Александр Борискин - Хроника выживания
— Не только капиталы! Надо знать, что делать, как делать, для чего делать! И, главное, кто будет делать! — добавил Петр Иванович.
— Я берусь подготовить проект деревообрабатывающего производства, обеспечивающий прорыв в этом направлении. Для этого мне надо познакомиться с потребностями рынка в изделиях деревообработки, новыми станками и механизмами, выпускаемыми промышленностью для деревообработки, и их стоимостью. Также надо знать ресурсы древесины, которыми мы располагаем: ее сортамент и объемы.
— Как быстро сможете подготовить проект, если все необходимое будет предоставлено?
— В течение недели проект в черновом виде смогу сделать.
В отношении фаянсовой фабрики – ничего не могу сказать. Если есть сейчас покупатель, дающий приличную цену за нее – я бы продал, а вырученные средства пустил на модернизацию лесопилок или создание нового деревообрабатывающего производства.
— Но если "прогорим" на деревообработке, то хоть фаянсовая фабрика сможет поддержать нас на плаву!
Я считаю, что разбрасываться не стоит, лучше заниматься одним направлением деятельности, но серьезно, добавляя к нему сопутствующие, например, производство мебели, гарнитуров спальных, столовых, мебели для кабинетов, кухонь и т. п. Хорошо бы получить крупные заказы от государства, например, военного ведомства, на производство прикладов винтовок. Тогда возможно организовать массовое производство. Или начать выпуск сборных домиков для различных целей. Таких идей я могу много предложить. Была бы производственная база да спрос на потребительском рынке.
— Но производство мебели сразу тянет за собой производство фурнитуры для нее, красок и лаков, скобяных изделий, замков…
— Да, это так. Работы предстоит много. Главное, я знаю как к ней подступиться.
— А что вы скажете, Алексей?
— Я, конечно, мало понимаю в производстве, думаю, Александр все сказал правильно, но, если будем организовывать деревообрабатывающее производство, надо предусмотреть строительство жилья для рабочих, открыть больничку, школу, церковь. Тогда все будут двумя руками держаться за работу, не будет забастовок, воровства, пьянства…
— Согласен! Но где взять на это необходимые средства? Даже продав фаянсовую фабрику, я выручу не более ста пятидесяти тысяч рублей.
— Вот тут должны помочь наши знания из будущего и имеющиеся артефакты. Надо получать патенты на оформленные нами изобретения в наиболее перспективных направлениях развития товаров широкого потребления, производства, медицины, сферы организации досуга…
Тут кроются очень большие деньги! Только с умом этим воспользоваться! — добавил Александр.
— С нашими документами пока неясно? Ничего не получается? — спросил Алексей.
— Я сделал все, что мог. Кого надо – попросил, кому надо – предложил очень приличные деньги, заинтересовал, так сказать, в конечном результате. В течение июля, думаю, результат будет.
Александр, напишите перечень материалов, которые вам необходимы для разработки проекта деревообрабатывающего производства. Что не сможем найти в Новгороде, достанем в Санкт-Петербурге или закажем за границей. Когда будет готов список, сообщите мне. Вместе съездим в Новгород, поищем там. В Санкт-Петербург без документов вам ехать нельзя, придется мне одному. Заодно потороплю людей, занимающихся вашими документами.
— Не будем терять время. Дайте мне час времени, я сегодня же все напишу. А вы пока с Алексеем погуляйте, вот хоть в больничку местную загляните, в бронницкую церковь сходите.
— Так и сделаем. Располагайтесь здесь, в кабинете. Вот бумага, ручка. Работайте! Алексей, куда пойдем в первую очередь?
— Давайте в больничку.
— Это скорее приемная земского врача, чем больница. Тут работает уже больше сорока лет земским врачом Аристарх Мефодьевич. Всех в округе знает. Кто, когда, чем болел, чем лечился. Я вас познакомлю.
Александр остался в кабинете, а Петр Иванович с Алексеем в экипаже опять отправились в Бронницу к Аристарху Мефодьевичу.
Около его дома толпились люди. Как понял Алексей, больные. По одному в очередь заходили в дом, где их принимал доктор. Зашли туда и гости.
Увидев их, Аристарх Мефодьевич быстренько закончил прием болящих, убедившись, что среди них нет тяжело больных, и пригласил в гостиную пить чай.
— С чем пожаловали, гости дорогие?
