Владимир Владко - Потомки скифов
Артем понимал Лиду, потому что и сам был взволнован: никогда до сих пор не доводилось ему видеть ничего подобного!
— Завал! — послышался голос Дмитрия Борисовича. — Дальше нет пути!
Снова завал! Снова препятствие! Неужели придется вернуться, ничего больше не узнав?..
Проход, петлявший между сталагмитами, вывел путешественников к противоположной стене и здесь оборвался…
Подземные следопыты молча разглядывали новую преграду. Какой толщины этот завал? Удастся ли преодолеть его? Неужели придется применять динамит? Большие глыбы земли и каменные осколки валялись, словно брошенные рукой неведомого гиганта…
Собака, которая до сих пор спокойно шла рядом с людьми — ведь ей не впервые приходилось бывать с хозяином под землей, — вдруг зло заворчала.
— Диана, что с тобой? — крикнул Иван Семенович.
Собака стояла перед завалом, дрожа от возбуждения. Потом она снова залаяла, грозно и тревожно, и отбежала назад. Только далекое эхо, медленно затихая, еще раз напоминало о таинственном и огромном мире пещеры.
Друзья переглянулись: поведение собаки, всегда такой веселой и приветливой, поразило их. Что бы это могло означать? Иван Семенович, видимо, решил развеять мрачное настроение.
— Да, — сказал он непринужденно, как будто бы ничего странного и необычного не произошло, — мне кажется, Диана высказала нашу общую мысль: завал — наш враг! Не так ли? Только у Дианы нет других способов, чтобы выявить свое отношение к врагу. Кусать такой завал — напрасное дело… Мы с ним еще помучаемся. Что ж, давайте посоветуемся, — продолжал геолог. — Артем, что по этому поводу может нам сказать ваш друг Пронис?
— К сожалению, ничего, Иван Семенович. Должно быть, Проние не предвидел завала. По его указаниям, здесь как будто бы должно начинаться сужение хода… или, возможно, новый подземный ход, насколько можно судить по линиям плана. Мы очень близки к нашей цели. Если, разумеется, не учитывать завала.
— Попробуйте не учитывать, — проворчал Дмитрий Борисович. — Это он, завал, может не учитывать нас, а не вы его, самоуверенный молодой человек!
— Спокойно, спокойно, товарищи! Обсуждение продолжается. Завал, мягко выражаясь, не маленький, — Иван Семенович, подняв карбидку, взглянул на глыбы земли и камня, точно вымеряя их прищуренным глазом. — Раскопать его трудновато. Отсюда — простое и ясное решение. Совершенно бесспорное для любого человека, свободного от исследовательской страсти…
Он сделал многозначительную паузу.
— Какое решение? — не выдержал Артем.
— Возвратиться назад, чтобы потом снова прийти сюда с рабочими, со всяким снаряжением и раскопать завал по всем правилам техники подземных работ. Это наиболее разумное решение… повторяю, если только люди свободны от исследовательского азарта.
— Нет! — в один голос ответили Артем и Лида. Отрицательно качнул бородкой и Дмитрий Борисович. Откладывать путешествие никому не хотелось — это было ясно!
Иван Семенович от души рассмеялся.
— Должен признать, что другого ответа я и не ждал, — лукаво сказал он. — Вот какая отрава эта исследовательская страсть! Впрочем, каюсь, не свободен от нее и я сам. Итак, не будем больше спорить и перейдем ко второму варианту решения нашей проблемы…
Все выжидающе смотрели на него. Повернула голову даже Диана, как бы подтверждая этим неоднократные высказывания Лиды о том, что собака понимает решительно все, только говорить не может.
— Второй вариант следующий: искать продолжение дороги теперь, — спокойно сказал Иван Семенович.
— Но как? — поглядел на него из-за очков Дмитрий Борисович. — Что мы сделаем с завалом?
— Раскопаем сами, — невозмутимо ответил геолог.
— Раскопать завал?! Тысячи тонн земли и известняковых пород! Не имея никаких инструментов, кроме легких кирок? Ну, знаете, это в лучшем случае необоснованный оптимизм! — возмутился Дмитрий Борисович. — Никогда не ждал я от вас, Иван Семенович, таких легкомысленных решений!..
— Что ж, Дмитрий Борисович, по-моему, оптимизм никогда не вреден, — весело отозвался геолог. — В особенности когда он небезосновательный, в чем вам придется вскоре убедиться. Так-то, дорогой мой археолог! Тем более что я вовсе не предлагаю раскапывать тысячи тонн породы. Пожалуйста, посмотрите сюда, проверьте мои… ну, не расчеты, разумеется, а, скажем, некоторые допущения.
Он снова осветил карбидкой завал. Ясно проступили два гигантских сталагмита, которые образовали как бы ворота, основательно засыпанные глыбами земли.
— Если верить плану Прониса, между этими сталагмитами и должен был начинаться второй подземный ход из пещеры. Так, Артем?
