Алекс Кун - Архангельск
– Из летописей, государь, знаю немного, учили меня на мастера, работающего с механизмами. У нас их технарями называют. Про время правления твоего могу рассказать только, что воевал с турками, ты их османами называешь, отвоевал Азов, потом замирился с турками и воевал шведов. Война с ними была долгая, не помню, сколько лет. Были и поражения, и победы, была большая победа под Полтавой, ее в мое время многие книги упоминают, после нее шведов уже только добивали. Кстати, из тех же книг помню, что Мазепа, уж не помню, кем он там был на Украине, гетманом, по-моему, перебежит к шведам. Это шведам не поможет, но вот казаков за измену ты казнишь очень много, и отношения с Украиной будут испорчены, а в мое время станут совсем отвратительными. Из дат помню только день рождения моего родного города – 16 мая 1703 года. В этот день будет заложена крепость в устье Невы, и потом город станет столицей России. Да, забыл еще, что до войны со шведами поедешь за границу обучаться у тамошних мастеров и заодно искать союзников против шведов. Союзников ты найдешь и большие деньги им отдавать будешь, а вот толку от них не будет. Да и вообще с союзниками России никогда не везло, так что верные друзья ей – только ее армия и флот. Вернувшись из-за границы, будешь заставлять Россию жить по иностранному образцу, бороды всем рубить и в заграничные одежды одевать. И кроме того, призовешь в Россию много иностранцев, чтоб служили и наукам обучали, и все это потом России боком выйдет… – Петр ходит у костра и как будто не слышит моего монолога. Ладно, продолжу. – Шведов ты уже добил, но вмешалась Англия в роли посредника, и со Швецией был заключен мир. Турки объявят войну, только не помню, до окончательного разгрома Швеции или после, и подловят твою армию где-то в поле, у них там будет огромная сила, и ты заключишь очень невыгодный мир, по которому отдашь Азов и все прилежащие территории. Но в целом земли России увеличатся. Потом будут мирные годы, ничего о них не помню. Потом ты будешь кого-то спасать из ледяной воды и заболеешь, после чего скончаешься, прости, не помню, в каком году, не оставив завещания и не назначив того, кто будет править следом. Твои приближенные на трон посадят Екатерину. Да, вспомнил про Екатерину, ты встретишься с ней, выбивая шведов с Невы, и со временем женишься, и вот ее и назначат после твоей смерти царицей. Дальше история очень сумбурная. Правители сменялись раз в несколько лет, всеми делами заправляли призванные тобой иностранцы. Начался развал страны и растаскивание денег по личным сундукам. Кстати, твой Алексашка Меншиков будет абсолютно предан тебе лично, но вот денег из казны он наворует немыслимое количество, на эти деньги можно будет еще одну Россию обустроить. Много чего потом было, но развал и растаскивание так до моего времени и сохранились. Так что я готов делать что угодно ныне, лишь бы прекратилось непомерное воровство и обман в будущем.
Могу собой гордиться, выдавил из памяти практически все знания по этому периоду и даже умудрился обойти революции и прочие потрясения, рассказывать о которых пришлось бы очень долго.
– А кто сядет на престол в будущем?
Надо же, Петр меня слушал внимательно и на тормозах мою скомканную историю России спускать не хочет. Ну и что ему сказать? Про демократию рассказывать точно не хочу, самому этот фарс с народными избранниками неприятен. Недаром же появилась поговорка: «Чтоб быть хозяином жизни, надо стать слугой народа».
– Династия Романовых закончилась в 1917 году. Последний царь династии Романовых был слишком слаб, хоть церковники и причислили его к лику святых. Он настолько неудачно правил страной, что были сплошные бунты и огромная Россия бездарно проиграла войну маленькой Японии. После Романова престол просто захватывали те, кто имел военные силы или деньги это сделать. А еще позже престол переходил в разные руки каждые четыре или пять, ну максимум восемь лет. Так что, государь, не все хорошо в будущем России. Как повелось с твоих времен преклоняться перед всем иностранным, так в будущем и делают.
– Страшна твоя летопись. – Петр уселся обратно к костру. – Не хочу в такую верить!
Выглядел он каким-то сдувшимся, на меня такая краткая выжимка истории тоже произвела очень гнетущее впечатление. Вот если отбросить техническое развитие и прочие наносы – всплывут те же опричники и наместники. Грамотность? Поморы тоже были поголовно грамотные, а вот послушать подростков моего времени, и в их поголовной грамотности усомнишься. Крепостное право? А как насчет современных способов закабаления долгами? Да и передвижение у нас очень даже ограничивают – мне, чтоб выйти в море, надо и с пограничниками решать вопрос, и с инспекциями. В той же Финляндии ничего такого и близко нет.
