Пол Андерсон - Щит Времени (сборник)
– …с полдюжины представителей племени тохар из окрестностей Джакарды, которые добрались сюда, миновав Согдиану, чтобы торговать мехами. Как они получили разрешение на въезд…
Кто-то закричал. В коридоре послышались шаги. Затем глухой стук тяжелых сапог и бряцанье металла.
– Черт! – Эверард вскочил на ноги.
Он отправился в город безоружным, как и полагалось гражданскому лицу; спецснаряжение он тоже оставил в доме Гиппоника, чтобы случайно себя не выдать.
«Это за тобой, старина Мэнс!» – отчаянная мысль человека, знающего все наперед.
Рука резко рванула занавес в сторону. В тусклом свете фитиля заблестели шлем, нагрудник кирасы, поножи, обнаженный меч. Еще двое мужчин стояли темными тенями за спиной первого. Остальные, вполне возможно, ждали при входе в дом.
– Городская стража! – громогласно объявил по-гречески воин с мечом. – Меандр из Иллирии, ты арестован!
«В какой я комнате, они узнали на входе, но откуда им известно мое имя?»
– Великий Геракл! – вскрикнул Эверард. – За что?! Я ничего не сделал!
Чандракумар забился в угол.
– Ты обвиняешься в том, что ты – сирийский лазутчик.
Закон не обязывал командира отряда объяснять причину ареста, но беспокойство, придавшее грубость его голосу, развязало ему язык.
– Выходи! – Острием меча он указал на коридор.
Если сопротивляться, ему достаточно одного шага и выпада, чтобы вонзить меч в живот противника…
«За всем этим наверняка стоят экзальтационисты… Но как они узнали? Как им удалось провернуть это дело так быстро? – думал Эверард. – Впрочем… тот, кто колеблется, всегда проигрывает…»
Эверард вытянул руку и смахнул светильник с полки. Масло на мгновение вспыхнуло, но тут же растеклось по полу. Эверард бесшумно метнулся в сторону и присел на корточки. Ослепленные темнотой македонцы зарычали и заметались по комнате.
Эверард, привыкший ко мраку, прекрасно видел их темные силуэты. Он поднялся и нанес стремительный удар открытой рукой. Треснула кость. Голова стражника откинулась назад, меч со звоном выпал из руки, он повалился на своих спутников и осел бесформенной грудой у их ног.
Ударить кулаком – в такой темноте можно сломать пальцы, да и развернуться было негде. В сознании промелькнула надежда, что он не убил человека, который просто выполнял свой долг и у которого, несомненно, есть жена и дети… Мысль тут же исчезла. Действуя руками и ногами, Эверард пробился сквозь стражу. Впереди вопил и размахивал руками четвертый стражник: он опасался, что его клинок может угодить в своего, но надеялся задержать беглеца, чтобы его товарищи могли напасть сзади. Его светлый килт метался в темноте броским пятном. Эверард ударил стражника коленом. Крики обратились в стон, и Эверард услышал, как еще один воин споткнулся на том месте, где корчился от боли его товарищ.
Тем временем патрульный оказался уже в общей комнате. Трое монахов в ужасе отшатнулись. Эверард проследовал мимо к порогу и выскочил на улицу.
Карта в голове подсказывала путь – первый поворот налево, затем третий переулок, потому что он пересекается с аллеей, куда выходит множество одинаковых петляющих тропинок… Крики где-то вдали… Вот какая-то развалюха, палатка, в которой в оживленные часы торгуют дешевым товаром… Выглядит довольно прочно… Можно подтянуться на руках и залечь на крыше, если покажется преследователь…
Никто не объявился. Переждав немного, Эверард спустился на землю.
Сумерки сгущались в ночной мрак. Одна за другой над отвесными стенами города высыпали звезды. Опустилась тишина: поскольку уличных фонарей не было, большинство жителей прятались по домам еще до наступления темноты. Воздух посвежел. Эверард вздохнул полной грудью и неторопливо зашагал прочь…
На улице Близнецов было, по счастью, темно и почти безлюдно. По пути ему попался лишь мальчишка с факелом, затем мужчина с фонарем, оправленным роговыми пластинами. Сам Эверард вышагивал теперь как достопочтенный гражданин, неожиданно застигнутый темнотой, из-за чего ему приходится идти при свете звезд, тщательно выбирая дорогу, чтобы не угодить в грязь. У него был с собой электрический фонарик – единственный анахронизм, что он решился взять в город. Фонарик лежал среди монет в кошельке на поясе, замаскированный под священный амулет. Но это лишь на крайний случай. Если кто-то заметит свет фонарика, объяснить это будет гораздо сложнее, чем, скажем, пропахшую потом тунику.
