Владислав Стрелков - Случайный билет в детство
— И так… — Александра Владимировна посмотрела в журнал.
— К доске пойдёт… — учительница провела пальцем по ряду фамилий в журнале. Все сжались, стараясь сделаться незаметными и, как хамелеоны, слиться с партами.
— К доске пойдёт…
Опять посмотрев на класс, она увидела меня и сказала:
— К доске пойдет Вязов.
По классу покатились тихие смешки. Каждый облегченно вздохнул — вызвали не его, и ладно, а вот что сейчас будет? Все сразу воспрянули и стали смотреть на жертву, то есть на меня.
В школе, английский язык давался мне с трудом. Точней сказать совсем не давался. Читал текст почти правильно, но, не понимая — о чем идет речь. Перевод только со словарем. Я поднялся и с видом обреченного пошел к доске, усмехаясь про себя. Дело в том, что уже в училище я с легкостью постиг буржуйский язык, в чем мне помог однокурсник, который почти всю свою жизнь, вместе с родителями, провел по заграницам. Английский язык был для него вторым родным, так как родители долго работали в нашем посольстве в Англии. Однокурсник с какой-то легкостью объяснял все нюансы произношений, и за какие-то три года я вполне сносно заговорил по-английски. Даже произношение, как мне сказал однокурсник, стало как у заправского британца, и я легко, если ещё чуть позаниматься, проканал бы за коренного лондонца.
Вышел к доске и опустил голову вниз. Мысли сразу спутались — с чего начать-то?
— Ви листен ту ю, Вязов.
Опять по классу прокатились смешки, и учительница тут же постучала рукой по столу, строго посмотрев на класс. Все притихли, и заулыбались, готовясь к комедии. Ну что ж, начнем, пожалуй. Я набрал побольше воздуха и стал рассказывать про свои увлечения:
— Ми нейм ис Сергей Вязоф. Ай лов зе афтерскул стролл ин зе фреш эйр.
Класс изумленно замер. Никто не ожидал от меня внятной английской речи. Александра Владимировна подняла в удивлении брови и выдавила:
— Э-э-э…
Я спросил, глядя на неё:
— Продолжать?
Она закрыла рот и кивнула.
— Со ай рест вич вулд зен мейк э квалитатив лессон, — вспомнив изречение друга, я прибавил Кембриджское произношение, — он тиви ай лайк ту вач хистори фильмс энд зе трансефер оф «обвиус энд инсредибл».
Все сидели раскрыв рты. Откуда-то с середины донеслось, почему-то по-немецки:
— Даст ишь фантастишь!
Большая половина класса, которая из английского знала только алфавит, ничего не понимала, остальные, видно, выхватывали отдельные знакомые слова. Маринка Зеленина, сидевшая на первой парте, стала что-то записывать. Меня, что ли, конспектирует. Я усмехнулся и стал говорить быстрей:
— Ай лайк хоккей энд футболл. Ин зе ярд оф зе валл. Эт ном ай сометаймс сомезинг оф зе визард.
— Достаточно, Сергей. — Александра Владимировна, прервав меня, встала, шумно выдохнула, опустилась на стул и, не веря, посмотрела в журнал. Я пригляделся — там, в моём ряду клеточек стояли трояки. Рука учительницы вывела большую пятерку, затем, почему-то, знак вопроса. Посидев немного, она повернулась ко мне.
— Ты хорошо выучил слова Серёжа. Удивляюсь, но ты нигде не сделал ошибки. Сам делал задание?
— Ес оф кос, Александра Владимировна, — сказал я, наслаждаясь всеобщим изумлением, и добавил: — Инглиш хас биком май секонд найтив лангвидж!
Учительница открыла рот, закрыла рот и, повернувшись к журналу, сказала:
— Джаст фантастик! Ситдаун, Серёжа. Экселент!
Под гробовое молчание иду к последней парте, где меня встретил не менее изумленные глаза Савина.
— Ну, ты могёшь!
— Не могёшь, а могешь. — Я плюхнулся рядом.
— А что такое экселент?
— Экселент, темнота, это пятерка с плюсом, — и довольно посмотрел по сторонам. В классе было тихо, даже учительница сидела молча и смотрела в журнал, как будто не веря выставленной ею же оценкой. Или она думала — зачем там ещё знак вопроса ею поставлен? Никто в классе не шевелился, опасаясь спугнуть и подбить учительницу на новые вызовы к доске. Савин вдруг пихнул меня в бок и прошептал на ухо:
— Серёга, ты чего за зелье сегодня на завтрак съел? Громозеку со товарищи уделал, по аглицки заговорил вдруг. Поделись рецептом, я тоже так хочу.
— Просто желание загадал, вот и исполнилось, — честно ответил я.
— Да ну, тебя, — и обладатель совсем нескромного дома в будущем, опять пихнул меня локтем.