О сборе дани на дорогах и с предприятий всеми госучреждениями, которым не лень, даже не вспоминаю – это, понятное дело, поверх официальных налогов, которые тоже идут неизвестно на что. Вы видели бесплатное образование и медицину? Мне доводилось видеть только поборы с родителей в школах и требования денег в медкабинетах, в противном случае сделают бесплатно, но так, что к врачам лучше не ходить.
На что потрачены эти прошедшие триста лет? На новые способы шить сапоги или на способы из нефти сделать что-то съедобное? И все? Ну, вот напрягусь и устрою в теперешней России бетонные многоэтажки, смывной сортир с горячей водой и автомобиль под окнами – в чем будет разница? На что была потрачена такая прорва времени? Почему людские отношения так и не вышли за пределы мира феодалов и феодальчиков? И можно ли что-либо с этим сделать?
Очень похоже, что этот вопрос заинтересовал некие высшие силы. Только вот почему я? Сюда бы гуманитария грамотного, а не технаря! Сбросьте мне сюда десант специалистов! Могу даже список составить: химик, металлург, технолог, медик и историк будут в нем обязательно! Постукайте их там молниями, что ли!
Даже и не ведаю, к кому обратиться, ни одной молитвы не знаю. Очень захотелось курить.
Пауза затягивалась, Петр думал о своем. Достаю сигареты и закуриваю. Государь, посмотрев на меня, протянул за сигаретами руку. Отдаю ему пачку. Видимо, надпись на пачке «Петр I Золотая серия» с двуглавым орлом добивают его окончательно. Он закуривает, посмотрев, как это у меня выходит, и спрашивает, отдавая пачку:
– Все так и будет? – И в вопросе его какая-то обреченность.
– Нет, Петр, так не будет! – Сам верю в свои слова. – Ты теперь знаешь, как было, и способен все поменять!
– От судьбы не уйдешь.
От слов Петра веет фатализмом. Точно! Они же тут церковью так обучены, что Бог за них все решает. Вот теперь надо осторожнее, на почве веры ощущаю себя как на минном поле.
– От судьбы нет, но вот сделать судьбу иной вполне по силам человеческим! – Пока Петр не припечатал меня еще какой-нибудь аксиомой, лихорадочно продолжаю: – Вот узнал человек, что, сходя утром с крыльца, споткнется и напорется на нож. Поверит, что это правда, и оставит нож дома или вообще через окно вылезет. С ним и тогда может что-то скверное произойти, кирпич там на голову упадет или бык забодает, но это будет уже другая судьба, и человек изменил ее своими делами. Так и ты своими делами можешь изменить свою судьбу, не убежать от нее, а сделать ее другой. Взять тех же шведов и англичан. Ты не стал добивать шведов, опасаясь флота англичан, а теперь есть шанс построить флот сильнее английского, потому что мне ведомо, каким он должен быть. И с турками, то есть с османами, похоже. Ты знаешь, что османы поймают тебя огромной армией, и либо не пойдешь в те поля совсем, либо подготовишься перед походом основательно. И судьба этих сражений будет иной. Не говорю, что обязательно будет победа, но все станет по-иному. А может, в этой измененной судьбе ты не погибнешь от болезни, а доживешь до глубокой старости. Но главное! Есть у тебя возможность сделать Россию сильной державой, чтоб не оглядывались мы всю историю на то, как нам иностранцы жить велят. Может, это все изменит и в моем времени. К лучшему изменит, потому что хуже, чем было, сделать нельзя. Не бывает таких совпадений, что высшие силы, а только они способны человека через столетия назад перенести, наши пути просто так пересекли. Значит, и высшие силы хотят, чтобы ты судьбу свою, а с ней и судьбу всей России поменял!
Петр посидел еще, потом встал, постоял, глядя на меня, и сказал:
– Слова твои и радуют, и ранят. Не ведаю, как верно будет. Стану с Афанасием говорить, мыслить – так или иначе. Больно скручено все. Молиться буду, может, Господь путь укажет. Завтра договорим.
И Петр пошагал от лагеря к катамарану, как обычно, не прощаясь. Постоял, глядя на Катрана, крикнул:
– Алексашка, где ты там бродишь! – и пошел в сторону рейда.
Через пару минут на рысях прибежал Александр, без дров кстати, спросил:
– Как у государя настроение?
Он уже, видимо, включил меня в государево окружение, так как обращался как-то по-свойски, схватил кружку и допил коньяк.
