Братик - Яманов Александр

Погибших людей Сафронова мы похоронили в общей могиле. На холмик положили камни и воткнули крест, срубленный из молодой берёзки. Разбойников закопали в близлежащем овраге, едва засыпав землёй.

После вкусной каши и пары стаканов наливки я совсем осоловел. Искренне поблагодарил Аграфену и Дарью, дочек купца, за кулинарные таланты. Вот ведь мелкие искусительницы, глазами стреляют как пулемётчицы. Отец посмотрел на такое безобразие и отправил их спать в телегу. Ещё он отогнал возниц, которые примостились метрах в двадцати за своим костерком. Тут я понял, что предстоит серьёзный разговор, и подобрался. Заодно обратил внимание, что спутник купца, а по совместительству глава его охраны, всегда держал руку на кинжале, торчащем из-за пояса.

– Значит, говоришь, звать тебя Дмитрием? – начал расспросы купец.

– А ты, дядька купец, видать, слухом маешься? – решил постебаться над собеседником.

Со стороны телеги раздалось хихиканье. Дочки Сафронова точно спать не собирались и внимательно слушали нашу беседу.

– Дерзишь старшему? Нехорошо это, кто же так плохо воспитал тебя, парень? – продолжал гнуть свою линию купец.

– Сирота я, дяденька! Некому было воспитывать меня, грешного, – дружный девичий смех показал, что я выбрал правильную манеру общения.

– А ну, цыц, хохотуньи, – выкрикнул купец в сторону повозки. – Ты тоже давай прекращай скоморошничать, Димка!

– Пока скоморох здесь один и это точно не я, – отвечаю оппоненту. – Хочешь чего сказать, так не юли, как уж на сковороде.

– Не похож ты на сына крестьянского, – произносит молчавший до этого охранник. – Вроде и руки как грабли, драться тоже не обучен, окромя силы нет в тебе умений. Но говоришь, как среди господ принято, ещё дерзок сверх меры.

Ранее как-то не было повода рассмотреть свои ладони. И действительно мозоли и въевшаяся под ногти грязь как бы намекали на моё происхождение. Плюс непонятный кафтан с шапкой, снятые с покойного Корнея.

– Ты тоже не похож на мирного приказчика, дядька Филипп.

– Ладно, побалагурили и пора меру знать. Низкий поклон тебе, Дмитрий. Спас ты нас и уберёг от смерти и дочек моих от поругания. Но сам рассуди, не знаем мы тебя, потому и ведём расспрос, – произносит купец.

– Я действительно из крестьян, только дворовых. Оттого и языку господскому обучен, что вводит честной народ в недоумение.

Тем временем охранник принёс саблю, два пистолета, папаху, два ножа, заплечный мешок и небольшой кошелёк. Положив всё это передо мной, он произнёс:

– Твоя законная добыча. Что в бою взято, то свято! Кафтан бы тебе ещё поменять, а то смотреть без слёз на тебя не могу. Остальные вещички обычный хлам.

– А ты не мучай глаза. Вон на луну глянь, красота-то какая!

– Одно я понял, твоя храбрость уступает только твоей наглости! – произнёс купец и начал смеяться.

Мы с охранником его поддержали. Не знаю, как у собеседников, но у меня смех был нервным. После драки потряхивало капитально. Отсмеявшись, почувствовал себя намного лучше, будто пар спустил. Да и собеседники вроде как перестали ожидать от меня подвоха.

Далее Игнат Тимофеевич рассказал свою историю. Саратовский купец уже много лет торговал с донцами. На Дон возил всякие инструменты и прочие скобяные изделия. Обратно вёз всякую всячину. Я не дурак, сразу понял, что без контрабанды здесь не обошлось. В Борисоглебске у него жила мать, к которой и приехали погостить внучки. На обратной дороге в Саратов их небольшой караван прихватили. Двух охранников убили сразу, ещё одного уже при мне. Сопротивлялись они отчаянно, кроме трусоватых возниц, сиганувших в кусты.

– Вот ведь какая напасть, – сокрушался купец. – Я этой дорогой почитай десять лет туда-сюда езжу. Всякое бывало, но вот чтоб на дороге тати нападали, такого не припомню. Здесь вроде как места дикие, но на самом деле спокойные. Дон рядом, да и калмыки всякую татарву гоняют и к нам не пропускают. И смотри, как подгадали поганцы. Переоделись в ногайцев и решили под их личиной на нас напасть. Хан крымский в этом году в большой набег пошёл. Всем своим людишкам ногаям да черкесам тоже приказал на Русь идти. Так и подумали бы на татар, что их это дела.

