Аксум (СИ) - Птица Алексей

— Я тоже чувствую, папа, а ты сам видел этого лекаря?

— Да, я же сказал тебе, что он показался мне слишком юным, хотя, может я и ошибаюсь, и он просто выглядит моложе своих лет.

— Наверное, это так, папа.

— Но ты отвлекаешь меня от дум, дочь моя, ступай, мне ещё нужно о многом поразмышлять.

— Хорошо, папа, я рада была тебя видеть! — Кассиопея поклонилась отцу и, плавно развернувшись, направилась в сторону выхода.

Отец посмотрел ей в след, невольно залюбовавшись тонкой складной фигуркой, хорошо освещённой многочисленными светильниками. Вот и ещё одну проблему нужно решать, найти ей подходящего мужа, но это после… после.

Две недели спустя…

Ахмек-терэ, полностью облачённый в доспехи, с тревогой внимал очередному гонцу, сообщавшему ему о подходе врага, того самого, в лице войска дикарей, возглавляемого новым вождём по имени Егэр. Да, он не ошибся в своих опасениях, и этот человек, сумевший когда-то обмануть самого Хима и уничтожить вождя кочевников, сейчас шёл прямо на столицу.

— И что, он нигде не останавливается? — спросил визирь у гонца.

— Нет, мой повелитель, если он занимает селение, то не останавливается в нём, а идёт дальше в тот же день.

— И его воины не грабят?

— Они отнимают только продовольствие и сразу же идут дальше.

— И никого не насилуют?

— Насилуют, но слухов об этом мало, многие покупают женские ласки, а ещё с ними идут женщины, готовые услаждать особо жаждущих за вознаграждение.

— Ммм, хитёр наш новый враг, хитёр, но ничего, и его обломаем. Когда они будут здесь?

— Уже завтра, о мой повелитель.

— Ступай, — резко сказал Ахмек и отвернулся, стараясь сдержать свой гнев. Не стоит казнить гонца за эти сведения, воины царства колеблются, и излишняя жестокость перед началом битвы только навредит.

Стены Аксума невысоки и потому долгой осады не выдержат, биться у стен города не стоит. Не для того строились эти стены, чтобы какие-то дикари к ним подступали! Враги должны быть разбиты гораздо раньше, но сколько у него сейчас войск⁈

Ответ на этот вопрос Ахмек узнал через пару часов, когда все прибывшие отряды из провинций соединились с войсками гарнизона. Дикари шли очень быстро, и военные отряды царства Аксум просто не успевали так быстро собраться, о чём бывшему великому визирю и доложил её глава. Звали его Батек-наму.

— Сколько у нас воинов, Батек?

— У нас много воинов, о великий! Две тысячи пехотинцев, пятьсот всадников и почти столько же лучников, с такими силами мы разобьём кого угодно!

— Угу, у нас большая армия, но где они все? Сколько у нас есть воинов именно здесь?

— Три сотни дромадариев, две сотни лучников и пятьсот воинов пехоты. Больше мы не успели собрать, враг движется стремительно.

— А сколько их?

— Никто не знает, мой царь. Кто-то говорит, что их тьма, а кто-то — что они потому и спешат, что их мало.

— Где они?

— В одном дневном переходе от нас.

— Почему им удаётся идти так быстро?

— Они нигде не задерживаются, даже на полдня. Пришли, выбили гарнизон, забрали продукты, что нашли, и двигаются дальше. Мы и узнали об этом только благодаря нашей эстафетной разведке и твоей мудрости и предусмотрительности, о Великий!

— Ясно, я так и думал. Мы должны принять бой перед городом, у нас есть преимущество в воинах и их умениях. Наши копейщики хорошо обучены, а лучники могут соперничать даже с Кушем.

— То так, но мы не знаем, что может нам противопоставить этот Егэр, — сказал Батек.

— У него много всадников и, возможно, лучников, но пехота его слаба и плохо вооружена. Откуда ему взять кожаные панцири и щиты на всю пехоту? А у нас они есть.

— Да, мой повелитель. Ты как всегда прав.

— То есть, ты уверен в победе?

— Полностью, мой повелитель!

— Но ты же понимаешь, что цена поражения велика и нас не оставят в живых?

Батек задумался, но ненадолго.

