Владимир Поселягин - Беглецы
После поездки к тому дому, который я выиграл, выяснилось, что ничего покупать было не нужно. Вместе с домом хозяин оставил двух довольно приличных кляч, и старенькую, но крепкую коляску на четырех человек. Дом мне понравился. Был он хоть и на окраине, но впечатлял. Не размерами, нет. Я бы не сказал, что он был большой. Красив, это да. Но все равно, стоящий в небольшом ухоженном саду дом притягивал к себе взгляд. В доме нас дожидался один из слуг, который и показал нам все, объяснив, что и как, после чего передав записку от бывшего хозяина дома, поклонился и удалился. При доме остался сторож Силантьич, который выполнял так же функции дворника и истопника.
— Зря в гостиницу вселялись, хороший дом, — сказал Андрей после осмотра кухни.
— Документы еще оформить надо, — ответил я, читая послание.
— Что там?
— Купец объясняет, где нам встретится, чтобы побыстрее уладить все дела с передачей дома. Завтра поедем, часов в десть утра.
— Хорошо, тогда в гостиницу? Или все-таки тут устроимся? Бросать пустой дом не стоит, — сказал Андрей изучавший подходы к дому.
— Да, думаю, не стоит. Ну ладно, тогда за вещами.
Силантьич, который дожидался нас у красивого крыльца вопросительно посмотрел на меня.
— Да. Дом мне нравиться. Мы переедем сюда. Вы тоже остаетесь на прежней должности, сумму оплаты мы обговорим позже, а пока вы не могли бы посоветовать, где нанять кухарку, горничную, и прислугу для жены?
Силантьич, бы искренне удивлен моей речью, видимо тут так было не принято разговаривать с прислугой, но быстро справился с удивлением и обещал помочь, у него были знакомые, которым нужна работа.
Садясь в нанятую пролетку, махнул рукой велев везти нас в гостиницу.
Переезд в дом много времени не занял. Пока мы переезжали, подошли приглашенные Силантичем на работу люди.
Первой зашла в зал, где мы сидели, кухарка. Она мне сразу понравилась. Я всегда считал, что у поваров должно быть доброе лицо, если оно злое, то какая будет еда? Правильно, никакая. Дав ей задание приготовить ужин, выделил деньги и с Силантичем на пролетке отправил за продуктами. В доме на этот счет было шаром покати. Второй зашла достаточно молодая девушка с простоватым лицом. Выяснив, что она уже работала горничной, мы взяли ее на ту же должность, тоже с испытательным сроком.
Следующей была достаточно пожилая, лет пятидесяти женщина, которую мы взяли на работу ключницей. То есть она отвечала за весь дом и приусадебный участок. Подвоз продуктов и выплату зарплаты. Деньги на уплату за дрова, и корм для лошадей тоже распределялись ею. К тому же она была родной сестрой кухарки. Последним был бородатый мужчина. Мы его взяли на работу кучером и садовником. Насчет истопника решили пока погодить, лето на дворе, да и Силантьич пока справлялся.
— Ну что скажите? — спросил я, как только парень вышел.
— Шикарно. Видел бы ты себя со стороны. Настоящий барин, — послышался ехидный голос со стороны Али.
— Насчет прислуги решили, а вот что будем делать с мебелью? Вернее с ее отсутствием? — спросил профессор.
— Да, не везде есть мебель. Видно, что дом не жилой. Однако деньги на это мероприятие есть, так что прошу вас Алевтина озаботиться этим.
— Почему я?
— Потому что это женское дело покупать всякие пуфики, и диванчики. У нас несколько комнат совершенно пустые, благо хоть есть на чем спать. Так что пока мы съездим к купцу, ты вместе с профессором займись покупками. Силантьич в твоем распоряжении. Надеюсь, вы Карл Фридрихович поможете моей супруге?
— Да, конечно. Хотелось бы прокатиться по старому Петербургу, а то мы так быстро проехали, что я не успел хорошенько рассмотреть дворцы.
— Вот и совместите. Через час нам обещали ужин, после отбой. Завтра мы знаем что делать.
Кухарка, Марфа Захаровна, испытательный срок выдержала. Он длился до того момента пока я не попробовал ее оладушки, после которых точно решил что она остается.
Утром мы разъехались. Я с Андреем поехал к купцу, улаживать дела с домом на нанятой пролетке, а Алевтина с профессором за покупками.
Свои дела мы решили быстро, благо дом нотариуса был рядом с домом купца. Закончив и зарегистрировавшись в земельном управлении, что дом теперь на мне, мы поехали смотреть яхту. Она находилась в Питере.