– Может, враги твои или завистники подсуетились? – спрашиваю слегка захмелевшего купца.

– Этого добра и ранее хватало. Но никто ранее не нападал.

– А никому ты дорожку из людей властных не переходил? – пытаю купца.

– Да нет. Только сменил намедни людей торговых. Прежний старшина Голубев уж слишком высокие цены ломить начал. А новые люди разумные, понимают, что мне тоже надо чего-то на товаре заработать.

Филипп предостерегающе посмотрел на разоткровенничавшегося купца. Тот на предупреждение внимания не обратил и сделал хороший такой глоток из фляги.

– Ты, Филька, глазами меня не сверли. Видно, что парень не простой, но нет в нём гнили. Да и должны мы ему. Жизнь свою спасённую должны, – начал вещать купец и вдруг без перехода спрашивает: – А ты, паря, чего думаешь? Кто мог на нас напасть?

Я сам был в лёгком подпитии. Хорошая наливка у купца. И чего-то пробило нас с Дёмкой на французскую классику. Удивительно, но солнечный мальчик шпарил по-французски не хуже, чем на родном языке:

Урок для простаков:

Как ни считай, а всё вернее

Защита одного царя, да посильнее,

Чем слабых нескольких князьков.

После моего пересказа басни великого француза [2] воцарилась тишина. Самое интересное, что Дёмка синхронно переводил басню на русский. Ничего себе компьютер сидит у меня в голове.

Сафронов смотрел на меня с отвалившейся челюстью.

– А ведь прав он, Игнат, – произнёс Филипп. – Всё обстоит не как в басне, но близко к тому.

– Ещё хотим! – раздался возмущённый крик из повозки, который не дал возможности купцу ответить.

Пришлось напрягать свою память и выдать несколько бессмертных творений уже упомянутого француза и разбавить его Крыловым с Хайямом. Публика была в экстазе. Сафронову еле удалось загнать обратно в телегу девчонок и долго грозить им всякими карами по приезде домой.

Далее сидели у костра и общались. В общих чертах рассказал свою историю. Без упоминания убийств. Но собеседники поняли, что я беглый и путь мой лежит на юг.

– Паря, ты дурак? Какой Дон? – резко произнёс купец.

Удар в бок заставил меня сгруппироваться, но кто-то параллельно зафиксировал плечи, не дав уйти перекатом.

– Калмыков, ты совсем, сбрендил? Чего ты скачешь, как в одно место укушенный? – возмущенно произносит супруга.

Я сижу в машине и зафиксирован вполне себе естественной преградой под названием ремень безопасности. Мы въезжаем в распахнутые ворота коттеджа, где нас ждут тёща с тестем.

– Абика! – Младшая вылетает из машины и повисает на довольной бабушке.

Мы в это время только выбираемся из машины. Я ещё толком не отошёл от своего сна. Обнимаю тёщу, здороваюсь за руку с тестем и говорю Арине:

– Бери пример с Кати. Дипломат, вся в отца, – младшая радостно улыбается в предвкушении очередной шпильки в сторону старшей, – будешь дальше спать на ходу, уведут твоего Михаила, даже не заметишь.

– Какой такой Михаил? – встрепенулась тёща. – Почему я не знаю?

«Ласковый» взгляд жены не предвещал мне ничего хорошего. Сделал гадость, сердцу радость! Не всё же им мной помыкать, тёща сейчас устроит допрос похлеще, чем в гестапо.

Глава 7

До ужина мы с тестем ковырялись на участке. Хорошо, что старики идут в ногу с техническим прогрессом. Мотокультиватор мы с Алей подарили тестю на юбилей пять лет назад. Жена долго пыталась меня убедить, что нельзя дарить такие подарки. Это всё равно, что подарить женщине мясорубку на 8 Марта. В итоге плюнул на всё и выбрал одну из лучших моделей. Ага, не ей лопатой несколько дней махать. А с новым девайсом время на работы снижалось в несколько раз. Никогда не понимал провинциальную традицию сажать картошку и прочие овощи. Ведь можно купить всё у оптовиков на рынке. Самое забавное, что тесть с тёщей сугубо городские жители, но подцепили у местных это увлечение.