— Познакомьтесь, Аристарх Мефодьевич, это Алексей Геннадьевич, врач из далекой Австралии. Прибыл вместе со своим братом, Александром, которого я пригласил к себе в помощники организовать деревообрабатывающее производство по последнему слову мировой мысли. Алексей Геннадьевич – специалист по болезням ухо, горла и носа, имеет даже ученую степень. Сейчас находится на отдыхе, а потом планирует заняться медицинской практикой по своей специальности в Новгороде или Санкт-Петербурге, пока неясно.
— Очень приятно познакомиться с таким специалистом! Может быть вы, Алексей Геннадьевич, в свободное время проконсультируете ряд моих больных с жалобами по вашей специализации, а то я – простой земский врач широкого профиля, обо всем наслышан, все лечу, а узким специалистом ни по чему не являюсь.
— Могу и проконсультировать, отчего нет. Только я остановился в деревеньке Луки, а до туда добраться не так просто, вы ведь знаете.
— Нужда заставит, больные куда хочешь доберутся. А ко мне по какой нужде?
— Захотелось, знаете, посмотреть жизнь земского врача, сравнить с той, что я видел в Австралии, выявить хорошие стороны, чтобы применять в своей практике.
— Да нечего у меня выявлять, старый уже. Чему в университете учили – давно забыл, переподготовку не проходил ни разу. Уже давно новые теории в медицине имеют место быть, а я с ними не знаком. Давно бы на покой пошел, да кто меня здесь заменит? В эту глушь поедет людей лечить за те копейки, что мне власти платят. Ни сна, ни отдыха, ночь – переночь, а позовут к больному – и поедешь в двуколке хоть за двадцать верст. Болезнь – она ждать не будет.
— Кстати, если не секрет, каково ваше жалование?
— Какой секрет, сорок пять рублей в месяц, да еще что люди принесут.
Поговорив о трудной судьбе земского врача в России, гости откланялись и пошли в местный православный храм.
В бронницкой церкви Преображения Господня их встретил ее настоятель отец Варфоломей.
Алексей также был представлен отцу Варфоломею как гость из далекой Австралии, который наряду с врачебной практикой, был иереем православной церкви Покровов Богородицы в Аделаиде. Отец Варфоломей был очень удивлен этим и все допытывался у Алексея, как это возможно. А когда узнал, что Алексей не только закончил медицинский факультет университета в Аделаиде, но и духовную академию и больше десяти лет служил в церкви вторым священником, совмещая работу в больнице, вообще был поражен. Чтобы проверить знания Алексея, он попросил рассказать, как проводятся те или иные обряды в церкви, какие молитвы читаются при этом. Попросил прочитать Символ веры.
Когда убедился в знаниях Алексея, поинтересовался, что тот собирается делать. Пойдет ли он к Митрополиту Новгородскому Исидору для благословения заниматься церковной деятельностью, или ограничится ролью прихожанина.
Алексей ответил, что еще не решил, останется ли он в Новгороде или уедет на жительство в Санкт-Петербург, но хочет и в России совмещать служение в церкви и врачебную практику. А для этого надо благословение Владыки.
Отец Варфоломей настоятельно рекомендовал Алексею встретиться с Владыкой и посоветоваться, как правильно поступить. Со своей стороны обещал обязательно сообщить сначала благочинному по Новгородскому уезду, а при случае и самому Владыке об Алексее.
Петр Иванович попросил отца Варфоломея не торопиться с этим и подождать до августа, когда придут документы Алексея, оставленные для регистрации в Министерстве внутренних дел. Тот, с неохотой, но обещал не "звонить во все колокола" по этому случаю.
Откланявшись, спутники вернулись в Крутую Гору. Александр передал Петру Ивановичу составленный список и с Алексеем на экипаже они уехали к себе на дачу.
Перед этим Петр Иванович отдал им целую корзину снеди для угощения членов семьи и пообещал на днях заехать и рассказать последние новости.
Глава одиннадцатая. Дети
Самые маленькие попаданцы: Антонина и Маша, хоть и понимали, что случилось что-то необычное, особенно по этому поводу не переживали. Около них всегда были папа, мама и бабушка. Они всегда были накормлены, одеты и обуты. Игрушек был полон дом, поскольку все, что не смогли доломать или привести в уж очень не презентабельное состояние поколения Соколовых, привозилось на дачу и складировалось в коробки на чердаке. А тут такое счастье! Коробки достали, открыли да еще стали усиленно рассматривать их содержимое, да не кто-нибудь, а взрослые! Полный восторг!
