Артур Прядильщик - Сирахама
Увы, но это было именно так — техники Редзинпаку, вопреки декларациям, были в основном калечащими и смертельными… ну, за исключением, конечно, борцовских техник Акисамэ Коэтсуджи. При этом мастер джиу-джитсу испытывал нездоровый интерес к ломающими и удушающим техникам. И мне все-таки пришлось показать ему пару приемов удушения из своего очень богатого, как выяснилось во время медитаций, арсенала тхага.
Так что на вопрос Шибы оставалось только развести руками.
— Ясно… А в уши, готов спорить, заливают философию про то, что боевое искусство, де, должно использоваться только для защиты слабых, сирых и убогих… Так?
— Не совсем так, Шиба-сан. Без упоминания слабых, сирых и убогих. А это совершенно меняет дело. По-моему.
— Хм… действительно. Ну, что ж… Мне, в основном, приходится ставить удары. Но у тебя они поставлены СЛИШКОМ хорошо. Сейчас я тебя с Икки-куном стравл… э-э-э… поставлю. Постарайся его не убить. А потом попытаемся что-то сделать с твоим ударами… Полегче все-таки надо… полегче! Ладно?
М-да… дожили.
* * *«Золотую перчатку», которую горожане, живущие в округе, без зазрения совести использовали, как специализированный фитнесс-центр (а что! «Качалка» есть, бассейн есть, сауна есть, бар есть…), посещало много женщин.
И почти все они водили «хороводы» вокруг голубоволосого красавчика — одного из инструкторов клуба «Золотая перчатка».
Еще один радостный оскал «канона»! Такэда Икки. Двадцатилетний голубоволосый (!) парень. То есть натурально блондин с синеватым оттенком волос! Не хватало только солнечного зайчика, отбрасываемого от зубов в момент улыбки…
Мне он сразу не понравился. Я ему, видимо, тоже. И слава Ками!
Во-первых, я сразу же излупил его на ринге. Даже не «включая» ног. Скорость — низкая, хотя удары поставлены хорошо.
Во-вторых, я сразу же получил за это нагоняй от Шибы и почувствовал себя Апачаем: «Полегче! Ты знаешь такое слово, как „полегче“? Это же простое японское слово!»
В-третьих, на меня налетела Яйой, чьего жениха (вот в чем была-то причина паники!) я «избил». В меня запустили полотенцем (уклонился), фляжкой с водой (поймал и выпил)… После этого — не слушая возражений и возмущения Шибы (и уверений Такэда, что ему не больно, что все в порядке, что он не в обиде) — загнала меня на ринг и попыталась «наказать».
И это было уже совсем не то, что в клубе «Тагашима» при закрытых дверях зала! Совсем не то. Нейтрализовать разошедшуюся девушку без того, чтобы не повредить ей что-нибудь или не «засветить» свою технику, не представлялось возможным. И моя интуиция подсказала один-единственный приемлемый выход — я перепрыгнул канаты ринга и под хохот некоторых присутствующих (идиотов) спрятался в раздевалке.
Будем надеяться, что Яйой не осмелится при женихе штурмовать мужскую раздевалку.
М-да… вот и потренировался «не в Редзинпаку»…
Глава 33
— С этим человеком невозможно договориться, Кодзима-сан! — Воскликнул Рю Танаки.
— Нет людей, с которыми невозможно договориться, Рю-сан!
Саи Кодзима, высокий пожилой японец, бросил в пруд еще один «горошек» специального корма, на который тут же устроили охоту два красавца-карпа.
— Есть! Если они обучаются в Редзинпаку!
— Тц! Вы, конечно же правы, Рю-сан! Но почему вы не приняли меры? Он же — ваш!
— Вы же знаете о сложной ситуации в нашей семье, Кодзима-сан! Отец, к сожалению, уже не владеет всей полнотой информации и власти. Раздрай. Шатание. А я пока не могу задействовать силы клана Рю для… увещевания этого монстра! Мне откровенно мешают! Кроме того, проблема нас напрямую не касается — официально он все-таки не наш! Поэтому в обращении к вам я вижу единственный способ решить проблему!
«И хочешь решить свою проблему моими руками, говнюк! И поливаешь нечистотами свой же клан!»
— И как же я могу ее решить, по-вашему? — Прищурился Кодзима.
— Прикажите внуку не участвовать в бою против Черного Мотоциклиста! Это — страшный человек! Убийца! Как вы знаете, он убил одного из воспитанников этого… ну из Таиланда. А что он творил на Филиппинах — я вам только что показал! Это же мясник!
Саи Кодзима постарался, чтобы на лице не появилось даже тени гадливости по отношению к этому… дерьму. Никакого понятия о чести! Никакого понятия о сохранении лица! Трясет грязным бельем своей семьи перед посторонними людьми! Насколько легче было бы со стариком Горо… Но, тут этот козел прав, обратиться к Рю Горо теперь нельзя — к нему ведь уже обратился этот… будущий глава Драконов. И дело ведется не с кланом Драконов, а вот с этим… частным лицом.
