – парни нагуляли аппетит, и ужин прошел довольно весело.
На следующий день Крюков доложил, что экипаж сумел починить два двигателя из трех, а оставшийся не поддается ремонту в походно-полевых условиях. Но и два движка позволяли стратокрейсеру развивать неплохую скорость, опережая любой имеющийся в данной реальности самолет, включая американский SR-71 Blackbird. Получив от Косарева благодарность за ударный труд, экипаж приступил к латанию дыр во внешней обшивке.
Выяснилось, что вражеские истребители несли исключительно стрелковое вооружение, вроде крупнокалиберных пулеметов, которые не причинили кораблю большого вреда, кроме парочки разбитых турелей. Но кроме этого во время воздушного боя мы получили от зеленых друзей несколько подарочков в виде тяжелых зенитных ракет, имевших в основном, к нашему счастью, в качестве поражающих элементов свинцовые шарики. Броня «Авроры» оказалась им не по зубам. Но среди трех десятков «шрапнельных» попалось несколько бронебойных ракет – с кумулятивными боевыми частями. От них стратокрейсер пострадал гораздо серьезней – на корпусе чернели восемь пробоин. Под двумя из них оказались водяные баки, под одной – привод маневрового двигателя, остальные пришлись на пустые полости. Движок восстановлению не подлежал, баки не выдержали резкого повышения внутреннего давления и разошлись по сварным швам.
Но в целом на боеспособности воздушного корабля эти повреждения почти не сказались – маневровых двигателей на «Авроре» стояло тридцать две штуки, по ним резервирование превышало двадцать пять процентов. Да и оставшихся запасов дистиллированной воды должно хватить на возвращение домой.
Однако жуткая дырища, оставшаяся от попадания вражеского истребителя, превосходила по ущербу все остальные повреждения. Имея в корме такие «ворота», взлетать навстречу «Аскольду» мы не могли. Приходилось ждать окончания ремонта.
К нашей радости на третий день шторм стал стихать. Дождавшись, когда кончится дождь и стихнет ветер, Гарик с Мишкой вытащили меня «позагорать» на верхнюю часть фюзелюжа – распить тайком от Маши и начальства заначенную бутылку коньяку. Скинув изрядно поднадоевшие «Юшманы», мы в одних трусах с удобством устроились на плоской «крыше». Солнышко, едва взобравшись на небо, уже начало припекать, но ветерок все еще был прохладен. Укрывшись от его порывов за огромным десятиметровым вертикальным килем, наша троица разлила по первой.
– Хорошо пошел! – весело крякнул Мишка, закусывая марочный коньяк соленым огурцом из сухпайка.
– Четыре дня без спиртного! – пожаловался Гарик. – Думал – сдохну! А тут еще и дождь – настроение ниже плинтуса! Не люблю такую погоду! Вот солнышко – другое дело!
И Горыныч, целиком запихнув в рот огромный бутерброд из ветчины, сыра, помидоров и прочих даров интендантской службы русской армии, удовлетворенно откинулся, вытянув в сторону светила худые бледные волосатые ноги.
