Андрей Посняков - Золото галлов
– Это очень опытный человек, так сказал Фелиций, – обращаясь к стражам, так же, по-галльски, произнес вождь.
Слова его вызвали лишь недоуменные взгляды и ухмылки.
– Говори по-человечески, парень!
– Я про юриста… Его надо ждать здесь.
– Да ты сказал уже. Здесь, так здесь – нам какая разница?
Беторикс лениво потянулся, зевнул, прикрывая рот ладонью. И медленно, словно бы нехотя, принялся цедить слова, словно бы говорил так, ни о чем – о солнце, о небе, о женщинах.
– Сейчас мы немножко полежим, Кари, а потом рванем в разные стороны. Я – в рощу, а ты – во-он к тому озеру.
– Это, кажется, речка.
– Ну, значит – к речке. Встретимся потом… м-м-м… А на вилле и встретимся, не так уж далеко тут идти.
– Понял тебя, мой вождь.
– Эй, эй, – один из воинов подозрительно взглянул на побратимов. – О чем это вы сговариваетесь.
– Просто обсуждаем свои дела. А что такое?
– Лучше помолчите. Или говорите, как все люди.
Понятно, на латыни, значит.
Беторикс снял с себя плащ, подстелил, вытянулся и даже сделал вид, что захрапел. Его примеру последовал и Кари, да так натурально, что Виталий даже забеспокоился – а не заснул ли его братец на самом деле?
Нужно было потянуть время до вечера, слава богу, темнело нынче рано. А к этому времени уйдут в лагерь легионеры-строители с прорабом, да и вообще – ночью вряд ли кто организует погоню, будет неплохая фора, жаль вот только – места кругом незнакомые, как бы самим не заплутать, однако это уже в руках богов, милостивых или не очень.
Судя по солнышку сейчас было уже часа два, а то и три после полудня, до наступления сумерек оставалось не так уж и много. Пора было действовать.
– Лыжи у печки стоят, – потянувшись, негромко затянул Виталий по-русски. – Гаснет рассвет за горой…
И тут же скосил глаза на усевшихся в траву стражей:
– Что так смотрите? Песни петь тоже только по-латыни можно? Так я их и не знаю…
Один из воинов махнул рукой:
– Ладно, пой свои, галльские. А наши мы и сами можем спеть, верно, Кассий? Центурия, центурия, идем смелее в бой! Или вот еще… Две девушки, незрелые вакханки… Нет, эту лучше не надо.
– Ну, ну, – поощрительно протянул Беторикс. – По всему видать, хорошая песня. Та, которая про вакханок.
Вождь исподволь разглядывал легионеров – высокие, крепкие, они были похожи и лицами – у обоих тяжелые квадратные подбородки, короткие стрижки, только у Кассия смешные рыжие веснушки на носу и щеках, а у его напарника ничего подобного нет.
– Имейте в виду, долго мы тут сидеть не будем, – подумав, предупредил легионер, не Кассий, другой… его звали Лициний, что ли… или Линус… Ну, как-то так, Беторикс старался не забивать зря голову ненужными сведениями. С этими парнями детей не крестить… смыться бы от них побыстрее.
– Так песню-то можно петь? – когда солнышко уже начало скрываться за синей грядою далеких холмов, негромко спросил Виталий.
– Да пой, жалко, что ли!
– Милая моя, солнышко лесное, где, в каких краях, встретишься со мною? – и дальше, примерно на тот же мотив, но уже по-галльски. – Кари, Кари, друг, давай-ка, просыпайся, помнишь ли наш план? Давай, собирайся… Итак… Как солнышко зайдет… так бежим, я скажу… пропою, а ты слушай… Бежим!!!
Они сорвались с места одновременно, бросившись по сторонам с такой прытью, которой позавидовал бы и убегающий от охотников заяц или круторогий олень. Воины не сразу и сообразили, что произошло, просто вот так все случилось, вроде бы и ни с того ни с сего. Вот только что эти подозрительные типы дремали да пели песни и вдруг – раз! И нет их! Только пятки сверкали.
Впрочем, легионеры довольно быстро пришли в себя и, не мешкая, пустились в погоню. Сразу двое, не разделяясь, побежали за Виталием… чего последний явно не ожидал, он-то рассчитывал справиться лишь с одним, а тут… Просчитался, что и сказать – так ведь верно, зачем стражам догонять какого-то там слугу, куда как лучше схватить хозяина!
– Стой, стой, собака! – за спиною припустившего со всех ног вождя слышались угрожающие крики.
А под ногами ручей… слава богу – не широкий. Перепрыгнуть… дальше. Черт! Угодил все-таки в лужу! Да и с веток – брызги в лицо… Сучок! Проклятый сучок – так можно и без ног остаться. Черт, что же не темнеет-то? Ведь пора бы уже, пора. А эти сволочи быстро бегут, вот уж не ожидал. Ну, еще бы. Что им потом центурион скажет? А ничего – велит подвергнуть экзекуции, может быть, даже прикажет выпороть виноградной лозой… или чем они тут порют.