«Бедные Драконы! Этот придурок приведет их к краху… и проблема не в том, что он дурак, а в том, что он — деятельный дурак, полностью уверенный в своей правоте! Хм… а может, подставить этого идиота? Ситуация у них в семье, действительно, шаткая. И в будущем работать с более приятным человеком?»
— Я понял вас, Рю-сан! — Улыбнулся Саи Кодзима приветливо и ласково. — Может быть вы поделитесь с нами кое-какой информацией…?
— Ну, конечно же! — Всплеснул руками Рю Танаки.
«А почему бы и нет… если у внука нет инстинкта самосохранения… почему бы и нет! Сколько можно терпеть его выходки, в конце концов! Идиоты с Островов должны исчезнуть!»
— Знаете, у меня возникла прекрасная идея, Рю-сан! Давайте, я вас сведу с внуком и вы с ним обговорите эту проблему! Кто знает, может быть вам, с вашими талантами дипломата, удастся его уговорить!
— Прекрасная идея, Кодзима-сан!
«Скорее, ты, с твоим дурным языком, заставишь его совершить глупость. Ну, доведение до кризиса — тоже способ решения проблем! Нужно собрать свою информацию по этому мальчику… Слишком уж активно ты его топишь… И слишком большую ставку на него делают вменяемые Драконы»
Саи Кодзима, бывший четвертый советник Наместника, отец Тадаши Кодзима нынешнего второго советника Наместника, бросил в пруд еще один «горошек». Сейчас в охоте на лакомый кусочек участвовали аж шесть рыбин — три крупных, две средних, и одна мелкая. «Болел» Саи Кодзима почему-то за одного из карпов среднего размера… Может быть потому, что у остальных был «обычный» окрас — красные пятна на «зеркальной» чешуе, а у этого — пятна были белого цвета.
«Экая боевитая рыбка» — Подумал Кодзима, когда стремительным рывком «белый» карп, за которого он болел, вырвал горошек у крупного «красного» и ушел в глубину. «Надо ж, не ошибся в выборе фаворита!»
* * *Ренка пришла в себя, но глаза открывать не спешила. Внимательно «осматривалась».
Одета. Не связана. Ничего не болит… Лежит на чем-то мягком. Помещение небольшое. Тепло. Никого нет. И, кажется, никто не наблюдает.
Вот теперь можно открыть глаза.
Типичный гостиничный номер. Двухместный. Недорогой, но и не дешевый. В светлых тонах — шторы, обои, покрывала на огромных европейских кроватях, шкафы ближе к двери. Окно зашторено. И в номере полутень.
На Ренке было обтягивающее светлое термобелье и огромный мохнатый свитер. Тоже светлый.
Она прислушалась к себе еще раз. Ощущения от взглядов нет — так что, скорее всего, видеонаблюдение в номере отсутствует.
«Ничего не болит» — с этим она, конечно, поторопилась. Огромная гиря в затылке тяжело бухнулась о кости черепа, как только она попыталась встать. Девушка зашипела от боли и принялась яростно растирать шею и затылок, нажимая на точки «от мигрени».
«Шиацу[24] должно помочь… Акисамэ-сэнсэй, говорил, что это легко! Нажимать-то легко, но ни хера не помогает! Эх, были б тут мои иголочки!»
Она — тоже молодец! Миска-сосиска ведь предупреждала их с Миу: ни в коем случае не подпускать пальцы Кенчи к шее! Ни в коем случае! А она — расслабилась, разомлела… Ну — сама виновата! Исключительно сама! Поплыла после поцелуя в процессе вручения цветов после слов «С днем рождения, змейка!»
Слабачка! Как вообще Миу и Мисаки умудряются держаться? И как, боги, ОН это делает?! Она же не маленькая девочка уже — целовалась до этого с молодыми людьми! Несколько раз! Три… Нет — четыре! Целых четыре раза! Но такого не было!
«Охренеть! Ну, и День рождения!»
С днем рождения ей повезло больше, чем ее молочной сестре. Если у Миу День Рождения приходился на День Святого Валентина (а в Японии это — совсем не то, что в Европе… тут это скорее «международный мужской день»), то у Ренки День Рождения пришелся на третье марта — День Девочек, Хинамацури!
«М-да… стоило стать НЕдевочкой — и начались проблемы с этой датой. Если и на следующий День Рождения меня будет ждать подлянка… ну, разве что подумать о переносе дэ-эр на Белый День! Как раз ровно месяц будет между моим и сеструхиным днем рождения!»
Она, чуть покачиваясь от пульсирующей боли в затылке, скользнула (ну… попыталась) к двери и осторожно ее проверила — открыта… Но из номера пока решила не выходить. Переместилась к окну и, отодвинув край шторы, выглянула в щелочку.