Благодаря советам местного попрошайки, бывшего матроса с линейного корабля, потерявшего ноги во время одной из морских битв, мы быстро нашли стоянку, где находилось десяток яхт разного тоннажа.
— Странный попрошайка, — сказал Андрей с подозрением оглядываясь.
— Да обычный мошенник. Притворяется безногим ветераном, это хорошо давит на жалость.
— Так что ваш сиятельство, он с ногами? — спросил кучер.
— Ну уж отличить настоящего попрошайку и того кто вышел по нужде я всяко отличу. Да, он точно мошенник.
— Вот ведь гад. А я ему на прошлой неделе, когда молодоженов катал, копейку кинул, — выругался расстроенный возница. Судя по его виду, он раздумывал как забрать монету обратно, и по-видимому уже решил как, раз стал поглаживать толстую рукоятку кнута.
Яхта не была пришвартована, а стояла в заливе на якоре. 'Королина' была малотоннажной яхтой для прогулок. Правда, я не понимал, как можно совершать прогулки в Балтике. Но все равно парусник действительно был красив. Белоснежная парусная яхта тонн на восемьдесят, была как с картинки. Наняв лодку, мы поплыли к ней, качающейся на достаточно крупной в заливе волне.
— Кто такие? — окликнули нас с нее, как только мы подошли ближе.
— Новые хозяева! — крикнул я в ответ.
Матрос что охранял судно, спокойно стоял в стороне, когда мы взобрались на палубу.
— Барон Орловский, просил передать, что он хочет выкупить обратно свою закладную, — коротко сказал он нам. После чего достал из кармана штанов записку передал ее мне.
— А что вполне даже ничего, — пробормотал я, увидев написанную сумму. Видимо белоснежная красавица была ему дорога, раз он предлагает такую сумму.
Вернувшись на берег, мы сели обратно в пролетку и поехали к барону, где получили требуемую сумму в звонкой монете.
Вернувшись как раз к обеду, я за столом сказал всем:
— Завтра едем.
— Куда едем? — рассеяно переспросил профессор. Но потом видимо поняв, быстро добавил: — А, да, конечно.
После плотного обеда Аля отчиталась, что они закупили, и куда поставят мебель, когда их привезут. Одобрив ее покупки, попросил в кабинет поставить большой глобус, и большое роскошное кресло.
В общем, весь день был занят покупками и осмотром привезенного. Дав здание Зинаиде Захаровне, нашей ключнице подготовить к завтрашнему утру еды дня на три-четыре, на пятерых человек, и пролетку к выезду за пределы города, направился в беседку в саду, неся подмышкой кипу газет. Нужно было изучить светскую хронику за последние две недели.
Стук в дверь вырвал меня из крепкого сна.
— Кто это? — спросила Аля сонным голосом.
— Александр Геннадьевич, вы просили вас разбудить, — послышался голос нашей ключницы.
— Зинаида Захаровна, кто же еще, — ответил я и, встав, накинул купленный Алей халат, направился к двери.
— Да, благодарю вас Зинаида Захаровна, мы уже встали, — ответил я ей, отворив дверь.
— Пожалуйста, барин. Завтрак будет готов через десять минут.
— Хорошо, сейчас будем. Профессор и Андрей Николаевич уже проснулись?
— Да, барин, я их разбудила, — ответила 'домоуправ'.
— Мы скоро будем, — повторил я и закрыл дверь: — Солнышко вставай. Пора.
После завтрака мы сели в пролетку нагруженную снедью, и выехали со двора.
Еще через час проехали окраину города и поехали по одной из проселочных дорог, минуя тракт.
Через два часа я сжал руку Али и, наклонившись к ушку, тихо сказал, чтобы не слышал кучер:
— Я ее вижу.
— Далеко?
— Километров пять. Нам нужно левее взять. Она действительно огромная.
Проехав большое село, мы приблизились к лесу. Гигантская Аномалия нависла над нами.
— Нужно углубиться в лес. Она немного дальше.
Оставив пролетку вместе с кучером и Алей у дороги, ей с таким платьем просто не пробраться по кустам, мы втроем направились в лес.
Когда Аномалия нависла точно над нами, я попытался подпрыгнуть чтобы достать ее.
— Не высоко? — спросил Андрей, сразу поняв, что я делаю.
— Метра три от земли, — ответил я, на глазок прикидывая расстояние.
— Лестницу?
— Да нет. Скорее большую стремянку. А вот на ту сторону придется прыгать. Переходить лучше ночью, как мне кажется.
— Когда? — спросил профессор.