Беторикс бежал так быстро, как только мог, и, конечно, споткнулся о какой-то узловатый, выступающий из земли, корень. Покатился кувырком, больно ударяясь лбом о толстый ствол бука, и, услыхав рядом голоса, быстренько откатился в сторону, затаился в папоротниках… Не заметили? Слава тебе…
– Эй, а ну-ка вставай, вставай!
А вот – хрен!
Заметили, сволочуги!
– Поднимайся, поднимайся… Ишь ты, олень быстроногий. Кассий, я же тебе говорил – надо было сразу их связать. Хорошо, что эта роща нам знакома. А ведь мог бы уйти.
– Второй-то ушел.
– Он всего лишь слуга. Ну, вставай! Или тебя подбодрить дротиком?
Ощутив сильный удар в спину тупым концом пилума, Беторикс поднялся на ноги и, поникнув головой, сразу же упал на колени и заканючил:
– Не бейте, прошу вас, не бейте!
– Ах, он еще и просит?! Ах ты…
Кассий замахнулся – хлестнуть по хребту беглеца копьем – и в этот момент Беторикс дернул легионера за ноги, выхватывая из его же ножен меч.
Воин завалился в траву, а второй попытался нанести удар пилумом… ловко отбитый мечом.
О, теперь у беглеца был меч! Пусть не длинная спата, пусть короткий римский гладиус… до боли знакомое оружие арены. Правда, его могли достать дротиками… и этого нельзя было допустить. А ну-ка…
Оказавшись между стражниками, молодой человек резко дернулся влево, пропуская пушенный в него дротик… пущенный тем самым парнем, Кассием, что сейчас поднялся из травы. Ага! Мимо!
Злобно дрожа, пилум впился в дерево и повис на длинном изогнувшемся под весом тяжелого древка, острие. Вот точно так же он застревал во вражеском щите – и никак не перерубишь, не достать – острие-то длинное.
Все! Одной проблемой меньше… Опаньки!
Второй, орудовавший пилумом легионер наконец-то сообразил, что дротик все-таки не простое копье, а оружие, в первую очередь, метательное, в ближнем бою не очень-то удобное. А потому, отбросив пилум в траву, выхватил меч.
Удар! Искры!
И скрежет. И яростный напор глаз.
Беглеца явно собрались убивать, и тут же стало не до сантиментов. Отбив выпад Кассия, Беторикс быстро повернулся к его напарнику и тут же нанес ему удар в незащищенную наголенником голень. А к чему было защищать-то? Ведь не встрою, не в битве? Ага! Стражник взревел, словно раненый кабан, и попытался было достать врага мечом… да тот вдруг сам собой выпал из враз ослабевших рук, а из глубокой раны густо хлестнула кровь, темно-красная, вязкая, дымящаяся… Впрочем, все эти подробности беглеца сейчас не очень-то занимали, он просто понял, что один из врагов выведен из строя, и занялся сейчас же другим. Повернувшись, сделал длинный выпад, ударил… Увы, клинок скользнул по доспеху.
А стражник, утробно зарычав, замахал мечом, словно мельница, желая взять не умением, так силой. Грубая физическая сила в эпоху холодного оружия, конечно, значила многое… Но далеко не все.
Хитрым гладиаторским приемом Беторикс ушел от атаки, увернулся, подставив под разящий удар клинок, и, отбив вражеский меч, остановил натиск. Враги разошлись, отпрыгнули, закружили друг против друга, стараясь не поскользнуться в траве. Рядом, держась за голень, стонал истекающий кровью страж. Стонал, рычал, угрожал:
– Убей его, Кассий! Убей! Подожди… я сейчас помогу тебе… сейчас… сейчас…
Вновь удар. Целая серия, хладнокровно отбитая беглецом без особенного туда. Ну, он же все-таки не погулять вышел. Как-никак – Тевтонский Лев, знаменитый гладиатор! Да и фехтованием в историческом клубе Виталий занимался вовсе не зря. Все, все теперь пригодилось.
Удар! Блеск заходящего солнца на острие… А вскоре ведь станет темно…
Ложный выпад. Влево. Затем – вправо. Запутать врага, «покачать маятник»: вправо – влево, вправо – влево, вправо… и еще правее! Теперь – нижний выпад. Удар! Точнее сказать – укол. Прямо в коленный сустав.
Боль, конечно, дикая… Да и бедняга Кассий, скорее всего, после такого останется инвалидом. Однако все же – живым.
– Ну все, ребята, не кашляйте! – подмигнув раненым стражам, молодой человек подобрал второй меч и одну легионерскую сумку, помахал на прощание исходящим воплями ненависти и злобы воинам и быстро исчез за деревьями. А раненые остались лежать, ругаться. Ну, до утра не истекут кровью, папоротники да подорожники к ранам приложат, чай, не дураки. Да и с голоду не помрут – вторую сумка с припасами Беторикс любезно оставил. А утром… утром незадачливых стражников услышат дорожники. Пусть так, пусть так…