Изредка окна домов выходили на улицу – как правило, на верхних этажах. Ставни были закрыты, но тусклый желтоватый свет просачивался сквозь щели. Обитатели домов, верно, ужинали, выпивали по чаше на сон грядущий, судачили о новостях дня, развлекались играми, рассказывали детям сказки перед сном, предавались любви. Где-то звенела арфа, мимо Эверарда проплыл, как дуновение бриза, обрывок грустной песни. Все вокруг казалось еще более далеким, чем звезды…
Сердце патрульного тяжело билось в привычном ритме. Усилием воли он пытался избавиться от напряжения в мышцах, не позволяя себе, однако, расслабляться. Надо было думать…
Почему возникло это ложное обвинение и кто пытался избавиться от него? Перепутали? Едва ли… Ведь стражники знали его имя. Кто-то не только назвал его имя, но и описал внешность, когда отдавал распоряжение об аресте. Очевидно, они хотели избежать накладок, чтобы не встревожить заранее его и тех, с кем Эверард мог быть связан. Экзальтационисты стремились действовать незаметно – так же как и он.
Конечно экзальтационисты. Кто же еще? Но у них, скорее всего, нет тайных рычагов, чтобы управлять правительством… Пока нет. Они не могли отправить своих людей под видом городской стражи – слишком рискованно. Равно как и не могли лично послать настоящую стражу. Нет, они действовали через кого-то, кто имеет власть или, по крайней мере, политический вес, чтобы организовать такую акцию.
Кто? Вопрос возвращал Эверарда к исходной точке. Кто его выдал?
«Зоил. Теперь – что называется, задним умом – я понимаю это предельно отчетливо. Важная фигура в городе; кроме того, влюблен в Феону до самозабвения. Она, должно быть, понарассказала ему о врагах, которые ищут ее даже здесь, в этом далеком прибежище, и просила Зоила сообщать о чужеземцах, которые начнут расспрашивать о людях ее племени. Имея широкий круг связей, Зоил без труда мог узнать о таких незнакомцах…»
– И надо же, я ему вчера у Гиппоника все сам рассказал, – мрачно пробормотал Эверард.
«Сегодня он, видимо, и рассказал все Феоне. Хотя Зоил, вероятно, принял Меандра просто за любопытствующего… Она же заподозрила нечто более серьезное и уговорила Зоила послать стражников. Ему наверняка потребовалось несколько часов… Зоил не состоит на военной службе – пришлось искать офицера, на которого он мог бы надавить… Тем более что все нужно было провернуть втихую…
При таком росте и внешности меня легко выследить… – Эверард вздохнул. – Они схватят Чандракумара – как возможного соучастника. Кроме того, нужно же демонстрировать какие-то результаты… Им и без того достанется по пять-шесть плеток за то, что упустили преступника. Бедняга…
Когда экзальтационисты поймут, что индус не в состоянии выдать нужные им сведения, в пытках не будет смысла – разве только для забавы. Однако сам факт блокировки сознания уже докажет им, что он явился из будущего. Но даже если у них есть кирадекс для снятия гипнотической блокировки, выболтанные им секреты все равно должны увести в сторону… Хорошо, что Шалтен меня поднатаскал перед этим заданием… По крайней мере, я оставил ложный след…»
Прочие его преимущества – выучка, знания, сила, ловкость, природная сообразительность, туго набитый кошелек – тоже пока в силе… Если, конечно, это потребуется. Были еще всякие приспособления, но, кроме фонарика, все осталось в доме Гиппоника. Кольцо, например, вмещало передатчик для коротких сообщений. Мощность его была совсем незначительной, но приемники Патруля могли улавливать даже отдельные фотоны, и в эти времена еще не существовало никаких помех. Медальон богини Афины был более мощным, двухканальным передатчиком. В рукоятке ножа таился излучатель-парализатор с двадцатью зарядами. Меч служил одновременно и энергетическим ружьем.
И Эверард был не одинок в этой эпохе. Исследователи истории, как Чандракумар, другие ученые, предприниматели, просто эстеты и любители необычного исчислялись на планете сотнями. Что более важно, Патруль располагал станциями в Риме, Александрии Египетской, Антиохии Сирийской, Гекатомпиле, Паталипутре, Хиен-Яне, Куикуилко и региональными отделениями. Они все знают об операции, и на сигнал бедствия помощь придет незамедлительно. Если только он сможет добраться до своей аппаратуры.
Что, в лучшем случае, было бы поступком безумца. Экзальтационисты, должно быть, предприняли все доступные им меры предосторожности. Эверард не знал, какие именно у них приборы обнаружения, но они, как минимум, ведут непрерывное наблюдение за возможными сигналами из города и его окрестностей и способны выявить появление здесь темпороллера. Они наверняка готовы сбежать, скрыться в неизвестности, едва только поймут, что Патруль вышел на их след.
