Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Величко Андрей Феликсович
– Не волнуйся, до них дело если и дойдет, то не скоро, – успокоила меня Катя. – Но котят все-таки захвати в первый же заход.
Вообще-то меня, как и мою женщину, сильно интересовал вопрос – отчего неандертальцы проиграли битву за жизнь и были уничтожены в истории нашего мира? Раньше, во время редкого чтения научно-популярных статеек, все было вроде понятно – из-за глупости и неорганизованности. У них, мол, были слабее развиты те области мозга, которые отвечают за коллективизм. А объем мозга получился столь большим за счет развития участков, обеспечивающих эмоциональные порывы. Поэтому нет ничего удивительного, что легко возбудимые индивидуалисты в конце концов проиграли дисциплинированным коллективистам, несмотря на свое исходное преимущество в численности.
Так вот, видел я нечто другое. Во-первых, все наши неандертальцы были людьми очень спокойными. Во-вторых, дисциплинированными, вождь обладал вполне достаточной властью. А сам он всегда прислушивался к тому, что ему говорила Апа, так что и тут все было в порядке. В-третьих, у них четко работал принцип «один за всех и все за одного». Не бросили же они больного мальчика, когда еще можно было удрать от появившихся с востока врагов! В-четвертых, среди них встречались и довольно умные особи, уж во всяком случае не глупее, чем среднестатистические москвичи. Так, один из сыновей Апы – не тот, что поначалу испугался нас, приняв за кроманьонцев, а который потоньше, – быстро научился играть в шахматы. И Паша утверждал, что у него очень неплохо получается, хотя поначалу он не мог нормально брать маленькие фигурки своими толстыми и короткими пальцами. Может, причина именно здесь? Руки наших здешних приятелей оказались очень плохо приспособленными для выполнения тонких работ. Причем явно имела место положительная обратная связь. Такими пальцами трудно было изобразить что-то мелкое и изящное. Поэтому никто и не изображал, в результате чего пальцы грубели еще больше. Например, все наши попытки научить хоть кого-нибудь рисовать пока терпели неудачу. Неандертальцы просто ломали и карандаши, и фломастеры. В моем блокноте, куда записывалось, что необходимо притащить из будущего сразу после окончания периода зимней изоляции, давно значились антивандальные письменные принадлежности.
Однако в качестве причины проигрыша это, с моей точки зрения, как-то не очень годилось. Какая разница, насколько аккуратно обработаны каменные наконечники копий, которые противники кидают друг в друга? Здесь тщательно зашлифованные изделия кроманьонцев не имеют никаких преимуществ перед грубо, в десяток ударов вырубленными треугольниками неандертальцев. Хотя Ксения считала, что дело именно в этом, и сейчас Паша по ее подсказкам мастерил игрушки, долженствующие хотя бы в следующих поколениях как-то исправить сложившееся положение вещей.
Павел же считал, что причиной всему является строение языка и глотки аборигенов. Действительно, говорили наши здешние друзья довольно своеобразно. Из гласных у них нормально получались только «А», «У», «О» и «Ы», а из согласных – в основном глухие и шипящие. Вот Паша и родил теорию, согласно которой бедность воспроизводимых звуков ведет к бедности и архаичности языка, а это, в свою очередь, резко тормозит развитие его носителей. Правда, и эта гипотеза меня как-то не убеждала. Да, для постройки атомного авианосца язык неандертальцев явно беден. Но для обеспечения всех текущих потребностей его более чем достаточно. Опять же, что мы видим в будущем? Весьма архаичный и не очень логично построенный язык не помешал англичанам подчинить себе полмира.
У Кати тоже явно имелись какие-то предположения относительно сложившейся ситуации, однако она ими пока не делилась даже со мной. Но, как все мы, явно искала выход, отчего, наверное, и решила заняться невербальной дрессировкой кошек. Хотя во время очередной метели, когда мы вынуждены были два дня подряд сидеть дома, почти не выходя на улицу, она мне рассказала кое-что интересное.
