Боксер-4: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович

Я всегда любил пробежки. По-моему, это прекрасный способ не только привести организм в тонус, но и совместить физическую активность и внутреннее расслабление. Во время пробежки можно спокойно размышлять о чем-то своем или любоваться окрестными видами, при этом тело будет, по сути, занято хорошей разминкой.

Сейчас я с удовольствием разглядывал московские пейзажи (а то во время моего ночного променада бегом было как-то не до этого). Все-таки советская Москва еще не была изуродована небоскребами, которые в будущем почему-то решили втыкать в городскую архитектуру чуть ли не в хаотичном порядке. Сегодня в конце семидесятых, здесь преобладали дома старой постройки — сталинских времен и раньше. Столичные улицы еще хранили атмосферу старого города. Казалось, убери современные автомобили и вывески магазинов — и вполне можно будет представить, что находишься уже не во второй половине двадцатого века, а в конце девятнадцатого. А что? Я уже, можно сказать, опытный путешественник во времени. Полвека туда — полвека сюда для меня не проблема. Я сам засмеялся этой шутке, хотя… шутки здесь, как в той пословице, была только лишь доля.

Вдруг пацаны начали переглядываться, цокать языками и одобрительно подмигивать друг другу. Я посмотрел чуть в сторону и увидел такую же, только девичью шеренгу, свернувшую откуда-то с другой улицы и теперь бежавшую параллельно нам. Видимо, у легкоатлетов пробежка была назначена на то же время. Естественно, что ладные девчоночьи фигурки моментально переключили внимание динамовцев на себя.

Со стороны это, должно быть, казалось тщательно срежиссированным ходом: по московским улицам бежит колонна молодых мальчишек, а с определенного отрезка пути к ним присоединяется девичья команда. Такое хорошо снимать сверху для какого-нибудь репортажа о наших спортивных достижениях. Но нет: в данном случае все получилось спонтанно, и никто из нас о таком совпадении не подозревал. Тем сильнее были эмоции от нежданного, но такого приятного соседства. Кто-то пытался заговорить с девочками, но они были умнее нас и не обращали на эти попытки ни малейшего внимания: все заигрывания — исключительно в свободное время. Не зря же говорят, что девочки взрослеют раньше мальчишек.

— Здорово, Миша! — услышал я знакомый бодрый голос у себя над ухом. Как всегда, внезапно рядом со мной обнаружилась Ленка, которая бежала вместе с легкоатлетами. Подмигнув мне, она вырвалась чуть вперед — заметно, но не настолько, чтобы мне нужно было вырываться из своего строя. Ох уж эти девичьи уловки! Чуть-чуть поднажав, я снова оказался рядом с ней. Ленка одобрительно улыбнулась.

— А что это ты от своих откалываешься? — спросил я. Вообще-то во время пробежки рекомендуется держать рот на замке, и девчонки не отвлекались на нас еще и поэтому. Они хорошо знали правила пробежек. Если отвлекаться на разговоры — перестаешь следить за состоянием тела, за равномерностью бега, ну и элементарно сбивается дыхание и становится намного тяжелее двигаться. А там уж и отставание, и все остальное. Но, встретив Ленку, я почему-то не мог упустить возможности с ней пообщаться. Хотя определенно напряжение между нами все-таки чувствовалось.

— Я где хочу, там и бегу, — дерзко ответила Ленка. Про себя я отметил, что бежала она очень прилично. И это несмотря на то, что, насколько я успел заметить. она вела далеко не самый здоровый образ жизни. Видимо, еще не успела скатиться до уровня Бабушкина. Ну или просто ее организм был покрепче и пока еще «отбивал» все ее атаки нездоровыми увлечениями.

— И что, ваши тренеры не против? — спросил я просто чтобы поддержать разговор.

— А что тренеры? — спросила, в свою очередь, Ленка. — Я же не убегаю на десять кварталов в сторону. А строго определенного места в строю у нас нет — все-таки не армия.