— Мой повелитель, мы легко разобьём их, я ручаюсь своей головой, а чтобы у нас оказалось больше возможностей, то можно созвать ополчение из горожан и людей с окрестных сёл и пригорода, они понимают, что в случае поражения их участь будет не лучше нашей. Их ждёт разорение, а возможно, что и гибель.

— Хорошо, займись этим. Вечером я проверяю готовность всего войска, возможно, что нам предстоит сражение уже утром. Подними часть лучников на стены, чтобы они могли стрелять с них по врагу, а мы займём позиции в прямой видимости от города. Так мы воспользуемся своим преимуществом и заставим дикарей отступить от стен.

— Да, мой повелитель, ты, как всегда, мудр!

Если бы Ахмек являлся римлянином, он, наверное, сам себе сказал: «Аве!» Но латинский язык он не знал, а потому просто принял лесть, как само собой разумеющееся, и отпустил военачальника.

— Ступай, готовь смотр армии и нашего ополчения.

Наступил вечер, и бывший великий визирь царства Аксум, а теперь полноправный царь, вышел на смотр вооружённых людей, готовых защищать с оружием в руках своё царство от наглых захватчиков. Воинов оказалось не так много, как ему хотелось.

Толпа разномастно вооружённых людей стояла, выстроенная квадратами, вдоль одной из стены, внушая всем смотрящим на неё благоговение перед их мощью. Лучше всех выглядели мечники, вооружённые шотелями и косписами с маленькими щитами, хуже — копейщики, но зато у каждого из них имелся большой деревянный щит, обшитый кожей, и голову покрывал кожаный шлем.

Проще всех выглядели лучники, не имевшие ни брони, ни шлемов. У каждого из них в руках лежал большой лук, а за спиной висел кожаный колчан, битком набитый стрелами. Последние ряды занимали горожане и разный сброд, набранный из всех, желающих повоевать, удивляя своим разнообразием. Рядом с человеком, одетым в дорогую, хоть и простую ткань, стоял обычный, практически голый наёмник, что решился не на защиту отчего дома, а польстился возможностью получить вознаграждение в случае победы (а в том, что они победят, он не сомневался) и на возможные трофеи. Из вооружения у таких имелся только большой нож или лук, а из брони — набедренная повязка или, в лучшем случае, обрывки ткани, намотанные на тело, как придётся. Душа у них имелась такая же чёрная, как и их тело, и поэтому тут оказалось без неожиданностей.

Ахмек-тэре окинул их взглядом и поморщился, отребья оказалось намного больше, чем настоящих горожан, да это и понятно. Ему вспомнилась одна фраза, которую он слышал очень давно из уст мудрого грека Фобоса, что учил его дочь: «Подавляющее большинство людей живет, не участвуя в грандиозных событиях своих эпох, либо участвуя в них пассивно, под давлением обстоятельств. Но события влияют на таких людей всегда, поэтому позиция безразличия к ходу жизни более губительна, нежели риск, на который постоянно идут те, кто движет ход истории вперёд».

Он тогда не понял этой фразы, да и сейчас не сильно её понимал, но суть уловил скорее не головой, а сердцем, и осознал, что если враг окажется сильнее или умнее и хитрее, то их царство падёт. Эта мысль внезапно возникла в его голове, но он успешно отогнал её прочь, изгнав, как шелудивого осла. Они победят, ОН победит, во что бы то ни стало!

Подозвав Батека, Ахмек сказал ему.

— Открой арсенал и выдай броню всем горожанам, что вышли на битву с врагом, но только горожанам, а не всякому сброду.

— Брони мало, о достопочтенный, и её как раз хватит только на избранных.

— Тем лучше, — кивнул своим мыслям Ахмек-тэре и пошёл дальше, задумчиво всматриваясь в лица воинов. Вскоре он вернулся обратно в царские чертоги, где его снова посетила любимая дочь.

— Отец! Неужели это правда⁈

— Что, моя любимица?

— Правда, что нам грозит нападение, и враг уже совсем близко?

— Да, так и есть, но ты не переживай, мы обязательно одолеем его, дикари не смогут подступиться к стенам нашего города.

— Но они успели пройти половину нашего царства, и мы не смогли их остановить!

— Наше царство огромное, а кочевники не собираются воевать по всем правилам войны, они не захватывают селения, они просто идут напрямую сюда. Я предусмотрительно держал вблизи столицы большие отряды нашей армии и сеть разведчиков, чтобы враги не смогли застать нас врасплох. И им не удастся взять город.