– Кроманьонцы вообще-то появились хоть и позже неандертальцев, но довольно давно, – начала любимая. – По наиболее правдоподобным теориям, где-то порядка трехсот тысяч лет назад. И сразу попытались устроить экспансию из своей родной Африки в Евразию, но поначалу у них ничего не получалось. Коренные европейцы, то есть неандертальцы, стояли насмерть, успешно отражая все атаки пришельцев. Так продолжалось больше двухсот тысяч лет, а потом на Суматре произошло извержение супервулкана Тоба. Как, ты не знаешь, что такое супервулканы? Даже я была в курсе еще до встречи с тобой. Весь двенадцатый год по Интернету кочевали панические статьи о скором взрыве Йеллоустона! В общем, это вот что. Во многих местах раскаленная магма подходит довольно близко к поверхности земли – иногда даже меньше чем на десять километров. Там образуются окруженные твердыми породами области расплава, находящиеся под очень высоким давлением. В большинстве случаев имеются каналы, по которым расплавленная магма, если проплавит совсем тонкую затычку у поверхности, может вырваться наружу. То есть если принять аналогию подземного тела вулкана с паровым котлом, то обычное извержение – это срабатывание его предохранительного клапана. Но такую деталь имеют не все подземные емкости. И, раз нет предохранительного клапана или он обладает недостаточной пропускной способностью, может рвануть сам котел – это и будет извержение супервулкана. Именно такой взорвался на Суматре. И разразилась катастрофа планетарного масштаба.
Всю Индонезию сожгло пирокластическими волнами, но это были еще цветочки. Четверть Азии оказалась засыпана вулканическим пеплом, под которым погибло почти все живое. А потом по всей земле начали выпадать ядовитые кислотные дожди. Полностью вымерли многие виды животных и растений. Довершило же картину глобальное похолодание из-за того, что частицы пепла резко ослабили солнечные лучи. Среднегодовая температура упала на десять, а по некоторым данным – и вовсе на двадцать градусов. Снег в Африке стал обычным явлением, и это продолжалось не меньше трех лет подряд.
Неандертальцам, конечно, пришлось туго, но они, хоть и с потерями, все же пережили тяжелые времена. Все-таки эти люди были привычны к морозам, хоть и не таким свирепым. Опять же им кроме привычки наверняка помогла густая шерсть. А безволосые и выросшие в теплом климате кроманьонцы вымерли почти полностью. Некоторые исследователи считают, что чисто случайно смогли выжить несколько человек, и все.
Кроманьонцам потребовалось двадцать тысяч лет, чтобы восстановить первоначальную численность и возобновить попытки завоевания Европы. Но теперь, судя по результатам, это были какие-то совсем другие люди, несмотря на то что анатомически они остались теми же самыми. Неандертальцы сразу начали терпеть поражение за поражением, и для их полного уничтожения хватило всего пяти тысяч лет. Но что именно случилось с кроманьонцами в результате извержения, я пока понять не могу.
Глава 12
Все выше, и выше, и выше
Все время, пока наш «Катран» преодолевал расстояние от острова Родос до того маленького, похожего на запятую (мы, кстати, его, а теперь уже ее, так и назвали), я чувствовал себя не в своей тарелке. И погода тут была ни при чем – как говорится, и хотелось бы лучше, да некуда. Хоть зима выдалась холоднее предыдущей и довольно снежной, весна наступила рано, в первых числах марта, и была очень дружной. Уже в начале апреля закончились весенние ветры, стало тепло, тихо и солнечно, но мы выждали еще неделю, прежде чем отправиться на Запятую.
За зиму Катя сшила целых два стакселя, и один из них мы поставили на катамаран. От этого он вроде поплыл немного побыстрее, но точно можно будет сказать только на обратном пути – с грузом.
Волновался же я оттого, что маленький остров вовсе не был конечной точкой путешествия. С него предстояло перейти в Москву, а там я не был уже почти полгода. И, понимая, что мысли типа «а как оно там, все ли в порядке» лишены какого бы там ни было основания, все равно волновался. Хотя отлично знал, что вернуться мне предстоит в тот же момент, в какой покинул столицу – плюс всего две секунды. Там сейчас середина декабря. Скоро Новый год, но он не стал ни на минуту ближе за то время, что мы в компании неандертальцев зимовали на Родосе.