Вообще, конечно, разговор получался глупый. Но серьезные разговоры на бегу вряд ли бы у меня получились. Да еще к тому же вокруг полно лишних ушей. Это ведь они разговаривать не спешат — а вот погреть уши, когда кто-нибудь будет обсуждать что-то личное, у нас желающих всегда хватает. Придется, видимо, снова отложить выяснение отношений. Хотя интересно, чего это она ко мне сейчас-то привязалась? Увидела знакомого — ну поздоровалась кивком головы да побежала дальше, а она…

Ленка заговорщицки посмотрела на меня, подмигнула — и вдруг свернула в какой-то проулок. Поняв намек, я свернул вслед за ней. Остальные бегуны шеи по сворачивали, куда это мы убегаем? Может, кто-нибудь и стуканет потом кому-то из тренеров, но в этот момент я о таких последствиях старался не думать.

Мы пробежали еще примерно с полквартала и остановились рядом с одной из подворотен. Оглянувшись еще раз для спокойствия, Ленка достала откуда-то — я даже не успел заметить, откуда — сигареты и спички, завернутые в тряпку для приглушения их звука при беге.

— Ты что, и во время пробежке куришь? — изумился я. Такого даже Денис Бабушкин себе не позволял. Попробовал бы он заявиться на тренировку или ту же пробежку с сигаретой или с бутылкой!

— Да ладно, — махнула рукой Ленка. — Я сейчас здесь спокойно перекурю, а потом, когда все обратно побегут, я в хвосте и присоединюсь. Я уже так сто раз делала, никто не замечает. Ну или делает вид, что не замечает, какая мне, в принципе, разница. Будешь?

С этими словами она протянула мне сигарету. Я решительно помотал головой. Вредные привычки меня и так не привлекали — что в той, что в этой жизни. А тут еще на кону, можно сказать, стояла моя дальнейшая спортивная карьера, и любая мелочь могла ей помешать. Но вот поговорить с ней было бы нелишним. Надо бы, в конце концов, уже прояснить наши так называемые отношения и расставить все точки.

— Ну как знаешь, — пожала плечами Ленка, чиркнула спичкой и со смаком затянулась. — Чего ты так на меня смотришь?

Уж не знаю, как это «так» я на нее посмотрел. Но, наверное, мой взгляд действительно был пристальным. Убегать от разговоров, довольствоваться легким флиртом и ролью «запасного мальчика» для поддержания ее женской самооценки дальше было нельзя. В конце концов, уж если хвост нужно отрубать, то делать это надо сразу, а не по частям. Да и вообще, зачем поддерживать то, чего нет и быть не может?

— Да я поговорить с тобой хотел, — наконец сказал я.

— Да? — Ленка удивленно вздернула брови и снова пожала плечами. — Ну тогда говори, раз хотел.

— Я хотел тебе сказать, что… — я ненадолго замялся, выбирая подходящие выражения, — ну, в общем, ты должна сама дать понять своему Димке, что между нами с тобой ничего нет. Иначе, во-первых, он не успокоится — так и продолжит мне стрелки забивать да тебе жизнь отравлять. Я то переживу как-нибудь, а вот тебе оно вряд ли надо. А во-вторых, ты меня, конечно, извини, но тебе тоже не удастся долго сидеть на двух стульях. Какой-нибудь из них рано или поздно придется выбирать, и чем раньше ты это сделаешь, тем будет лучше для всех.

Проулок сотряс громкий хохот. Это Ленка не выдержала и прыснула со смеху, услышав мою пламенную речь.

— Ну ты даешь, Миха! — Ее трясло от смеха так, что она даже не сразу смогла остановиться, чтобы ответить. — Нет, ты и вправду смешной! Ну ты действительно думаешь, что мне твой «стул» нужен? Нет, скажи мне, вот ты сейчас серьезно?

— А что я такого смешного сказал? — ответил я вполне серьезно вопросом на вопрос. — Или я должен был из твоего поведения какие-то другие выводы сделать?

— Фффухх, — Ленка затушила сигарету, выбросила бычок, и глубоко выдохнула. — Миша, послушай меня внимательно. Ты, конечно, парень хороший, мордашка у тебя симпатичная, — тут она отступила на пару шагов назад и оценивающе оглядела меня с ног до головы, — да и вообще, в целом ты очень даже ничего. Но… не обижайся только, но ты еще для меня малой.

— Ага, — поддакнул я, — то есть сигареты предлагать и по заброшкам таскать меня можно, а чуть что — сразу малой, да?

Зря я это сказал. Получилось как-то реально обиженно. Но, к моему удивлению, Ленка не стала усугублять — видимо, думая, что я действительно обижусь.