— Да, Иван Семенович.
— И я полагаю, что здесь дорога преграждена не тысячами и даже не сотнями тонн породы. Посмотрите: обвалилось, правда, очень много земли. Но ведь и невооруженным глазом видно: вверху, между сталактитами и верхушками сталагмитов, повисла гигантская глыба породы. Видите ее? Вон та самая, в форме пятиугольника. И она, естественно, преградила дорогу земле, которая ссыпалась сверху во время завала. Таким образом, я осмелюсь утверждать, что между этими двумя сталагмитами образовался лишь тонкий простенок из рыхлой земли толщиной, возможно, всего лишь в метр или два. Это все, что отделяет нас от остальной части подземного пути. Вы, кажется, не верите мне, Дмитрий Борисович? Тогда, пожалуйста, убедитесь сами!
Под недоверчивым взглядом археолога Иван Семенович постучал своей киркой о стену. Послышался глухой отзвук. Артем украдкой взглянул на Лиду: такой звук свидетельствовал о большой толщине породы. Но Иван Семенович уже продвигался дальше, все время следя за звуком ударов кирки. Теперь она ударяла уже по самому сталагмиту. Звук был другой — чистый, звонкий, более высокого тона.
— Что ж, и это вполне понятно, — недоверчиво сказал Дмитрий Борисович. — Слышим звонкий звук потому, что здесь кристаллический известняк. Это еще ничего не доказывает, дорогой Иван Семенович… Ведь известняк…
Геолог продолжал свои исследования уже в другом месте. Теперь он стучал плашмя по простенку между двумя сталагмитами, о которых говорил раньше. Звук был новый, не похожий на прежние. Казалось, что там, за земляной стеной, была пустота. Гулкий отзвук отдавал эхом, которое, постепенно замирая, продолжалось несколько секунд.
— Ну, что скажете?
— Как будто бы… как будто бы… — Дмитрий Борисович колебался. — Кто знает, может быть, завал действительно небольшой и есть возможность, преодолев преграду, двинуться дальше. Думаю, вы правы!
— Обсуждение считаю законченным, — торжественно провозгласил Иван Семенович. — За работу, друзья!
Четыре кирки поднялись в воздух почти одновременно. Артем просто извелся от ожидания и с азартом принялся за дело. Работа кипела. Земля отваливалась целыми глыбами, вывороченные камни катились вниз по склону.
— Раз-два… раз-два… — командовал Артем, вкладывая в удары всю свою силу. Другие работали молча. Только кирки размеренно взлетали, врезаясь в землю, и глухое эхо непрерывно отдавалось в пещере.
Лида на минутку остановилась и вытерла со лба капли пота. Ей казалось, что эхо за стеной стало громче. Неужели цель так близка? Скорее, скорее, отдохнем потом!
Вдруг кирка Артема неожиданно провалилась в пустоту. Артем не успел еще ничего понять, как все заволокло серым дымом.
— Стой! — прозвучал встревоженный голос Ивана Семеновича.
Из небольшого отверстия, пробитого последним ударом кирки, выходила струя серого дыма. Он шел словно бы под небольшим давлением и рассеивался в воздухе, медленно оседая вниз. Седыми волнами дым стекал к земле, покрывая ноги оцепеневших людей.
Отрывисто и тревожно залаяла Диана. Она прыгнула на сломанный плоский сталагмит и, стоя там, яростно лаяла на дымовую струю.
— Что это за газ? — испуганно спросила Лида, помешивая киркой густые валы у своих ног.
Этого не знал никто. Безусловно, то не был рудничный газ, он не горел и не взрывался от огня карбидок, которые стояли на камне. Да и откуда было взяться рудничному газу среди известняков? Дмитрий Борисович наклонился, зачерпнул полную пригоршню странного дыма. Археолог вместе с остальными с любопытством следил за тем, как газ, точно жидкость, седой струйкой стекал вниз, округлым облачком катался в ладонях, не расходясь в воздухе, не смешиваясь с ним. Странное явление! Дмитрий Борисович понюхал газ.
— Ничем не пахнет. Но…
Он попробовал еще раз.
— Но дышать им нельзя. Чего-то не хватает. Кислорода, что ли?
Артем тоже вдохнул. Ни запаха, ни вкуса он не ощутил. Только что-то густое и удушливое, словно влажный туман, осело после вздоха в его груди.
— Смотрите! Смотрите! — воскликнула Лида.
Газ медленно струился из пролома. Его уровень все больше поднимался, словно бы это была вода, заливавшая пещеру. Подвижная, неспокойная поверхность газа дошла до карбидок, которые стояли на плоском камне. Седые волны медленно качались вокруг белого языка пламени. И вот одна из карбидок, стоявшая ниже всех, вдруг замигала и потухла! Послышалось шипение, и в воздухе поплыл сладковатый запах ацетилена.