На парту упала записка. Оказалось опять от Зелениной, там она написала: «Вязов ты что англиский шпиён?».
Я исправил ошибки и расставил запятые, а внизу написал немного переделанную фразу из фильма: «Раз грамматику не учишь, двойку в четверти получишь. Английский шпион Эльмс». Олег тихонько хохотнул, когда я пояснил ему перевод своей фамилии. Я сложил листок и отправил записку обратно.
Учительница, наконец, встала и вызвала к доске другого ученика. Класс опять ожил, а я задумался и стал смотреть на улицу.
Проблему с Громиным надо как-то решать. И на разборку нужно идти. Драться придётся. Я, конечно, мельче и шустрей, но у них грубая сила, зажмут и все. Не знаю насколько я тут, в своём детстве задержусь, может на неделю, месяц, а может навсегда? Все равно с этой компанией надо разбираться. А как?
Ещё Громозека червонец затребовал. Сейчас это деньги! На червонец можно неделю жить. Продукты-то копейки стоят. Белый хлеб двадцать две копейки, а черный восемнадцать. Овощи и фрукты совсем дешевые. М-да, надо срочно что-то придумать.
От мыслей меня отвлекла упавшая записка. Развернул. Олег прокомментировал шепотом:
— Слушай, а может Зеленина в тебя втюрилась, а?
На листе было написано: «Сам дурак!!!!!!!».
Я посмотрел на первую парту. Большие и пышные банты закрывали от меня Маринку Зеленину. Она почувствовав взгляд повернулась, и показала мне язык.
— Точно втюрилась, — хмыкнул Савин.
Блин, когда ещё в том времени танцевали, она мне говорила, что в скверике целовались. Странно что я этого не помню. Может всё изменилось? И действительно я и Маринка…
Ну, нет! Я ведь помню, что она станет, как ни странно учителем и будет вести уроки русского языка в нашей школе. Выйдет замуж за бизнесмена, а не за военного.
Олег всё не унимался:
— А Зеленина-то как на тебя смотрела! Ведь какой герой! Эльф — победитель громозек!
Ответить на подколку Олега я не успел, так как учительница прикрикнула на Савина, и заодно вызвала его к доске. Встав из-за парты, Олег прошипел мне:
— Рецепт зелья вспоминай.
И пошел, понурившись. А я, опять стал смотреть в окно, где открывался великолепный вид на далекие горы. Так, на чем я остановился? А, на том, чтоб такого придумать, чтобы отвадить от меня Громозеку со товарищи? Просто так они от не отстанут.
О, так, я ведь Громину, практически, болевой прием провел! Интересно девки пляшут! А как у меня это вышло? Ведь я тут ещё не тренирован совсем, или всё дело в голове, то есть в самом знании. Блин, проверить бы как? С Олегом, что ли опробовать знание захватов и бросков? Конечно, разбивать кирпичи не надо, но элементарные приёмы возможны.
— Ну, вспомнил рецепт?
Это вернулся хмурый Савин. Я поинтересовался:
— Что получил?
— Гуся, чего же ещё? Я ж, по-английски, так как ты говорить не начал.
Зазвенел звонок — первая перемена. Все шустро собрались и вышли из класса.
Перемена в школе — это что-то! Представьте себе смесь гула стадиона в момент гола, плюс грохот прокатного цеха, плюс канонада целого артполка. И этот ор, от подвала до самого чердака, заполняет коридоры школы в короткие мгновения между уроками. Среди всего этого, как броуновское движение, торпедами носятся ученики, причем увернуться от них сложней, чем от самонаводящейся ракеты. Я вышел из класса и растерялся, но Савин, вцепившись в мой рукав, потащил меня прямо по коридору, при этом что-то мне говоря. Что он там говорил, не слышал. И не удивительно! Тут вообще ничего не услышишь! С удивлением прошел мимо двух беседующих учениц. И они друг друга понимают? Наверно читают по губам, больше никак. Олег свернул в дверь класса. Как только зашли в помещение, так я сразу услышал голос Савина:
— …руг ты по-английски говорить начал. Ни с того ни с чего. Я тоже так хочу.
За нами входили другие ученики. Мы прошли к «камчатке» и уселись за парту. Олег выложил учебник математики и повернулся ко мне:
— Так и будешь молчать, как рыба об лед?
— Ты о чём? — не понял я.
— Всё о том же. Откуда ты английский знаешь?
— Так сказал же, что я желание загадал.
— А заклинание было — абра швабра кадабра? — поджав губы, прогнусавил Олег, — шпиён эльмовский!
Ученики, зайдя в класс, положили свои сумки по партам и собрались в кучки. Одна, полностью состоящая из девчонок, скучковалась рядом с учительским столом и тихонько зашушукалась, а пацаны подошли к нашей парте. От них посыпались вопросы:
— Вяз, а Вяз, тебе не страшно?
